Юрий Нагибин
Выпавший за ночь снег замел узкую дорожку, ведущую от Уваровки к школе, и только по слабой, прерывистой тени на ослепительном снежном покрове угадывалось ее направление. Учительница осторожно ставила ногу в маленьком, отороченном мехом ботике, готовая отдернуть ее назад, если снег обманет. До школы было всего с полкилометра, и учительница лишь накинула на плечи короткую шубку, а голову наскоро повязала легким шерстяным платком. А мороз был крепкий, к тому же еще налетал ветер и, срывая с наста молодой снежок, осыпал ее с ног до головы. Но двадцатичетырехлетней учительнице все это нравилось. Нравилось, что мороз покусывает нос и щеки, что ветер, задувая под шубку, студено охлестывает тело. Отворачиваясь от ветра, она видела позади себя частый след своих остроносых ботиков, похожий на след какого-то зверька, и это ей тоже нравилось. Свежий, напоенный светом январский денек будил радостные мысли о жизни, о себе. Всего лишь два года, как пришла она сюда со студенческой скамьи, и уже приобрела славу умелого, опытного преподавателя русского языка. И в Уваровке, и в Кузьминках, и в Черном Яру, и в торфогородке, и на конезаводе - всюду ее знают, ценят и называют уважительно Анна Васильевна. Над зубчатой стенкой дальнего бора поднялось солнце, густо засинив длинные тени на снегу. Тени сближали Юрий Нагибин - Зимний дуб.fb2 (57.62 kB)Annotation
Молодая сельская учительница Анна Васильевна, возмущенная постоянными опозданиями ученика, решила поговорить с его родителями. Вместе с мальчиком она пошла самой короткой дорогой, через лес, да задержалась около зимнего дуба…
Для среднего школьного возраста.
Юрий Маркович Нагибин
Юрий Маркович Нагибин
Зимний дуб
Выпавший за ночь снег замел узкую дорожку, ведущую от Уваровки к школе, и только по слабой, прерывистой тени на ослепительном снежном покрове угадывалось ее направление. Учительница осторожно ставила ногу в маленьком, отороченном мехом ботике, готовая отдернуть ее назад, если снег обманет.
До школы было всего с полкилометра, и учительница лишь накинула на плечи короткую шубку, а голову наскоро повязала легким шерстяным платком. А мороз был крепкий, к тому же еще налетал ветер и, срывая с наста молодой снежок, осыпал ее с ног до головы. Но двадцатичетырехлетней учительнице все это нравилось. Нравилось, что мороз покусывает нос и щеки, что ветер, задувая под шубку, студено охлестывает тело. Отворачиваясь от ветра, она видела позади себя частый след своих остроносых ботиков, похожий на след какого-то зверька, и это ей тоже нравилось.
Свежий, напоенный светом январский денек будил радостные мысли о жизни, о себе. Всего лишь два года, как пришла она сюда со студенческой скамьи, и уже приобрела славу умелого, опытного преподавателя русского языка. И в Уваровке, и в Кузьминках, и в Черном Яру, и в торфогородке, и на конезаводе - всюду ее знают, ценят и называют уважительно: Анна Васильевна.
Над зубчатой стенкой дальнего бора поднялось солнце, густо засинив длинные тени на снегу. Тени сближали самые далекие предметы: верхушка старой церковной колокольни протянулась до крыльца Уваровского сельсовета, сосны правобережного леса легли рядком по скосу левого берега, ветроуказатель школьной метеорологической станции крутился посреди поля, у самых ног Анны Васильевны.
Навстречу через поле шел человек. «А что, если он не захочет уступить дорогу?» - с веселым испугом подумала Анна Васильевна. На тропинке не разминешься, а шагни в сторону - мигом утонешь в снегу. Но про себя-то она знала, что нет в округе человека, который бы не уступил дорогу уваровской учительнице.
Они поравнялись. Это был Фролов, объездчик с конезавода.
