О произведении вспоминал С.С.Прокофьев...
Сергей Дягилев(рисунок А.Бенуа)
11 апреля 1927 года(Париж) Дягилев впервые слушал "Царя Эдипа" - "подарок" ему от Стравинского.По свидетельству Прокофьева,Стравинский сидел за ф-но,по обе стороны от него - его сыновья,и "все они пели".Странное,должно быть,это было зрелище - Стравинский с сыновьями исполняет произведение,в котором речь идёт о сыне,убивающем своего отца.Но возникали и иные ассоциации,которые,скорее всего,не укрылись от Дягилева.Биограф Стравинского Стивен Уолш,обычно осторожный с разного рода психологическими интерпретациями,усмотрел в этой вещи отражение взаимоотношений между композитором и импресарио."Разве не было чего-то нарочито анти-дягилевского во всей этой опере,разве старый тиран(Дягилев) не представал в воображении Стравинского Лаем(отцом Эдипа),убитый на узкой дороге своим "сыном-композитором"?Не случайно Дягилев называл оперу-ораторию Стравинского "un cadeau tres macabre"...(см.Ш.Схейн."Дягилев.Русские сезоны навсегда",М.,2010)
В тексте,который я помещаю ниже, есть подробности написания произведения и сама "эдиповская" история.Пусть вас не отвлекают речитативы...)
Сама музыка в исполнении СО под управлением прославленного дирижёра и
выдающейся сопрано слушается великолепно.Так же,великолепно смотрится и сама постановка.Видео-вариантов в интернете не мало.Этот мне показался лучшим.До встречи...)
Oedipus rex
Опера-оратория для чтеца, голосов, мужского хора и оркестра (1926―1927), либретто Ж. Кокто по трагедии Софокла.
Первое исполнение в концерте ― 30 мая 1927, Париж, под управлением автора;
первая постановка ― 23 февраля 1928, Венская государственная опера.
Состав исполнителей:
Эдип (тенор), Иокаста, его мать и жена (меццо-сопрано), Креонт, брат Иокасты (бас-баритон), Тиресий, прорицатель (бас), Пастух (тенор), Вестник (бас-баритон), Спикер (без пения), хор (тенора, басы), оркестр.
История создания
В 1925 году всемирно известный 43-летний Стравинский вернулся в Европу из первого концертного турне по США. В Ницце, где он провел летние месяцы, он сочинил Серенаду для фортепиано, после чего «почувствовал потребность заняться произведением крупного масштаба. Я думал об опере или оратории на какой-нибудь всем известный сюжет. Мне хотелось таким образом сосредоточить внимание слушателей не на рассказе, а на самой музыке, которая обрела бы значение и слова и действия, — вспоминал он в «Хронике моей жизни». — Мне всегда казалось, что для передачи возвышенного душевного состояния необходим особый язык, а не тот, на котором мы говорим каждый день. Вот почему я стал думать о языке, который больше всего подходил бы для задуманного мной произведения, и в конце концов остановился на латыни. Выбор этот представлял еще и то преимущество, что материал, с которым я имел дело, не был мертв, но окаменел, обрел известную монументальность и этим оградил себя от всего банального».
Таким образом, композитор пришел к выбору языка еще до того, как нашел подходящий сюжет. После серьезного обдумывания композитор решил заимствовать сюжет из греческих мифов и обратился за помощью к жившему неподалеку от Ниццы Жану Кокто, что давало возможность частого общения. Кокто (1889—1963) — писатель, художник, театральный деятель, киносценарист и кинорежиссер, член Французской академии — был одной из интереснейших фигур французского искусства первой половины XX века. С его именем связаны многие эксперименты в области поэзии, живописи, балета. В начале 20-х годов он писал либретто для труппы Дягилева, в которых осуществлял поиски нового балетного спектакля, дружил со Стравинским, Сати, Пикассо, с молодыми композиторами «Шестерки». Примерно в те же годы Онеггер написал на его либретто оперу «Антигона», Орик — балет «Федра». «Незадолго до этого я видел его «Антигону», и мне очень понравилась его трактовка античного мифа, которому он придал современную форму, — писал Стравинский. — Кокто — отличный режиссер. Он умеет переосмыслить ценности, видеть и чувствовать деталь, которая всегда играет у него огромную роль. Это относится как к его работе с актерами, так и к декорациям, костюмам и ко всему, вплоть до самых мелких деталей». Совместная работа началась сразу и чрезвычайно активно. Постоянно общаясь, они выбрали сюжет — трагедию Софокла (497 или 495—406 до н. э.) «Царь Эдип» (между 430—415).
