Аннотация: Воистину, ни один человек на земле не способен сказать – кто он.
Гений подделки, влюбленный в живопись. Фальсификатор с душою истинного художника. Благородный авантюрист, эдакий Робин Гуд от искусства, блистательный интеллектуал и обаятельный мошенник, – новый в литературе и неотразимый образ главного героя романа «Белая голубка Кордовы».
Трагическая и авантюрная судьба Захара Кордовина выстраивает сюжет его жизни в стиле захватывающего триллера. События следуют одно за другим, буквально не давая вздохнуть ни герою, ни читателям. Винница и Питер, Иерусалим и Рим, Толедо, Кордова и Ватикан изображены автором с завораживающей точностью деталей и поистине звенящей красотой.
Начатая рассветным июльским утром и законченная густой августовской ночью "Белая Голубка Кордовы" была, не побоюсь этого слова, прекрасна. Я не пропустила ни одной страницы, ни одной строчки (читая, к примеру "Почерк Леонардо" я пропускала достаточно много). Возможно, сказалось знакомство с длинными описаниями Рубиной, но однако, мне они не показались ни длинными, ни нудными, настолько пришлись по душе герои, все, до единого, начиная с появившегося на первых страницах коллекционера, с этим его: "а я, грешным делом, люблю Курвуазье". Несколько раз попала писательница на то, что люблю именно я, на то, что дорого и интересно мне, что несомненно, сказалось на моем восторге от этого романа. К примеру, помешанная на китайцах Лида - вызывала улыбку умиления, чем-то напоминая мне самое себя. Думается, каждому нравится находить в читаемом произведении что-то о себе.
Перед нами вереницей следуют Винница, Петербург, Толедо, Мадрид и, финальным аккордом - Кордова. В лучах рассветного солнца, дождливым днем, темной ночью видим мы их, словно путешествуя вместе с героем - гениальным фальсификатором Захаром Кордовиным. Да, книга, в самом деле такая женская, и герой, такой по-женски идеальный: умеющий создать у женщины иллюзию того, что она может быть единственной, знаток своего дела, опасного дела. Он жулик, но ценит тех, кто помог ему, тех, кто рядом на протяжении его удивительной жизни (Марго, толстуха, слониха Марго, раздражавшая поначалу, но как жаль было ее в конце), тех, кто вспышкой озаряет ее ненадолго (Пилар, Мануэла, так похожая на мать). По сути своей он одинок, это чувствуется в водовороте лиц и событий, он циничен - с каким горьким цинизмом он говорит о своем пристрастии оставлять своеобразный след - белую голубку, хотя о голубях толком ничего не знает. Конец книги такой, каким должен быть, на мой взгляд. А как же иначе? За такие дела по головке не погладят, это понимает как сам герой, так и читатель. И я не люблю хэпппи-энды. И спасибо Дине Рубиной за то, что его нет.
Читала в отзывах, что этот роман понравится тем, кто не читал другие, более ранние ее романы. Что ж, я читала только Почерк Леонардо, который понравился мне меньше. Особо интересными мне показались фрагменты, относящиеся к описанию жизни Эль Греко, технике работы героя (хотя о существовании лака, с помощью которого можно получить кракелюр знаю даже я) и о фламенко - в конце книги.
Герой романа всей душой любит Испанию, с превеликим удовольствием слушает песни испанской певицы Исабель Пантохи. В заключении этого поста хотелось бы предложить и вам послушать ее вместе с ним, очень надеюсь, что это не противоречит правилам сообщества. Именно эта песня упоминается в романе.
Дина Ильинична Рубина относится к одним из самих ярких писательниц нашего времени. Её перу принадлежат такие романы, как «Почерк Леонардо», «Русская канарейка» и другие. Её творчество противоречиво, а критики разделяются на две противоположные стороны: одна считает, что Дина Рубина относится к «массовости», другая придерживается мнения, что её романы отличаются психологизмом описаний, запоминающимися персонажами и художественным мастерством.
Перед нами произведение «Белая голубка Кордовы». Сюжет строится вокруг главного героя Захара Кордовина. Он родился и вырос в послевоенной Виннице. В книге описывается быт искалеченного недавно прошедшей войной города. Люди разных национальностей вынуждены формировать новое пространство и уживаться друг с другом. Показаны ещё кровоточащие раны послевоенного разрушенного Ленинграда.