С добрым утром, Анна Васильевна! - Фролов приподнял кубанку над крепкой, коротко стриженной головой.
Да будет вам! Сейчас же наденьте - такой морозище!..
Фролов, наверно, и сам хотел поскорей нахлобучить кубанку, но теперь нарочно помешкал, желая показать, что мороз ему нипочем. Он был розовый, гладкий, словно только что из бани; полушубок ладно облегал его стройную, легкую фигуру, в руке он держал тонкий, похожий на змейку хлыстик, которым постегивал себя по белому, подвернутому ниже колена валенку.
Как Леша-то мой, не балует? - почтительно спросил Фролов.
Конечно, балуется. Все нормальные дети балуются. Лишь бы это не переходило границы, - в сознании своего педагогического опыта ответила Анна Васильевна.
Фролов усмехнулся:
Лешка у меня смирный, весь в отца!
Он посторонился и, провалившись по колени в снег, стал ростом с пятиклассника. Анна Васильевна кивнула ему сверху вниз и пошла своей дорогой.
Двухэтажное здание школы с широкими окнами, расписанными морозом, стояло близ шоссе, за невысокой оградой. Снег до самого шоссе был подрумянен отсветом его красных стен. Школу поставили на дороге, в стороне от Уваровки, потому что в ней учились ребятишки со всей округи: из окрестных деревень, из конезаводского поселка, из санатория нефтяников и далекого торфогородка. И сейчас по шоссе с двух сторон ручейками стекались к школьным воротам капоры и платочки, картузы и шапочки, ушанки и башлыки.
Здравствуйте, Анна Васильевна! - звучало ежесекундно, то звонко и ясно, то глухо и чуть слышно из-под шарфов и платков, намотанных до самых глаз.
Первый урок у Анны Васильевны был в пятом «А». Еще не замер пронзительный звонок, возвестивший о начале занятий, как Анна Васильевна вошла в класс. Ребята дружно встали, поздоровались и уселись по своим местам. Тишина наступила не сразу. Хлопали крышки парт, поскрипывали скамейки, кто-то шумно вздыхал, видимо прощаясь с безмятежным настроением утра.
Сегодня мы продолжим разбор частей речи…
Класс затих. Стало слышно, как по шоссе с мягким шелестом проносятся машины.
Анна Васильевна вспомнила, как волновалась она перед уроком в прошлом году и, словно школьница на экзамене, твердила про себя: «Существительным называется часть речи… существительным называется часть речи…» И еще вспомнила, как ее мучил смешной страх: а вдруг они все-таки не поймут?..
Анна Васильевна улыбнулась воспоминанию, поправила шпильку в тяжелом пучке и ровным, спокойным голосом, чувствуя свое спокойствие, как теплоту во всем теле, начала:
Именем существительным называется часть речи, которая обозначает предмет. Предметом в грамматике называется все то, о чем можно спросить: кто это или что это? Например: «Кто это?» - «Ученик». Или: «Что это?» - «Книга».
В полуоткрытой двери стояла небольшая фигурка в разношенных валенках, на которых, стаивая, гасли морозные искринки. Круглое, разожженное морозом лицо горело, словно его натерли свеклой, а брови были седыми от инея.
Ты опять опоздал, Савушкин? - Как большинство молодых учительниц, Анна Васильевна любила быть строгой, но сейчас ее вопрос прозвучал почти жалобно.
Приняв слова учительницы за разрешение войти в класс, Савушкин быстро прошмыгнул на свое место. Анна Васильевна видела, как мальчик сунул клеенчатую сумку в парту, о чем-то спросил соседа, не поворачивая головы, - наверно: «Что она объясняет?..»
