Евгений Пермяк - псевдоним Евгения Андреевича Виссова. Он родился 31 октября 1902 года в Перми, но в первые же дни после рождения вместе с матерью был привезён в Воткинск. В разные годы Женя Виссов непродолжительное время жил в Перми у родственников, но большая часть его детства и юности прошла в Воткинске.
"Годы, прожитые у моей тётушки на Воткинском заводе, - вспоминал писатель, - можно назвать первоисточником моего детства и отрочества... В мартеновскую печь заглянул раньше, чем в букварь. С топором, молотом, зубилом, с инструментами вообще подружился до знакомства с таблицей умножения".
В Воткинске Е. Виссов окончил школу второй ступени, затем служил конторщиком на Купинском мясопункте, работал на конфетной фабрике "Рекорд" в Перми. Одновременно пробовался в качестве общественного корреспондента в газетах "Звезда", "Красное Прикамье" (г.Воткинск), свои рабселькоровские корреспонденции и стихи подписывал псевдонимом "Мастер Непряхин"; был режиссером драмкружка в рабочем клубе им.Томского.
В Государственном архиве Пермской области хранится первый корреспондентский билет Евгения Андреевича, где указано, что "билет выдан тов. Евгению Андреевичу Виссову-Непряхину, что ему поручена редакционная работа корреспондента по г.Воткинску. Все ответственные, профессиональные, партийные и советские работники приглашаются оказывать тов.Виссову-Непряхину полное содействие. Тов. Виссов-Непряхин, как представитель местной печати, имеет право быть на всех открытых собраниях, заведениях и совещаниях. В интересах дела все учреждения и организации благоволят оказывать тов. Виссову-Непряхину полное содействие. 15 сентября 1923 г.". Казенная бумага, но какой слог!
В 1924 г. Евгений Виссов поступил в Пермский университет на педагогический факультет на социально-экономическое отделение. В анкете при поступлении на вопрос "Чем обуславливается решение поступить в ПГУ?" он написал: "Имею желание работать в области народного образования по отрасли экономики". В университете он с головой окунулся в общественную работу: занимался клубной работой, активно участвовал в организации популярного в то время кружка Живой Театрализованной Газеты (ЖТГ).
Вот что писал Евгений Андреевич, обращаясь к пермским студентам по случаю 50-летнего юбилея комсомольской организации ПГУ в 1973 г.: "В комсомольской работе Пермского университета конца двадцатых годов значительное место занимала ЖТГ (Живая Театрализованная Газета), которую мы называли хотя и не очень звонко, но точно: "Кузница". Пермский университет в те годы на Урале был едва ли не единственным высшим учебным заведением. И, без преувеличения, он был кузницей педагогов, врачей, агрономов, химиков и фармацевтов. ЖТГ "Кузница" была создана вскоре после первой в Перми рабочей живгазеты "Рупор" в клубе коммунальников. "Кузница"... была лучшей газетой в городе. И это понятно. Были большие возможности отбора желающих работать в ЖТГ. Для тех, кому не совсем ясно, что из себя представляли ЖТГ, скажу в двух словах: Живая Театрализованная Газета от печатной и стенной отличалась главным образом средствами "воспроизведения" газетного материала. А главным средством была театрализация. Материал ЖТГ от передовой до хроники, от фельетона до объявлений "разыгрывался" в лицах, "театрализировался". Иногда было устное чтение, какое мы видим теперь на телеэкране, а иногда (и чаще всего) исполнялся в виде сценок, куплетов, частушек с пляской и т.д. (ну, чем не современный КВН! Примеч. авт.).
Выпуск номера "Кузницы" в университете было маленькой сенсацией. Во-первых, эта самая "злободневная злоба" дня. Во-вторых, смелость, а иногда и беспощадность критики. И, наконец, зрелище! Речитатив. Пение. Танцы и... даже в некотором роде "акробатика" и, само собой, музыка. Иногда даже небольшой оркестр. И если в университете на выпуске ЖТГ было теснее тесного в зале, то можно себе представить, что делалось на выездных выпусках ЖТГ. Ее добивались. Требовали чуть ли не через окружком... Живая газета, как и всякий мир, принадлежит к категории явлений неумирающих. А газета как газета, как общественный агитатор, пропагандист и организатор - явление вовсе незыблемое."