Один из великой триады древнегреческих драматургов, Софокл родился в афинском предместье Колоне, воспетом им в трагедии «Эдип в Колоне», в состоятельной семье и получил блестящее образование. Выступив как драматург в 468 году, он одержал победу над своим учителем, прославленным Эсхилом. Софокл написал более 120 трагедий и драм, но до нашего времени дошли полностью только 7, среди них — трилогия, посвященная ужасной судьбе Эдипа и его детей, которые были и его братьями и сестрами. Как и Эсхил, Софокл разрабатывал традиционные древнегреческие мифы. Но в отличие от своего учителя он делал своих героев не слепыми игрушками богов, жертвами рока, а создавал психологически разработанные характеры людей, отвечающих за свои поступки.
В трагедии «Царь Эдип» использован миф о фиванском царе Лайе, который, получив от оракула предупреждение о том, что умрет от руки собственного сына, приказал пастуху бросить младенца на горе Киферон. Пастух, сжалившись над ребенком, отдал его другому пастуху, из Коринфа, рассчитывая, что тот унесет его далеко на родину. Расчет оправдался: бездетный царь Коринфа усыновил мальчика. Много лет спустя Эдипа назвали подкидышем. За разъяснением тот отправился к Дельфийскому оракулу, который предсказал, что Эдип убьет своего отца и женится на матери. Эдип решает не возвращаться в Коринф и отправляется в Фивы. На перепутье трех дорог его оскорбляет неизвестный старик. Эдип убивает старика, который, как откроется впоследствии, был фиванским царем Лайем. Придя к Фивам, Эдип освобождает город от крылатого чудовища Сфинкса, убивавшего всех, кто не мог разгадать его загадку. Счастливые фиванцы провозглашают его своим царем и предлагают ему руку вдовы Лайя царицы Иокасты. Так сбывается предсказание оракула: убивший отца Эдип женится на собственной матери. Многие годы он счастливо правит Фивами. У него рождается четверо детей. Однако Аполлон, разгневанный отцеубийством и кровосмесительством, насылает на город чуму. С этого начинается действие трагедии, а всю предысторию ее зрители узнают постепенно, из уст героев, когда Эдип, встревоженный судьбой своего царства, начинает искать убийцу Лайя. Эти поиски приводят к раскрытию страшной тайны, и
Эдип выносит себе приговор: выкалывает глаза и отправляется в изгнание. Иокаста, не в силах выдержать открывшейся истины, убивает себя.
Сергей Дягилев и Игорь Стравинский
Решено было этим сочинением сделать сюрприз Дягилеву, 20-летие театральной деятельности которого должно было праздноваться весной 1927 года, поэтому свой замысел друзья держали в тайне. Стравинский отправился в новое турне, пока Кокто работал над либретто. Первую часть окончательного текста композитор получил в начале 1926 года. «Надежды, которые я возлагал на Кокто, блестяще оправдались. Лучшего нельзя было и желать: текст этот был совершенен и отвечал всем моим требованиям... Как я и предчувствовал, события и образы великой трагедии чудесно воплощались в словах этого языка (латыни — Л. М.) и приобретали благодаря ему монументальную пластичность, царственную поступь, соответствующую тому величию, которыми насыщена древняя легенда».
Жак Кокто
Кокто и Стравинский проделали огромную работу над трагедией, сократив текст примерно в пять раз, убрав несколько второстепенных персонажей, но сумев полностью сохранить сюжетную линию и все величие образов Софокла. Был создан своего рода конспект великой трагедии, пригодный для воплощения в музыке. Либретто было завершено и переведено на латынь Ж. Даниэлу, но Стравинскому пришлось прервать работу из-за нового концертного турне по Европе. Лишь в конце лета композитор вернулся в Ниццу, где продолжил работу над «Царем Эдипом». Партитуру он закончил 14 марта 1927 года.