Анну Васильевну огорчило опоздание Савушкина, как досадная нескладица, омрачившая хорошо начатый день. На то, что Савушкин опаздывает, ей жаловалась учительница географии, маленькая, сухонькая старушка, похожая на ночную бабочку. Она вообще часто жаловалась - то на шум в классе, то на рассеянность учеников. «Первые уроки так трудны!» - вздыхала старушка. «Да, для тех, кто не умеет держать учеников, не умеет сделать свой урок интересным», - самоуверенно подумала тогда Анна Васильевна и предложила ей поменяться часами. Теперь она чувствовала себя виноватой перед старушкой, достаточно проницательной, чтобы в любезном предложении Анны Васильевны усмотреть вызов и укор…
Вам все понятно? - обратилась Анна Васильевна к классу.
Понятно!.. Понятно!.. - хором ответили дети.
Хорошо. Тогда назовите примеры.
На несколько секунд стало очень тихо, затем кто-то неуверенно произнес:
Правильно, - сказала Анна Васильевна, сразу вспомнив, что в прошлом году первой тоже была «кошка».
И тут прорвало:
Окно!.. Стол!.. Дом!.. Дорога!..
Правильно, - говорила Анна Васильевна, повторяя называемые ребятами примеры.
Класс радостно забурлил. Анну Васильевну удивляла та радость, с какой ребята называли знакомые им предметы, словно узнавая их в новой, непривычной значительности. Круг примеров все ширился, но первые минуты ребята держались наиболее близких, на ощупь осязаемых предметов: колесо, трактор, колодец, скворечник…
А с задней парты, где сидел толстый Васята, тоненько и настойчиво неслось:
Гвоздик… гвоздик… гвоздик…
Но вот кто-то робко произнес:
Город - хорошо! - одобрила Анна Васильевна.
И тут полетело:
Улица… Метро… Трамвай… Кинокартина…
Довольно, - сказала Анна Васильевна. - Я вижу, вы поняли.
Зимний дуб!
Ребята засмеялись.
Тише! - Анна Васильевна стукнула ладонью по столу.
Зимний дуб! - повторил Савушкин, не замечая ни смеха товарищей, ни окрика учительницы.
Он сказал не так, как другие ученики. Слова вырвались из его души, как признание, как счастливая тайна, которую не в силах удержать переполненное сердце. Не понимая странной его взволнованности, Анна Васильевна сказала, с трудом скрывая раздражение:
Почему зимний? Просто дуб.
Просто дуб - что! Зимний дуб - вот это существительное!
Садись, Савушкин. Вот что значит опаздывать! «Дуб» - имя существительное, а что такое «зимний», мы еще не проходили. Во время большой перемены будь любезен зайти в учительскую.
Вот тебе и «зимний дуб»! - хихикнул кто-то на задней парте.
Савушкин сел, улыбаясь каким-то своим мыслям и ничуть не тронутый грозными словами учительницы.
«Трудный мальчик», - подумала Анна Васильевна.
Урок продолжался…
Садись, - сказала Анна Васильевна, когда Савушкин вошел в учительскую.
Мальчик с удовольствием опустился в мягкое кресло и несколько раз качнулся на пружинах.
Будь добр, объясни, почему ты систематически опаздываешь?
Просто не знаю, Анна Васильевна. - Он по-взрослому развел руками. - Я за целый час выхожу.
Как трудно доискаться истины в самом пустячном деле! Многие ребята жили гораздо дальше Савушкина, и все же никто из них не тратил больше часа на дорогу.
Ты живешь в Кузьминках?
Нет, при санатории.
И тебе не стыдно говорить, что ты выходишь за час? От санатория до шоссе минут пятнадцать, и по шоссе не больше получаса.
А я не по шоссе хожу. Я коротким путем, напрямки через лес, - сказал Савушкин, как будто сам немало удивленный этим обстоятельством.
Напрямик, а не напрямки...
Выпавший за ночь снег замел узкую дорожку, ведущую от Уваровки к школе, и только по слабой, прерывистой тени на ослепительном снежном покрове угадывалось ее направление. Учительница осторожно ставила ногу в маленьком, отороченном мехом ботике, готовая отдернуть ее назад, если снег обманет.