В качестве делегата от ПГУ Евгений Виссов ездил в Москву на Всесоюзный съезд клубных работников в 1925 г., на Всесоюзное совещание живых газет в 1926 г.
Студенческая жизнь была нелегкой, и, хотя Е.Виссов получал стипендию и небольшие гонорары от газет, денег не хватало. Приходилось подрабатывать. И вот в личном деле студента Виссова-Непряхина встречаем документ о том, что он "уволен со службы в Управлении водоканала с 1 октября 1925 г., где получал жалованье 31 руб. в месяц..." К сожалению, документы о его приеме и работе в Пермском водоканале не найдены. Единственное, что стало известно: Евгений Андреевич был контролером водопровода, подрабатывая на жизнь во время летних каникул в 1925 г. Пути господни неисповедимы! Может быть, его водоканальский опыт в какой-то степени нашел свое отражение в творчестве писателя?
После окончания университета Евгений Андреевич уехал в столицу, начав писательскую карьеру в качестве драматурга. Его пьесы "Лес шумит" и "Перекат" шли практически во всех театрах страны, но Урал не забывал. Когда началась Великая Отечественная война, он эвакуировался в г.Свердловск, где прожил все военные годы. В Свердловск в то время приехали Федор Гладков, Лев Кассиль, Агния Барто, Анна Караваева, Мариэтта Шагинян, Евгений Пермяк, Илья Садофьев, Ольга Форш, Юрий Верховский, Елена Благинина, Оксана Иваненко, Ольга Высоцкая и многие другие. Собралась большая писательская семья.
В то время Свердловскую писательскую организацию возглавлял П.П.Бажов. Е.А.Пермяк часто бывал в гостях у Павла Петровича и не только по писательским делам, но и просто на дружеских посиделках. Вот что пишет, вспоминая те времена, внук П.П.Бажова Владимир Бажов: "В гости к дедушке на Новый год пришел писатель Евгений Пермяк со своей женой и дочерью Оксаной. Евгений Андреевич любил удивить чем-нибудь необычным. В этот вечер он принес пачку картинок, нарисованных под его руководством дочерью. На каждом рисунке цветными карандашами был нарисован кто-нибудь из семьи П. П. Бажова или Е. А. Пермяка. Елка была очень веселой и незабываемой. Мы с Оксаной рассказывали стихи и плясали под дружный хохот взрослых. Вообще Евгений Пермяк слыл веселым и жизнерадостным человеком. Из всех людей, бывавших в то время в доме дедушки, он запомнился мне больше всех."
Жизнь в Перми, Воткинске, в Свердловске нашла отражение в книгах писателя: "Азбука нашей жизни", "Высокие ступени", "Дедушкина копилка", "Детство Маврика", "Мой край", "Памятные узелки", "Сольвинские мемории". Он - автор сборников сказок и научно-популярных книг для детей и юношества "Кем быть?" (1946), "Дедушкина копилка" (1957), "От костра до котла" (1959), "Замок без ключа" (1962) и др., в которых утверждается великое значение труда. Писатель верен этой теме и в романах: "Сказка о сером волке" (1960), "Последние заморозки" (1962), "Горбатый медведь" (1965), "Царство Тихой Лутони" (1970) и др.
"Я - это книги. По ним пусть знают и судят обо мне. А карточки, снимочки, статейки - это все ветер-ветерок, притом изменчивый. Книги и только книги определяют место писателя в писательском строю. И нет силы в положительном и отрицательном смысле, кроме книг, которая могла бы возвеличить писателя или зачеркнуть", -это строчки из письма писателя Н.П. Сунцовой, заведующей городской детской библиотекой №1 г.Воткинска. Почти все произведения писателя - о людях-тружениках, мастерах своего дела, об их таланте, творческом поиске, духовном богатстве.