Авторы очень тщательно продумали все детали будущего спектакля, разделив его на два акта в одной декорации. Под эскизом декорации на одной из первых страниц клавира опубликован следующий текст Стравинского: «Преимущество этой декорации в том, что она лишена глубины и не дает затеряться голосу. Действие происходит на первом плане.
В первом акте сцена ярко освещена синим светом и увешана белыми драпировками. Во втором акте декорация та же, лишь меняется фон и отсутствуют драпировки. Новый фон — черного цвета. Очертания акрополя слегка набросаны мелом на фоне декорации первого акта; акрополь становится виден, когда поднимается драпировка, скрывающая Креонта. Во втором акте акрополь изображен на занавесе.
Выход персонажей на сцену и их уход указаны в клавире. За исключением Тиресия, Пастуха и Вестника, действующие лица одеты в особые костюмы и маски. У них двигаются только руки и головы, и они должны производить впечатление живых статуй. Исчезновение и вторичное появление Эдипа во втором акте совершается медленно, на месте, с помощью люка, как в феериях. Когда Эдип появляется вновь, на нем другая маска, говорящая о его несчастье: он слеп.
Иокаста находится на балконе между колоннами. Драпировка... открывает и закрывает ее. Когда она убегает, ниша остается пустой...
Креонт появляется на вершине скал, когда поднимается драпировка... Рядом с ним колесница и кони, нарисованные на полотне... Он остается там до конца акта.
Тиресий — дух истины, дух источника истины. Глубокая ночь. Освещается скала под Креонтом. Скала раскрывается, и виден грот. Из грота выходит Тиресий — смутно очерченная статуя, окутанная покрывалами, развивающимися вокруг нее;... исполнив свою партию, Тиресий возвращается в грот, скала закрывается...
Пастух несет на плечах тельца. Телец, маска и костюм образуют как бы единый панцирь, за которым скрывается певец, так что видны только его руки и ноги. Пастух входит слева и поет у подножия лестницы, на вершине которой находится Эдип.
То же самое относится к Вестнику, который передвигается по сцене и заканчивает исполнение своей роли на балконе Иокасты.
Хор на переднем плане скрывается за своего рода барельефом, состоящим из трех ярусов. Этот барельеф образуется из скульптурообразных драпировок, позволяющих видеть только лица хористов.
Спикер одет в черное. Он выходит из-за кулисы слева и проходит на просцениум. Закончив речь, он уходит. Держится как бесстрастный комментатор, поясняя действие безучастным тоном. В Прологе он говорит: «Зрители! Сейчас вы услышите «Царя Эдипа» на латинском языке. Чтобы избавить ваш слух и память от излишней нагрузки, тем более, что опера-оратория содержит лишь самые важные сцены, я буду помогать вам постепенно вспоминать трагедию Софокла.
Эдип, не сознавая этого, находится во власти сил, с которыми обычно сталкиваются лишь по ту сторону бытия. Эти силы с самого его рождения приготовили ему ловушку — вы увидите, как она захлопнется.
Вот как развивается действие: Фивы в смятении. После Сфинкса — чума. Хор умоляет Эдипа спасти город. Эдип, победитель Сфинкса, обещает спасти город от новой беды».
После пролога поднимается занавес. На сцене Эдип и хор. И снова спикер: «Вот Креонт, шурин Эдипа. Он вернулся от оракула, к которому посылал его за советом Эдип. Оракул требует, чтобы было отомщено убийство царя Лайя, тогда чума покинет город. Убийца скрывается в Фивах, нужно найти его любой ценой. Эдип гордится своим умением разгадывать загадки. Он обнаружит убийцу и изгонит его из Фив».
Следующую сцену спикер комментирует так: «Эдип умоляет прорицателя открыть истину. Тиресий избегает ответа. Он не может не видеть, что Эдип — игрушка в руках безжалостных богов. Его молчание раздражает Эдипа. Он обвиняет Креонта в желании завладеть троном, а Тиресия — в сообщничестве. Возмущенный таким несправедливым наветом, прорицатель решается — он заговорил. И вот откровение: ц-а-р-е-у-б-и-й-ц-а есть царь».