Скачать «Белая голубка Кордовы» в fb2, epub, pdf, txt, doc и rtf — Дины Ильиничной Рубиной можно на КнигоПоиск
В этом времени вырос Захар Кордовин. Он изучал искусство и живопись в Ленинграде. Несколько лет прожил в Стокгольме. Он одарённый художник и эксперт в области живописи. Он позволяет втянуть себя в преступную деятельность, соблазнённый Аркадием Викторовичем Босотой. Босота разбирается в человеческих слабостях и умело склоняет Захара на свою сторону.
Захар подделывает картину Рубенса «Спящая Венера». Его поступок становится причиной гибели его верного друга. Отягощённый чувством вины, Захар ставит перед собой цель: найти и наказать убийцу товарища.
Но со скользкой дорожки герой не сходит. Законы общества не являются догмами для него. Захар следует своей системе ценностей и верит в право вершить собственный суд. Теперь он проживает в Иерусалиме. Для ведения своего дела Захар ездит по всей Европе.
Однажды в Испании он находит старинную картину безымянного художника. Захар Кордовин подделывает её и приписывает авторство Эль Греко. Но в процессе подделки он узнаёт правду. Автором полотна является его далёкий предок — Саккариас Кордовера. В Захаре расцветает ощущение вседозволенности. Он продаёт копию Ватикану за баснословную сумму, выдав за оригинал.
Жизнь налаживается. Захар Кордовин – уважаемый преподаватель и специалист. В другой ипостаси он авантюрист и мастер подделок. Дина Рубина изображает ловкого фальсификатора. Он продаёт свои копии коллекционерам и даже пронырливым дельцам. «Белая голубка Кордовы» расписывает его жизнь в виде триллера. Удача сопутствует Захару: он выходит сухим из воды, выпутывается из любых передряг.
Кордовин идёт по жизни легко, смеясь. Будучи игроком, он обыгрывает всех и вся. За его спиной остаются безутешно влюблённые женщины, обманутые невинные люди, поломанные судьбы. Если Захар врёт – он врёт всем до конца. Если встретит врага – ненавидит его всеми фибрами души и желает смерти. Но даже в ненависти мошенник сохраняет хладнокровие. «Андрей Викторович, — проговорил он ровным голосом. — Вы знаете, я редко говорю правду. Но сейчас заклинаю поверить мне и понять: я вас убью».
Захар наслаждается своими творениями, в каждую подделку вкладывает труд и мастерство. Этим он отличает себя от средних художников – фальсификаторов и ставит на высшую ступень.
Купить книгу «Белая голубка Кордовы» или скачать на ipad, iphone, android и kindle — можно на сайт без регистрации и смс
Читатель романа «Белая голубка Кордовы» может задаться вопросом: «Не губит ли Захар свой талант?» Он мог бы написать собственные картины, которые заняли бы место в живописи. Он не создал семейного очага, лишь разбивал сердца. Захар не забывает и о предстоящей мести за убитого друга. Но рано или поздно судьба предъявляет счёт своему любимцу. Тогда охотник становится жертвой.
СКАЧАТЬ БЕСПЛАТНО КНИГУ «Белая голубка Кордовы»
Посвящается Боре
«Нет на земле ни одного человека, способного сказать, кто он. Никто не знает, зачем он явился в этот мир, что означают его поступки, его чувства и мысли, и каково его истинное имя, его непреходящее Имя в списке Света…»
Леон Блуа
Душа Наполеона
Часть первая
Глава первая
Перед отъездом он все же решил позвонить тетке. Он вообще всегда первым шел на при-мирение. Главным тут было не заискивать, не сюсюкать, а держаться, словно бы и ссоры нет, - так, чепуха, легкая размолвка.
- Ну, что, - спросил он, - что тебе привезти - кастануэлас?
- Иди к черту! - отчеканила она. Но в голосе слышалось некоторое удовлетворение, что - позвонил, позвонил все-таки, не умчался там крылышками трещать.
- Тогда веер, а, Жука? - сказал он, улыбаясь в трубку и представляя ее патрицианское гор-боносое лицо в ореоле подсиненной дымки. - Прилепим тебе мушку на щечку, и выйдешь ты на балкон своей богадельни обмахиваться, как маха какая-нибудь, ядрён-корень.
- Мне ничего от тебя не надо! - сказала она строптиво.