Книги Евгения Пермяка переведены на многие языки, издавались во многих странах. Он награжден 2 орденами, медалями.
Инф.: Стяжкова Л. Окт.2005
Настоящая фамилия Евгения Андреевича Пермяка (1902–1982) - Виссов. Он родился на Урале в семье почтового служащего. Детство провёл в Воткинске у бабушки, учился в церковно-приходской школе, потом в гимназии, овладел несколькими ремёслами. В Перми прошла его юность, здесь он окончил педагогический факультет университета.
И хотя основная литературная жизнь писателя прошла далеко от Урала, но он был вправе сказать: «Никто и никогда не уходил и не уйдёт от своего края, как бы далеко он ни оказался от него».
И действительно, во всех книгах Евгения Пермяка присутствует если не сам Урал с его сказочными сокровищами, то люди «уральского характера»: трудолюбивые, на все руки мастера, гордящиеся своим умением. Сам Евгений Андреевич был таким: любил и умел работать топором, лопатой, умел мастерить всякие хитрые приспособления - самоделки, облегчающие хозяйство.
Но «уральский характер» писателя больше всего проявился в его книгах. Писать он начал рано, в середине 30-х годов, после окончания университета. И первым его сочинением были пьесы. К театру он пришёл в студенческие годы, организовал «Живую театрализованную газету». Для этой «газеты» Евгений Пермяк сочинял фельетоны, сатирические сцены, куплеты и частушки - всё, что делало выступления «живой газеты» злободневными, нужными зрителям.
Евгений Андреевич написал много пьес. Некоторые из них имели завидную театральную судьбу и шли в театрах не только Урала, но и Москвы, Ленинграда, Одессы. В Свердловске познакомился с Павлом Бажовым и сочинил несколько пьес по мотивам его сказок. И всё же не в этой форме литературного творчества проявились самые сильные стороны писательского таланта Пермяка.
Как детский писатель он стал известен в конце 40-х годов XX века. Читателям нравились научно-популярные рассказы и литературные сказки Пермяка. Герои его книг – обычные люди, они учатся и трудятся, горюют и радуются, не хвалятся подвигами и не боятся опасностей.
Сказовая манера писателя восходит к традициям прозы Н.С. Лескова и П.П. Бажова. Фольклорные образы в сказках понятны детям самого разного возраста. Трудолюбие, доброта, самобытность, внутренняя красота простого человека восхищают не только ребёнка, но и взрослого. А язык сказок предельно прост и лишён вычурности.
В чём секрет мастерства? Как стать настоящим мастером своего дела? Какова цена человеческого труда? Как стать самостоятельным? На эти и другие вопросы учится отвечать малыш, если читает литературные сказки Евгения Пермяка вместе со своими родителями. Короткие истории о непослушных и любознательных девочках и мальчиках звучат очень современно и поучительно.
Евгений Пермяк писал для читателей разных возрастов. Но больше всего - для детей. В нём всегда жил учитель, наставник. Ведь, наверное, недаром Пермяк поступил учиться не куда-нибудь, а на педагогический факультет. Никогда не было в книгах писателя скучных поучений, унылой назидательности, укора. Это бывает, говорил Евгений Андреевич, только у плохих учителей, лучше бы они шли учиться на кого-нибудь другого...
Больше всего любил Евгений Пермяк писать сказки. Он их считал основой литературы для детей. В его сказках присутствует самая что ни на есть реальная жизнь, она лишь облечена в форму сказки, где действуют злые и добрые персонажи, где между ними всегда происходит борьба и где всегда побеждает самый добрый, самый умный и умелый.
Евгений Пермяк создал особый тип «познавательной сказки». Достаточно прочитать одни названия сказок, чтобы понять, о чём хочет рассказать он своим читателям: «Как Огонь Воду замуж взял», «Как самовар запрягли», «Кто мелет муку», «Быль-небыль про Железную гору», «Притча про сталь и чугун», «Сказка о большом колоколе», «Болтливая молния»...