Второе действие начинается непосредственно с того момента, на котором закончилось первое. Спикер: «Спор между царственными мужами привлекает Иокасту. Вы услышите, как она успокаивает их, стыдит за то, что они ссорятся, когда на город обрушилось несчастье. Она не верит оракулам. Она доказывает, что оракулы лгут. Например, было предсказано, что Лаий умрет от руки собственного сына, а ведь Лаий был убит грабителями на перекрестке трех дорог.
Перекресток! Тривиум! Обратите внимание на это слово. Оно приводит в ужас Эдипа. Он вспоминает, что на пути из Коринфа, перед-тем, как встретиться со Сфинксом, он убил старика на перекрестке трех дорог. Если это был Лаий, то что теперь будет? Ему нельзя оставаться здесь, но нельзя и вернуться в Коринф, — ведь оракул некогда предрек, что он убьет отца и станет мужем своей матери. Он охвачен страхом». «Наконец появляется,свидетель убийства — пастух. Вестник объявляет Эдипу о смерти Полиба и открывает ему, что он лишь приемный сын Полиба.
Иокаста все поняла. Она пытается: увести Эдипа, но тщетно, и убегает сама. Эдип думает, что ей стыдно быть женой безродного самозванца. И это Эдип, всегда гордившийся своим умением отгадывать все! Он в ловушке, и только один он этого не видит. Вдруг страшная догадка молнией пронзает его мозг. Он падает. Он падает с высоты».
И последний выход спикера, на этот раз чередующийся с музыкой: «А теперь вы услышите волнующий монолог «Я видел мертвый лик божественной Иокасты», в котором Вестник рассказывает о ее кончине.... Первые же его слова подхватывает хор и помогает рассказьюать ему, как повесилась царица и как Эдип выколол себе глаза ее золотой застежкой.... Теперь эпилог. Царь попал в ловушку. Пусть все, все смотрят на эту низкую тварь, на этого кровосмесителя, на этого безумца! Его изгоняют. Изгоняют с необычной жалостью, с милосердием. Прощай, прощай, бедный Эдип! Прощай, Эдип, тебя здесь любили».
Авторы создали драму не личностей, а внеисторических образов-символов. Для них самым важным было, как говорил Стравинский, «сосредоточить трагедию не на самом Эдипе и других персонажах, а на роковой развязке, в которой для меня заключается смысл пьесы».
Ни времени, ни денег для театральной постановки, приуроченной к юбилею Дягилева, у Стравинского и Кокто не было, поэтому произведение решили показать в концертном исполнении. С оплатой оркестра, хора и солистов им помогла известная меценатка, страстная любительница музыки княгиня Эдмон де Полиньяк. Первое исполнение «Эдипа» состоялось 30 мая 1927 года в Париже в театре Сары Бернар. Композитор определил свое произведение как оперу-ораторию, в дальнейшем оно исполнялось как в концертах, так и на сцене. Новую редакцию «Царя Эдипа» Стравинский осуществил в 1948 году.
Музыка
«Царь Эдип» относится к неоклассическому периоду творчества Стравинского. Ему свойственны строгость отбора выразительных средств, фресковость, некоторая холодность и аскетичность, а вместе с тем величественность, масштабность и статуарность, специально подчеркнутая композитором в пояснении. Огромную роль играет хор, который приветствует появление каждого персонажа, комментирует действие, вступает в диалог с действующими лицами. Стравинский широко использует псалмодию и остинатность. Ритмические рисунки лапидарны, короткие, четкие реплики хора окаймляют четко выделенные сольные номера. Арии отличаются виртуозностью. Интонационный строй близок стилю Генделя и Баха. Сохраняются и связи с предшествующим, русским периодом творчества композитора, в частности, с драматическими ситуациями «Бориса Годунова» Мусоргского (сцена Тиресия и Эдипа напоминает сцену Бориса и Пимена). Некоторые эпизоды, особенно хоровые, заставляют вспомнить о православном церковном обиходе.