- Вона как. - Сам он был кроток, как голубь. - Ну ла-адно… Тогда привезу тебе испан-скую метлу.
- Что еще за испанскую? - буркнула она. И попалась.
- А на какой еще ваша сестра там летает? - воскликнул он, ликуя, как в детстве, когда оду-рачишь простофилю и скачешь вокруг с воплем: «об-ма-ну-ли дура-ка на че-ты-ре ку-ла-ка!».
Она швырнула трубку, но это было уже не ссорой, а так, грозой в начале мая, и уезжать можно было с легким сердцем, тем более что за день до размолвки он съездил на рынок и забил теткин холодильник до отказа.
Оставалось только закруглить еще одно дело, сюжет которого он выстраивал и разраба-тывал (виньетки деталей, арабески подробностей) - вот уже три года.
И завтра, наконец, на утренней зорьке, на фоне бирюзовых декораций, из пены морской (лечебно-курортной, отметим, пены), родится новая Венера за личной его подписью: последний взмах дирижера, патетический аккорд в финале симфонии.
Не торопясь, он уложил любимый мягкий чемодан из оливковой кожи, небольшой, но приемистый, как солдатская котомка: его утрамбуешь до отказа, по самое, как говорил дядя Сё-ма, не могу, - глядь, а второй туфель всё же влез.
Готовясь к поездке, он всегда тщательно продумывал свой прикид. Помедлил над рубаш-ками, заменил кремовую на синюю, вытащил к ней из связки галстуков в шкафу темно-голубой, шелковый… Да: и запонки, а как же. Те, что подарила Ирина. И те, другие, что подарила Марго - обязательно: она приметливая.
Ну, вот. Теперь эксперт одет достойно на все пять дней испанского проекта.
Почему-то слово «эксперт», про себя произнесенное, рассмешило его настолько, что он за-хохотал, даже повалился ничком на тахту, рядом с открытым чемоданом, и минуты две смеялся громко, с удовольствием, - он всегда заразительней всего хохотал наедине с собой.
Продолжая смеяться, перекатился к краю тахты, свесился, вытянул нижний ящик платяно-го шкафа и, порывшись среди мятых трусов и носков, вытащил пистолет.
Это был удобный, простой конструкции «глок» системы Кольта, с автоматической блоки-ровкой ударника, с несильным плавным откатом. К тому же, при помощи шпильки или гвоздя его можно было разобрать в одну минуту.
Будем надеяться, дружище, что завтра ты проспишь в чемодане всю важную встречу.
Поздним вечером он выехал из Иерусалима в сторону Мертвого моря.
Не любил съезжать по этим петлям в темноте, но недавно дорогу расширили, частью осве-тили, и верблюжьи горбы холмов, что прежде сдавливали тебя с обеих сторон, проталкивая в воронку пустыни, словно бы нехотя расступились…
Но за перекрестком, где после заправочной станции дорога поворачивает и идет вдоль мо-ря, освещение кончилось, и набухшая солью гибельная тьма - та, что лишь у моря бывает, у это-го моря, - навалилась вновь, шибая в лицо внезапными фарами встречных машин.
Посвящается Боре
«Нет на земле ни одного человека, способного сказать, кто он. Никто не знает, зачем он явился в этот мир, что означают его поступки, его чувства и мысли, и каково его истинное имя, его непреходящее Имя в списке Света…»
Леон Блуа
Душа Наполеона
– Тогда веер, а, Жука? – сказал он, улыбаясь в трубку и представляя ее патрицианское горбоносое лицо в ореоле подсиненной дымки. – Прилепим тебе мушку на щечку, и выйдешь ты на балкон своей богадельни обмахиваться, как маха какая-нибудь, ядрён-корень.
– Мне ничего от тебя не надо! – сказала она строптиво.
– Бона как. – Сам он был кроток, как голубь. – Ну ла-адно… Тогда привезу тебе испанскую метлу.
– Что еще за испанскую? – буркнула она. И попалась.
– А на какой еще ваша сестра там летает? – воскликнул он, ликуя, как в детстве, когда одурачишь простофилю и скачешь вокруг с воплем: «об-ма-ну-ли дура-ка на че-ты-ре ку-ла-ка!».