В сказках Евгения Андреевича самые, казалось бы, обычные и привычные вещи приобретали сказочный, волшебный образ. И становилось понятным, что делает чудом огонь, воду, кусок руды, простой камень... Это чудо - человеческий труд. В своих сказках Евгений Пермяк умел рассказывать о самых сложных явлениях. «Сказка о стране Терра-Ферро» - книга о значении железа в жизни человека. Но она ещё и об истории нашей страны, о борьбе с тёмными силами, с Гнилью и Ржавчиной...
Евгений Андреевич Пермяк умер в 1982 году. Велик и поучителен итог его 80-летней жизни. Его книги широко известны не только в нашей стране, но и во многих странах мира, они переведены на многие языки. И вместе с ними продолжается жизнь старого и мудрого наставника.
АХ!
Ничего Надя делать не умела. Бабушка Надю одевала, обувала, умывала, причёсывала.
Мама Надю из чашечки поила, с ложечки кормила, спать укладывала, убаюкивала.
Прослышала Надя про детский сад. Весело там подружки играют. Танцуют. Поют. Сказки слушают. Хорошо детям в детском саду. И Наденьке было бы там хорошо, да только не взяли её туда. Не приняли!
Заплакала Надя. Заплакала мама. Заплакала бабушка.
Почему вы Наденьку в детский сад не приняли?
А в детском саду говорят:
Да как мы её примем, когда она ничего не умеет делать.
Спохватилась бабушка, спохватилась мама. И Надя спохватилась. Стала Надя сама одеваться, сама обуваться, умываться, есть, пить, причёсываться, спать укладываться.
Как узнали об этом в детском саду - сами за Надей пришли. Пришли и увели её в детский сад, одетую, обутую, умытую, причёсанную.
ПРО НОС И ЯЗЫК
У Кати было два глаза, два уха, две руки, две ноги, а язык один и нос тоже один.
Скажи, бабушка, - просит Катя, - почему это у меня всего по два, а язык один и нос один?
А потому, милая внучка, - отвечает бабушка, - чтобы ты больше видела, больше слышала, больше делала, больше ходила и меньше болтала и нос свой курносый куда не надо не совала.
Вот, оказывается, почему языков и носов бывает только по одному.
КАК МАША СТАЛА БОЛЬШОЙ
Маленькая Маша очень хотела вырасти. Очень. А как это сделать, она не знала. Всё перепробовала. И в маминых туфлях ходила. И в бабушкином капоте сидела. И причёску, как у тети Кати, делала. И бусы примеряла. И часы на руку надевала. Ничего не получалось. Только смеялись над ней да подшучивали.
Один раз как-то Маша вздумала пол подметать. И подмела. Да так хорошо подмела, что даже мама удивилась:
Машенька! Да неужели ты у нас большая становишься?
А когда Маша чисто-начисто вымыла посуду да сухо-насухо вытерла её, тогда не только мама, но и отец удивился. Удивился и при всех за столом сказал:
Мы и не заметили, как у нас Мария выросла. Не только пол метёт, но и посуду моет.
Теперь все маленькую Машу называют большой. И она себя взрослой чувствует, хотя и ходит в своих крошечных туфельках и в коротеньком платьице. Без причёски. Без бус. Без часов.
Не они, видно, маленьких большими делают.
СМОРОДИНКА
Танюша много слышала о черенках, а что это такое - не знала.
Однажды отец принес пучок зеленых прутиков и сказал:
Это смородиновые черенки. Будем, Танюша, смородину сажать.
Стала Таня разглядывать черенки. Палочки как палочки - чуть длиннее карандаша. Удивилась Танюша:
Как же из этих палочек вырастет смородина, когда у них нет ни корешков, ни веточек?
А отец отвечает:
Зато на них почки есть. Из нижних почек пойдут корешки. А вот из этой, верхней, вырастет смородиновый куст.