Эдип отгадывает загадку Сфинскса
Первая ария Эдипа «Lideri, vos liberabo» («Я избавлю, вас, дети, от чумы») — дифирамб самому себе, проникнутый уверенностью в своих силах. Почти каждый слог распевается радостными юбиляциями, возникает прихотливая вязь звуков мельчайшей длительности. Слова Эдипа чередуются с репликами хора — скупыми, по большей части псалмодирующими на одном звуке или аккорде. Ария Креонта «Respondit deus» («Ответил бог») противоположна по выразительным средствам. В ней — широкие шаги на большие интервалы, крупные длительности. Поддержанная в оркестре такими же широкими шагами, она звучит грозно и неумолимо. Заключающий первый акт хор «Gloria» («Слава»), приветствующий Иокасту, написан в стиле старинного мотета. После нескольких общих аккордов, возглашающих славу, начинается каноническое изложение мелодии. Огромная по масштабам ария Иокасты «Nonn"e rubescite, reges» («Не стыдно ли вам, цари, кричать и спорить») полна гнева. Она развивается от кратких фраз к длинным мелодическим построениям, время от времени прерываемым ее же восклицаниями на одном звуке «Oracula, oracula». Завершает оперу статичный, словно колонна, обрамляющая портик величественного здания, хор «Ecce! Regem Oedipoda» («Вот он, царь Эдип»).
Л. Михеева
После ряда сочинений на русскую тему («Мавра», «Байка...», «Свадебка») Стравинский пишет «Царя Эдипа» — подчеркнуто вневременное сочинение на латинском языке, свидетельствующее о неослабевающем интересе композитора к «вечным» темам.
Премьера состоялась в театре Сары Бернар. Заглавную партию пел Белина-Скупевский. Из современных постановок отметим работу Уилсона в Парижском театре «Шатле» (1996), посвященную 25-летней годовщине со дня смерти композитора. В СССР сочинение впервые прозвучало в 1928 году в концертном исполнении (п/у Ансерме). Театральная постановка осуществлена в 1963 году в Ереване.
Дискография: CD — Orfeo. Дир. Дейвис, Эдип (Мозер), Иокаста (Норман), Креон, Вестник (Нимсгерн), Тиресий (Брахт).
Опера-оратория Стравинского (1927, Париж), в двух частях. Текст Кокто по одноименной трагедии Софокла.
Главные персонажи: Эдип (тенор), Иокаста (меццо-сопрано), Креон (бас-баритон), Тиресий (бас), Пастух (тенор), Вестник (бас-баритон), Рассказчик (разговорная роль).
Жители Фив, страдающие от чумы, надеются на своего царя Эдипа, в свое время освободившего город от кровожадного Сфинкса. Креон, его дядя, идет к дельфийскому оракулу Тиресию в надежде получить предсказание. Тот возвещает, что пока не будет покаран преступник, убивший предшественника Эдипа Лая, не будет им спасения. И убийца - сам Эдип. Иокаста, жена Эдипа, пытается понять, что имел в виду прорицатель. Когда она вспоминает, что ее первый муж Лай был убит в драке за городом, Эдип в ужасе осознает, что с ним был такой случай. Затем он узнает, что вовсе не сын царя Коринфа, как полагал ранее. Далее один пастух рассказывает, что однажды Лай и Иокаста попросили его умертвить их сына, ибо по предсказанию тот, став взрослым, должен убить своего отца. Пастух сжалился над мальчиком и пощадил его. Позднее мальчик попал ко двору правителя Коринфа, а затем, странствуя, пришел в Фивы. Иокаста в ужасе понимает, что ее брак с Эдипом - кровосмешение. И только смерть может искупить позор. Она кончает жизнь самоубийством. Эдип ослепляет себя и покидает город бездомным нищим.
Е. Цодоков
ЦАРЬ ЭДИП / Эдип царь (Oedipus rex) - опера-оратория И. Стравинского в 2 ч.; либретто Ж. Кокто по одноименной трагедии Софокла, латинский перевод Ж. Даниэлу. Премьеры: в концертном исполнении - Париж, Театр Сары Бернар, силами антрепризы С. Дягилева, 30 мая 1927 г., под управлением автора (Эдип - С. Белина-Скупевский), на театральной сцене - Вена, 23 февраля 1928 г., под управлением О. Клемперера; премьеры в СССР: в концертном исполнении - Ленинград, Зал Капеллы, 8 апреля 1928 г., под управлением Э. Ансерме; на сцене - Ереван, 25 мая 1963 г. (на русском языке).