Она швырнула трубку, но это было уже не ссорой, а так, грозой в начале мая, и уезжать можно было с легким сердцем, тем более что за день до размолвки он съездил на рынок и забил теткин холодильник до отказа.
Оставалось только закруглить еще одно дело, сюжет которого он выстраивал и разрабатывал (виньетки деталей, арабески подробностей) – вот уже три года.
И завтра, наконец, на утренней зорьке, на фоне бирюзовых декораций, из пены морской (лечебно-курортной, отметим, пены), родится новая Венера за личной его подписью: последний взмах дирижера, патетический аккорд в финале симфонии.
Не торопясь, он уложил любимый мягкий чемодан из оливковой кожи, небольшой, но приемистый, как солдатская котомка: его утрамбуешь до отказа, по самое, как говорил дядя Сёма, не могу, – глядь, а второй туфель всё же влез.
Готовясь к поездке, он всегда тщательно продумывал свой прикид. Помедлил над рубашками, заменил кремовую на синюю, вытащил к ней из связки галстуков в шкафу темно-голубой, шелковый… Да: и запонки, а как же. Те, что подарила Ирина. И те, другие, что подарила Марго – обязательно: она приметливая.
Ну, вот. Теперь эксперт одет достойно на все пять дней испанского проекта.
Почему-то слово «эксперт», про себя произнесенное, рассмешило его настолько, что он захохотал, даже повалился ничком на тахту, рядом с открытым чемоданом, и минуты две смеялся громко, с удовольствием, – он всегда заразительней всего хохотал наедине с собой.
Продолжая смеяться, перекатился к краю тахты, свесился, вытянул нижний ящик платяного шкафа и, порывшись среди мятых трусов и носков, вытащил пистолет.
Это был удобный, простой конструкции «глок» системы Кольта, с автоматической блокировкой ударника, с несильным плавным откатом. К тому же, при помощи шпильки или гвоздя его можно было разобрать в одну минуту.
Будем надеяться, дружище, что завтра ты проспишь в чемодане всю важную встречу.
Поздним вечером он выехал из Иерусалима в сторону Мертвого моря.
Не любил съезжать по этим петлям в темноте, но недавно дорогу расширили, частью осветили, и верблюжьи горбы холмов, что прежде сдавливали тебя с обеих сторон, проталкивая в воронку пустыни, словно бы нехотя расступились…
Но за перекрестком, где после заправочной станции дорога поворачивает и идет вдоль моря, освещение кончилось, и набухшая солью гибельная тьма – та, что лишь у моря бывает, у этого моря, – навалилась вновь, шибая в лицо внезапными фарами встречных машин. Справа угрюмо громоздились черные скалы Кумрана, слева угадывалась черная, с внезапным асфальтовым проблеском соляная гладь, за которой далекими огоньками слезился иорданский берег…
Минут через сорок из тьмы внизу взмыло и рассыпалось праздничное созвездие огней: Эйн Бокек, со своими отелями, клиниками, ресторанами и магазинчиками, – приют богатого туриста, в том числе, и убогого чухонца. А дальше по берегу, на некотором расстоянии от курортного поселка, одиноко и величаво раскинул в ночи свои белые, ярко освещенные палубы, гигантский отель «Нирвана» – в пятьсот тринадцатом номере которого Ирина, скорее всего, уже спала.
Из всех его женщин она была единственной, кто, как и он, дай ей волю, укладывалась бы с петухами и с ними же вставала. Что оказалось неудобно: он не любил делить с кем бы то ни было свои рассветные часы, берег запас пружинистой утренней силы, когда впереди огромный день, и глаза остры и свежи, и кончики пальцев чутки, как у пианиста, и башка отлично варит, и все удается в курящемся дымке над первой чашкой кофе.
Ради этих драгоценных рассветных часов он частенько уезжал от Ирины поздней ночью.
Въехав на стоянку отеля, припарковался, достал из багажника чемодан и, не торопясь, продлевая последние минуты одиночества, направился к огромным карусельным лопастям главного входа.
– Спишь?! – шутливо гаркнул охраннику-эфиопу – А я бомбу принес.
Тот встрепенулся, зыркнул белками глаз и недоверчиво растянул в темноте белую гармонику улыбки:
– Да ла-а-дно…
Они знали друг друга в лицо. В этом отеле, многолюдном и бестолковом, как город, стоящем в стороне от курортного поселка, он любил назначать деловые встречи, последние, итоговые: тот самый завершающий аккорд симфонии, к которому интересанту надо еще пилить по неслабой дороге, меж нависших над морем скалистых зубов, затянутых скрепами и сеткой исполинского дантиста.