Не верилось Танюше, что маленькая почка может стать большим кустом. И решила проверить. Сама решила смородинку вырастить. В палисаднике. Перед избой, под самыми окнами. А там лопухи с репейником росли. Да такие цепкие, что и не сразу выполешь их.
Бабушка помогла. Повыдергали они лопухи да репейники, и принялась Танюша землю вскапывать. Нелёгкая это работа. Сперва надо дёрн снять, потом комья разбить. А дёрн у земли толстый да жёсткий. И комья твёрдые.
Много пришлось поработать Тане, пока земля покорилась. Мягкой стала да рыхлой.
Разметила Таня шнурком и колышками вскопанную землю. Всё сделала, как отец велел, и посадила рядками смородиновые черенки. Посадила и принялась ждать.
Пришёл долгожданный день. Проклюнулись из почек ростки, а вскоре появились и листочки.
К осени из ростков поднялись небольшие кустики. А ещё через год они зацвели и дали первые ягоды. По маленькой горсточке с каждого куста.
Довольна Таня, что сама смородину вырастила. И люди радуются, глядя на девочку:
Вот какая хорошая "смородинка" у Калинниковых растёт. Настойчивая. Работящая. Черноглазая, с белой ленточкой в косе.
ТОРОПЛИВЫЙ НОЖИК
Строгал Митя палочку, строгал да бросил. Косая палочка получилась. Неровная. Некрасивая.
Как же это так? - спрашивает Митю отец.
Ножик плохой, - отвечает Митя, - косо строгает.
Да нет, - говорит отец, - ножик хороший. Он только торопливый. Его нужно терпению выучить.
А как? - спрашивает Митя.
А вот так, - сказал отец.
Взял палочку да принялся её строгать потихонечку, полегонечку, осторожно.
Понял Митя, как нужно ножик терпению учить, и тоже стал строгать потихонечку, полегонечку, осторожно.
Долго торопливый ножик не хотел слушаться. Торопился: то вкривь, то вкось норовил вильнуть, да не вышло. Заставил его Митя терпеливым быть.
Хорошо стал строгать ножик. Ровно. Красиво. Послушно.
ПЕРВАЯ РЫБКА
Юра жил в большой и дружной семье. Все в этой семье работали. Только один Юра не работал. Ему всего пять лет было.
Один раз поехала Юрина семья рыбу ловить и уху варить. Много рыбы поймали и всю бабушке отдали. Юра тоже одну рыбку поймал. Ерша. И тоже бабушке отдал. Для ухи.
Сварила бабушка уху. Вся семья на берегу вокруг котелка уселась и давай уху нахваливать:
Оттого наша уха вкусна, что Юра большущего ерша поймал. Потому наша уха жирна да навариста, что ершище жирнее сома.
А Юра хоть и маленький был, а понимал, что взрослые шутят. Велик ли навар от крохотного ершишки? Но он всё равно радовался. Радовался потому, что в большой семейной ухе была и его маленькая рыбка.
КАК МИША ХОТЕЛ МАМУ ПЕРЕХИТРИТЬ
Пришла Мишина мама после работы домой и руками всплеснула:
Как же это ты, Мишенька, сумел у велосипеда колесо отломать?
Оно, мама, само отломалось.
А почему у тебя, Мишенька, рубашка разорвана?
Она, мамочка, сама разорвалась.
А куда твой второй башмак делся? Где ты его потерял?
Он, мама, сам куда-то потерялся.
Тогда Мишина мама сказала:
Какие они все нехорошие! Их, негодников, нужно проучить!
А как? - спросил Миша.
Очень просто, - ответила мама.
Если они научились сами ломаться, сами разрываться и сами теряться, пусть научатся сами чиниться, сами зашиваться, сами находиться. А мы с тобой, Миша, дома посидим и подождём, когда они это все сделают.
Сел Миша у сломанного велосипеда, в разорванной рубашке, без башмака, и крепко задумался. Видимо, было над чем задуматься этому мальчику.
КТО?
Заспорили как-то три девочки, кто из них лучшей первоклассницей будет.