Композитор, стремясь придать произведению подчеркнуто торжественный характер, обратился к латинскому тексту. Между музыкальными номерами чтец вводит слушателя в содержание действия.
Звучание оперы аскетично. Поочередно сменяются арии, дуэты, диалоги и монологи ариозно-мелодического и псалмо-дирующего характера. Эпически суровые и величавые музыкальные фрески следуют одна за другой, повествуя о трагических событиях.
Действующие лица - одновременно и маски античной трагедии, и ее герои: Эдип - гордый, самоуверенный в начале действия и безжалостно ироничный к себе в финале, Креон, Тиресий, пастух и вестник. Особое место в музыкальной драматургии оперы занимает образ Иокасты с ее импульсивным нравом. Большая красивая ария царицы в начале II д. продолжает лучшие традиции вокального письма классических опер. Многообразен хор, сопереживающий героям, прославляющий и осуждающий их, проявляющий неизменную заинтересованность в происходящем и являющийся основной опорой драматического действия, как в масштабных ораториях Генделя. Потрясающе звучит завершающее оперу прощание хора с Эдипом: «Прощай, Эдип, несчастный, любимый нами».
В 1994 г. опера была исполнена на Зальцбургском фестивале (режиссер П. Селларс), в 1996 г. в память 25-летия со дня смерти Стравинского состоялся спектакль в парижском театре «Шатле» (режиссер Р. Уилсон).
Античность стала для всех последующих эпох поистине неиссякаемым источником вдохновения – для одного только перечисления всех картин и статуй, литературных и музыкальных произведений, созданных по мотивам древнегреческой истории и мифологии, потребовалось бы целая книга. Мир античных мифов не оставил равнодушным и . Композитор избрал один из самых драматичных сюжетов – историю Эдипа.
Обратить внимание на трагедию Софокла «Царь Эдип» Стравинскому посоветовал Жан Кокто. Тогда – в 1925 г. – композитор после многолетнего перерыва вновь задумался о произведении для музыкального театра, но ему хотелось, чтобы внимание слушателей полностью сосредоточилось на музыке. Для этого был нужен вечный сюжет, который хорошо известен всем – и миф об Эдипе, обработанный древнегреческим драматургом, подходил идеально. Либретто написал Жан Кокто, и Стравинского оно удовлетворило, но не полностью – композитору хотелось придать тексту особую значительность, и ее не мог дать ни один из тех языков, на которых говорят в повседневности. Игорь Федорович решил, что либретто следует перевести с французского языка на латынь (это сделал французский теолог Жан Даниэлу). Теперь литературный материал приобрел то качество, которого добивался Стравинский: «не был мертв, но окаменел».
Величественности образов «Царя Эдипа» способствовал не только перевод на латынь. Жанр произведения определяется как опера-оратория – оно в равной степени подходит и для сценической постановки, и для концертного исполнения (причем во втором случае – в отличие от обычной оперы – ничего не теряет). Жизнь заглавного героя была богата событиями, но в творении Стравинского (в отличие, например, от оперы «Эдип») нет ни драматичных событий его детства и юности, ни убийства фиванского царя (не узнанного Эдипом отца), ни поединка со Сфинксом – об этом только говорят. Композитор и драматург подробно указали, когда тот или иной персонаж появляется на сцене или удаляется – но во время пребывания на сцене они остаются почти неподвижными, напоминая античные статуи (только руки и головы двигаются). Параллель с античностью возникает и в особых масках, выражающих чувства действующих лиц, и в присутствии Рассказчика, комментирующего происходящее при отсутствии динамичного сценического действия (и эта особенность тоже сближает «Царя Эдипа» с ораториальным жанром). Подобно античной трагедии, важная роль в опере отдается хору, который приветствует каждого появляющегося на сцене персонажа, то вступая с ним в диалог, то комментируя действие наряду с Рассказчиком. Каждый сольный номер «обрамляется» хоровыми репликами.