И правильно: как говорил дядя Сёма – не потопаешь, не полопаешь. (Впрочем, сам дядя топнуть своим ортопедическим ботинком ни за что бы не смог.)
Вот он, пятьсот тринадцатый номер. Бесшумное краткое соитие замочной прорези с электронным ключом, добытым у осовелой дежурной: понимаете, не хочу будить жену, бедная страдает мигренями и рано укладывается…
Никакой жены у него сроду не было.
Никакими мигренями она не страдала.
И разбудить ее он собирался немедленно.
Ирина спала, как обычно – завернутая в кокон одеяла, как белый сыр в друзскую питу.
Вечно упакуется, зароется, да еще под бока подоткнет, – хоть археологов нанимай.
Бросив на пол чемодан и куртку, он на ходу стянул свитер, сковырнул – нога об ногу – кроссовки, и рухнул рядом с ней на кровать, еще в джинсах – замок застрял на бугристом изломе молнии – и майке.
Ирина проснулась, и они завозились одновременно, пытаясь высвободиться из одеяла, из одежды, мыча друг другу в лицо:
– …ты обещал, бессовестный, обещал…
– …и сдержу обещание, человек ты в футляре!
– …ну, что ты, как дикий, набросился! погоди… постой минутку…
– …уже стою, ты не чуешь?
– …фу, наглец… ну дай же мне хотя бы…
– …кто ж тебе не дает… вот, пожалуйста, и вот… и вот… и… во-о-о-о-о…
…В открытой двери балкона солидарная с ним в ритме лимонная луна то взмывала над перилами со своим лупоглазым бесстыдным «браво!», то опускалась вниз, сначала медленно и плавно, затем все быстрее, быстрее – словно увлекшись этими, новыми для нее, качелями, – то увеличивая, то сокращая размах взлета и падения. Но вот замерла на головокружительной высоте, балансируя, будто в последний раз озирая небесную округу… и вдруг сорвалась и помчалась, ускоряя и ускоряя темп, едва ли не задыхаясь в этой гонке, пока не застонала, не забилась, не вздрогнула освобожденно, и – не затихла, в изнеможении повиснув где-то на задворках небес…
Роман Дины Рубиной «Белая голубка Кордовы» вызывает восхищение множества читателей. Язык писательницы очень лаконичен, она умеет писать так, что кажется, будто сам оказываешься одним из героев книги и видишь всё, как наяву.
Главным героем книги является человек разносторонних талантов Захар Кордовин. Для большинства людей он – уважаемый преподаватель, эксперт, любитель приключений. Но в то же время его личность скрывает под собой нечто ещё. Этот человек всей душой любит искусство, он – невероятно талантливый художник. Захар занимается тем, что пишет поддельные картины, однако даже эксперты не могут найти недочетов и принимают их за оригиналы. Он делает подделки известных произведений искусства дабы распространить их среди людей, показав им прекрасное. Захар хочет, чтобы люди научились видеть красоту живописи, смогли полюбить её, стали душевно богаче.
У главного героя в прошлом есть история, которая не даёт ему покоя. Он думает лишь о том, как исправить ошибки прошлого и найти виновных, чтобы с ними поквитаться. В его семье из поколения в поколение постоянно происходят какие-то мистические совпадения. События прошлого перекликаются с настоящим, всё сплетается в какой-то невероятный клубок.
В течение всей жизни Захар постоянно путешествует. Перед читателем предстают Украина, Россия, Италия, Испания, Швейцария, Израиль. Достопримечательности городов описаны так детально и красиво, что они буквально оживают в воображении, кажется, что ты побывал во всех этих странах. Удивительно хорошо автор описывает произведения искусства, великолепные картины, вызывающие трепет, остаётся только восхищаться богатством языка и большим талантом Дины Рубиной.
В романе можно проследить тему любви к искусству, путешествиям, детективную и мистическую линии сюжета. Главный герой хоть и кажется самодовольным мошенником, но тем не менее он очень талантлив и через творчество несёт красоту в повседневную жизнь.
На нашем сайте вы можете скачать книгу "Белая голубка Кордовы" Рубина Дина Ильинична бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.