До школы было всего с полкилометра, и учительница лишь накинула на плечи короткую шубку, а голову наскоро повязала легким шерстяным платком. А мороз был крепкий, к тому же еще налетал ветер и, срывая с наста молодой снежок, осыпал ее с ног до головы. Но двадцатичетырехлетней учительнице все это нравилось. Нравилось, что мороз покусывает нос и щеки, что ветер, задувая под шубку, студено охлестывает тело. Отворачиваясь от ветра, она видела позади себя частый след своих остроносых ботиков, похожий на след какого-то зверька, и это ей тоже нравилось.
Свежий, напоенный светом январский денек будил радостные мысли о жизни, о себе. Всего лишь два года, как пришла она сюда со студенческой скамьи, и уже приобрела славу умелого, опытного преподавателя русского языка. И в Уваровке, и в Кузьминках, и в Черном Яру, и в торфогородке, и на конезаводе - всюду ее знают, ценят и называют уважительно: Анна Васильевна.
Над зубчатой стенкой дальнего бора поднялось солнце, густо засинив длинные тени на снегу. Тени сближали самые далекие предметы: верхушка старой церковной колокольни протянулась до крыльца Уваровского сельсовета, сосны правобережного леса легли рядком по скосу левого берега, ветроуказатель школьной метеорологической станции крутился посреди поля, у самых ног Анны Васильевны.
Навстречу через поле шел человек. «А что, если он не захочет уступить дорогу?» - с веселым испугом подумала Анна Васильевна. На тропинке не разминешься, а шагни в сторону - мигом утонешь в снегу. Но про себя-то она знала, что нет в округе человека, который бы не уступил дорогу уваровской учительнице.
Они поравнялись. Это был Фролов, объездчик с конезавода.
С добрым утром, Анна Васильевна! - Фролов приподнял кубанку над крепкой, коротко стриженной головой.
Да будет вам! Сейчас же наденьте, такой морозище!..
Фролов, наверно, и сам хотел поскорей нахлобучить кубанку, но теперь нарочно помешкал, желая показать, что мороз ему нипочем. Он был розовый, гладкий, словно только что из бани; полушубок ладно облегал его стройную, легкую фигуру, в руке он держал тонкий, похожий на змейку, хлыстик, которым постегивал себя по белому, подвернутому ниже колена валенку.
Как Леша-то мой, не балует? - почтительно спросил Фролов.
Конечно, балуется. Все нормальные дети балуются. Лишь бы это не переходило границы, - в сознании своего педагогического опыта ответила Анна Васильевна.
Фролов усмехнулся:
Лешка у меня смирный, весь в отца!
Он посторонился и, провалившись по колени в снег, стал ростом с пятиклассника. Анна Васильевна кивнула ему сверху вниз и пошла своей дорогой.
Двухэтажное здание школы с широкими окнами, расписанными морозом, стояло близ шоссе, за невысокой оградой. Снег до самого шоссе был подрумянен отсветом его красных стен. Школу поставили на дороге, в стороне от Уваровки, потому что в ней учились ребятишки со всей округи: из окрестных деревень, из конезаводского поселка, из санатория нефтяников и далекого торфогородка. И сейчас по шоссе с двух сторон ручейками стекались к школьным воротам капоры и платочки, картузы и шапочки, ушанки и башлыки.
Здравствуйте, Анна Васильевна! - звучало ежесекундно, то звонко и ясно, то глухо и чуть слышно из-под шарфов и платков, намотанных до самых глаз.
Первый урок у Анны Васильевны был в пятом «А». Еще не замер пронзительный звонок, возвестивший о начале занятий, как Анна Васильевна вошла в класс. Ребята дружно встали, поздоровались и уселись по своим местам. Тишина наступила не сразу. Хлопали крышки парт, поскрипывали скамейки, кто-то шумно вздыхал, видимо прощаясь с безмятежным настроением утра.