Предельная условность позволила подняться над повседневностью: «Какая это радость сочинять музыку на условный, почти что ритуальный язык, верный своему высокому строю! – говорил композитор. – Больше не чувствуешь над собой власти предложения, слова в его прямом смысле… Не так ли поступали с текстом мастера строгого стиля?» Влечение к строгому стилю, к старым формам вообще характерно для неоклассического периода творчества Стравинского, к которому относится «Царь Эдип». Значительное, возвышенное содержание передано исключительно скупыми и строгими средствами. Музыкальные интонации аскетичны и холодны – в них нет места непосредственной эмоциональности, присущей музыке XIX столетия. Композитор широко использует псалмодическую вокальную декламацию, сочетающуюся с архаическими попевками из двух-трех звуков (особенно в хоровых репликах). Хотя Стравинский и радовался возможности освободиться из-под власти слова, ораторское, речевое начало главенствует в опере – настолько, что композитор даже отказывается от увертюры. Сравнительно редкие ариозные эпизоды воспринимаются как своеобразные «лирические отступления». В первую очередь это относится к партии Иокасты, чей женственный образ оттеняет суровую фигуру Эдипа. Композитор наделяет фиванскую царицу прекрасной развернутой арией, в которой Борис Александрович Асафьев усматривал «продолжение лучших традиций оперного классицизма и образец вокального письма большого стиля».
Композитор завершил оперу «Царь Эдип» в 1927 г. Стравинский и Кокто рассчитывали поставить ее в честь двадцатилетия дягилевского балета, но денег на театральную постановку, достойную юбилея, не было, и пришлось ограничиться концертным исполнением. Оно состоялось в Париже, в театре Сары Бернар – между двумя актами балета. В тот вечер «Царь Эдип» не имел особого успеха, признание пришло к произведению позднее – когда оно прозвучало под управлением самого Стравинского. Успешной была и постановка в Берлине, которой дирижировал Отто Клемперер. В 1948 г. композитор создал новую редакцию оперы-оратории.
Все права защищены. Копирование запрещено
Опера-оратория Игоря Стравинского «Царь Эдип» - редкий гость на театральных подмостках. Одно из самых величественных музыкально-театральных произведений ХХ века было написано 90 лет назад и посвящено Сергею Дягилеву. На сцене современного Александринского театра над постановкой работала интернациональная команда, в том числе и один из потомков композитора - дирижер Мариус Стравинский. «Царь Эдип» был представлен в формате пластической кукольной оперы.
«Здесь все навыворот: необычный театр, необычная постановка, необычная развязка, необычное вокальное письмо, необычная вертикаль, необычный контрапункт, необычная инструментовка», - так почти 90 лет назад о «Царе Эдипе» Стравинского написал австрийский музыковед и композитор Арнольд Шёнберг. Если бы он увидел новую постановку, эпитетов могло быть еще больше. К действующим лицам - чтецу, мужскому хору и оркестру - добавились балет и куклы.
«У нас существуют, живут своей жизнью куклы. Есть балетные солисты, которые работают как куклы - квази-куклы, они одевают маски, и есть просто балет. И это все существует как бы в котле судеб, котле взаимоотношений», - поясняет режиссер-постановщик спектакля Виктор Высоцкий.
В основе сюжета - одна из семи трагедий Софокла. О царе Эдипе, которому было предсказано убить своего отца и жениться на своей матери. Куклы как нельзя лучше показывают: человек - игрушка в руках Судьбы. Спектакль, ставший первой российской постановкой в жанре «оперы кукол», полон подтекстов и аллюзий.
«Это переосмысление двадцатого века. Поэтому мы работаем немного в кубизме, немного в абстракции, но при этом мы стараемся делать это с уважением к авторам и так, чтобы зрителю было понятно, приятно и интересно что-то угадывать», - отмечает художник Юлия Гольцова.
Центральная фигура спектакля - Мариус Стравинский, британский дирижер и дальний родственник знаменитого композитора. Специально для этого проекта он собрал оркестр, в котором играют музыканты из России, Австрии и Великобритании. Партию царя Эдипа исполнил британский тенор Эндрю Стейплс, а его матери-жены Иокасты - меццо-сопрано Михайловского театра Олеся Петрова.
«Здесь очень важна музыкальная точность. Для певцов это нелегко, используется полифония - то есть разные гармонии звучат сразу же, одновременно, поэтому им сложно удержаться на какой-то ноте», - говорит Мариус Стравинский.
Спектакль, представленный на сцене Александринского, благотворительный. Все собранные средства пойдут в фонд помощи людям с редким генетическим заболеванием. Также организаторы надеются, что эта необычная постановка «Царя Эдипа» не станет единственной и публика ещё увидит спектакль.
Опера-оратория в двух действиях. Либретто Жана Кокто по одноименной трагедии Софокла. Латинская версия текста сделана Даньелу.
Действующие лица: Эдип - тенор; Иокаста - меццо-сопрано; Креон - бас-баритон; Терезий - бас; Пастух - тенор; Вестник - бас-баритон.
Действие происходит в древней Греции.
В Фивах свирепствует чума. Правитель Фив, Эдип, в свое время освободил город от господства кровожадного Сфинкса. Жители Фив и теперь надеются на его мудрость. Эдип должен спасти их от черной смерти.
Дядя Эдипа, Креон, отправляется в Дельфы, к оракулу, откуда приносит предсказание и совет.
В Фивах живет убийца царя - предшественника Эдипа. До тех пор, пока преступник не будет найден, стервятники, клюющие чумную падаль, не покинут Фив.
Слепой прорицатель Терезий обвиняет царя Эдипа, что это он убил своего предшественника.
Иокаста, жена Эдипа, пытается разгадать таинственный смысл слов дельфийского оракула. Она рассказывает, что ее первый муж, правивший в Фивах до Эдипа, был убит за городом, на перекрестке дорог. Эдип в ужасе вспоминает: действительно, когда он пришел в Фивы, на дороге перед городом он поссорился с каким-то человеком, ссора перешла в драку, в которой Эдип убил своего противника.
Одна за другой прибывают новые вести, сплетающие вокруг несчастного Эдипа все более тесную сеть. До сих пор он думал, что его отец - царь Коринфа, но вот из Коринфа приходит посланец и рассказывает, что перед смертью царь открыл ему тайну: Эдип был не родным его сыном, а приемным.
Нити плетет дальше один пастух из окрестностей Фив. Предшественник Эдипа, царь Лай, и его жена Иокаста поручили пастуху убить их сына, ибо, согласно предсказанию, он, став взрослым, должен был бы убить своего отца. Однако пастух сжалился над ребенком и не убил его. Спасенный им мальчик - сын Иокасты, который попал ко двору правителя Коринфа, а позже в ходе странствований пришел в Фивы, где убил отца, занял его трон и лег в его брачную постель. Это никто иной, как сам Эдип.
Иокаста с ужасом осознает, что ее брак с Эдипом был кровосмешением, смыть этот позор может только смерть. Она кончает жизнь самоубийством.
В горе Эдип ослепляет себя и уходит из Фив бездомным слепым нищим.
Автор драмы - Софокл (497-406 до н. э.) - один из величайших писателей древней Греции. Некоторые из его героев стали для нас уже символическими. Такова Антигона, ставящая законы сердца и братской любви выше приказаний царя; Электра - одержимая сверхчеловеческой жаждой мести; Эдип - трагическая жертва рока, человек, ставший преступником против своей воли. Жан Кокто (1892-1963), переработавший текст Софокла в либретто, - один из ведущих деятелей современного искусства Франции. Гениальный, беспокойный духом художник, как мотылек порхающий в саду искусств, с одного цветка на другой. Он пишет лирическую поэму, затем роман, создает балет, драму, пантомиму, затем переходит к изобразительному искусству, пишет даже театральные декорации. Потом вновь совершает резкий поворот и с головой окунается в театр и кинематограф. В ходе формирования своего стиля он прошел все пути прошлого и современного искусства: от сюрреализма переходит к классическим интонациям, кокетничает с дадаизмом и воскрешает размеры старинных французских стихов, переносит античных героев и героинь в современную обстановку и пишет великолепный роман-памфлет, в котором сверкает, кипит, исступленно кричит и болтает, возмущая и в то же время очаровывая читателя картинами жизни современного Парижа.