Сегодня мы продолжим разбор частей речи…
Класс затих. Стало слышно, как по шоссе с мягким шелестом проносятся машины.
Анна Васильевна вспомнила, как волновалась она перед уроком в прошлом году и, словно школьница на экзамене, твердила про себя: «Существительным называется часть речи… существительным называется часть речи…» И еще вспомнила, как ее мучил смешной страх: а вдруг они все-таки не поймут?..
Анна Васильевна улыбнулась воспоминанию, поправила шпильку в тяжелом пучке и ровным, спокойным голосом, чувствуя свое спокойствие, как теплоту во всем теле, начала:
Именем существительным называется часть речи, которая обозначает предмет. Предметом в грамматике называется все то, о чем можно спросить: кто это или что это? Например: «Кто это?» - «Ученик». Или: «Что это?» - «Книга».
В полуоткрытой двери стояла небольшая фигурка в разношенных валенках, на которых, стаивая, гасли морозные искринки. Круглое, разожженное морозом лицо горело, словно его натерли свеклой, а брови были седыми от инея.
Ты опять опоздал, Савушкин? - Как большинство молодых учительниц, Анна Васильевна любила быть строгой, но сейчас ее вопрос прозвучал почти жалобно.
Приняв слова учительницы за разрешение войти в класс, Савушкин быстро прошмыгнул на свое место. Анна Васильевна видела, как мальчик сунул клеенчатую сумку в парту, о чем-то спросил соседа, не поворачивая головы, - наверно: «Что она объясняет?..»
Анну Васильевну огорчило опоздание Савушкина, как досадная нескладица, омрачившая хорошо начатый день. На то, что Савушкин опаздывает, ей жаловалась учительница географии, маленькая, сухонькая старушка, похожая на ночную бабочку. Она вообще часто жаловалась - то, на шум в классе, то на рассеянность учеников. «Первые уроки так трудны!» - вздыхала старушка. «Да, для тех, кто не умеет держать учеников, не умеет сделать свой урок интересным», - самоуверенно подумала тогда Анна Васильевна и предложила ей поменяться часами. Теперь она чувствовала себя виноватой перед старушкой, достаточно проницательной, чтобы в любезном предложении Анны Васильевны усмотреть вызов и укор…
Вам все понятно? - обратилась Анна Васильевна к классу.
Понятно!.. Понятно!.. - хором ответили дети.
Хорошо. Тогда назовите примеры.
На несколько секунд стало очень тихо, затем кто-то неуверенно произнес:
Правильно, - сказала Анна Васильевна, сразу вспомнив, что в прошлом году первой тоже была «кошка».
И тут прорвало:
Окно!.. Стол!.. Дом!.. Дорога!..
Правильно, - говорила Анна Васильевна, повторяя называемые ребятами примеры.
Класс радостно забурлил. Анну Васильевну удивляла та радость, с какой ребята называли знакомые им предметы, словно узнавая их в новой, непривычной значительности. Круг примеров все ширился, но первые минуты ребята держались наиболее близких, на ощупь осязаемых предметов: колесо, трактор, колодец, скворечник…
А с задней парты, где сидел толстый Васята, тоненько и настойчиво неслось:
Гвоздик… гвоздик… гвоздик…
Но вот кто-то робко произнес:
Город - хорошо! - одобрила Анна Васильевна.
И тут полетело:
Улица… Метро… Трамвай… Кинокартина…
Довольно, - сказала Анна Васильевна. - Я вижу, вы поняли.
Зимний дуб!
Ребята засмеялись.
Тише! - Анна Васильевна стукнула ладонью по столу.
Зимний дуб! - повторил Савушкин, не замечая ни смеха товарищей, ни окрика учительницы.
Зимний дуб
Тропинка обогнула куст орешника, и лес сразу раздался в стороны. Посреди поляны в белых сверкающих одеждах, огромный и величественный, стоял дуб. Казалось, деревья почтительно расступились, чтобы дать старшему собрату развернуться во всей силе. Его нижние ветви шатром раскинулись над поляной. Снег набился в глубокие морщины коры, и толстый, в три обхвата, ствол казался прошитым серебряными нитями. Листва, усохнув по осени, почти не облетела, и дуб до самой вершины был покрыт листьями в снежных чехольчиках.
Анна Васильевна робко шагнула к дубу, и великодушный могучий страж леса качнул ей навстречу ветвью.
«Анна Васильевна, поглядите,» — сказал Савушкин и с усилием отвалил глыбу снега с прилипшей снизу землей, с останками гнилых трав. Там, в ямке, лежал шарик, обернутый сопревшими листьями. Сквозь листья торчали острые наконечники игл, и Анна Васильевна догадалась, что это еж.
Мальчик продолжал водить учительницу по своему мирку. Подножие дуба приютило еще многих постояльцев: жуков, ящериц. козявок. Отощавшие, они в непробудном сне перемогали зиму. Сильное, переполненное жизнью дерево скопило вокруг себя столько живого тепла, что бедное зверье не могло бы сыскать себе лучшей квартиры
Отойдя далеко, Анна Васильевна в последний раз оглянулась на дуб, бело-розовый в закатных лучах, и увидела у его подножия небольшую темную фигурку: Савушкин не ушел, он издали охранял свою учительницу. И Анна Васильевна вдруг поняла, что самым удивительным в этом лесу был не зимний дуб, а маленький человек в разношенных валенках, чиненой одежде, сын погибшего за родину солдату, чудесный гражданин будущего.
(По Ю. Нагибину) 232 слова
Ю. М. Нагибин
подготовила
ученица 3 класса «А»
Бережная София
План презентации:
- Некоторые факты из жизни и творчества писателя.
- Содержание рассказа. Описание природы.
- Любовь к природе и толерантность –
редкие качества, который нужно воспитывать в людях.
- Участник Великой Отечественной войны, владел немецким, был корреспондентом, писал о войне.
- Автор рассказов «Человек с фронта», «Большое сердце», «Зимний дуб» и другие.
- Фильмы, снятые по сценариям Ю.Нагибина: «Председатель», «Чистые пруды», «Девочка эхо» и др.
- Писал книги, посвященные детям.
- надеть, надвинуть шапку низко на лоб
- немного свысока
- мягкие, словно из материи
- лес, поваленный бурей
- незамерзшее место на ледяной поверхности реки, озера
- Нахлобучить
- Снисходительно
- Матерчатые руки
- Бурелом
- Полынья
Учитель, Анна Васильевна, была возмущена постоянными опозданиями и невнимательностью ученика Савушкина.
Она решает навестить его маму. Они идут вместе короткой дорогой через лес. Необычайная красота зимнего леса совершенно меняет настроение учительницы, она вдруг по-другому увидела окружающий мир и своего ученика.
Пройдя тот же путь, что и её ученик, она поняла, что каждый человек – это загадка, как тайна леса, которую надо отгадать.
Образ ученика Савушкина
из фильма «Зимний дуб»
- "Просто дуб – что! Зимний дуб – вот это существительное!»
- О зимнем дубе сказано «могучий великодушный страж леса» - он огромный, могучий, стоит, как страж.
- снег набился в глубокие морщины коры; ствол казался прошитым серебряными нитями; листва с дуба не облетела осенью, и каждый листок покрыт снегом, как «чехольчиком».
Если бы Анна Васильевна выслушала!
Как, наверное, интересно бы рассказал Савушкин о зимнем дубе!
Все побежали бы смотреть на него!
Даже экскурсию в лес можно было организовать, а потом написать сочинение. Но так бы поступил опытный учитель.
А вот Анна Васильевна просто решила пожаловаться на Савушкина его маме.
Встреча с новым миром перевернула жизнь
Анны Васильевны,
её взгляды на саму себя,
на учеников,
она открыла для себя другой мир,
научила видеть необычное в обычном.
Спасибо