Я буду лучшей первоклассницей, - говорит Люся, - потому что мне мама уже школьную сумку купила.
Нет, я буду лучшей первоклассницей, - сказала Катя.
Мне мама форменное платье с белым фартучком сшила.
Нет, я... Нет, я, - спорит с подругами Леночка.
У меня не только школьная сумка и пенал, не только форменное платье с белым фартуком есть, мне ещё две белые ленточки в косички подарили.
Спорили так девочки, спорили - охрипли. К подружке побежали. К Маше. Пусть она скажет, кто из них самой лучшей первоклассницей будет.
Пришли к Маше, а Маша за букварём сидит.
Не знаю я, девочки, кто самой лучшей первоклассницей будет, - ответила Маша. - Некогда мне. Я сегодня должна еще три буквы выучить.
А зачем? - спрашивают девочки.
А затем, чтобы самой плохой, самой последней первоклассницей не оказаться, - сказала Маша и принялась снова читать букварь.
Притихли Люся, Катя и Леночка. Не стали больше спорить, кто лучшей первоклассницей будет. И так ясно.
САМОЕ СТРАШНОЕ
Вова рос крепким и сильным мальчиком. Все боялись его. Да и как не бояться такого! Товарищей он бил. В девочек из рогатки стрелял. Взрослым рожи строил. Собаке Пушку на хвост наступал. Коту Мурзею усы выдергивал. Колючего ёжика под шкаф загонял. Даже своей бабушке грубил.
Никого не боялся Вова. Ничего ему страшно не было. И этим он очень гордился. Гордился, да недолго.
Настал такой день, когда мальчики не захотели с ним играть. Оставили его - и всё. Он к девочкам побежал. Но и девочки, даже самые добрые, тоже от него отвернулись.
Кинулся тогда Вова к Пушку, а тот на улицу убежал. Хотел Вова с котом Мурзеем поиграть, а кот на шкаф забрался и недобрыми зелеными глазами на мальчика смотрит. Сердится.
Решил Вова из-под шкафа ёжика выманить. Куда там! Ёжик давно в другой дом жить перебрался.
Подошёл было Вова к бабушке. Обиженная бабушка даже глаз не подняла на внука. Сидит старенькая в уголке, чулок вяжет да слезинки утирает.
Наступило самое страшное из самого страшного, какое только бывает на свете: Вова остался один.
Один-одинёшенек!
ПИЧУГИН МОСТ
По пути в школу ребята любили разговаривать о подвигах.
Хорошо бы, - говорит один, - на пожаре ребёнка спасти!
Даже самую большую щуку поймать - и то хорошо, - мечтает второй. - Сразу про тебя узнают.
Лучше всего на Луну полететь, - говорит третий мальчик.
Тогда уж во всех странах будут знать.
А Сёма Пичугин ни о чём таком не думал. Он рос мальчиком тихим и молчаливым.
Как и все ребята, Сёма любил ходить в школу короткой дорогой через речку Быстрянку. Эта маленькая речка текла в крутых бережках, и перескакивать через неё было очень трудно. В прошлом году один школьник недоскочил до того берега и сорвался. В больнице даже лежал. А этой зимой две девочки переходили речку по первому льду и оступились. Повымокли. И тоже крику всякого было много.
Ребятам запретили ходить короткой дорогой. А как длинной пойдёшь, когда короткая есть!
Вот и задумал Сема Пичугин старую ветлу с этого берега на тот уронить. Топор у него был хороший. Дедушкой точенный. И стал он рубить им ветлу.
Нелёгким оказалось это дело. Уж очень была толста ветла. Вдвоём не обхватишь. Только на второй день рухнуло дерево. Рухнуло и легло через речку.
Теперь нужно было обрубить у ветлы ветви. Они путались под ногами и мешали ходить. Но когда обрубил их Сёма, ходить стало ещё труднее. Держаться не за что. Того гляди, упадёшь. Особенно если снег.
Решил Сёма приладить перильца из жердей.
Дед помог.
Хороший мостишко получился. Теперь не только ребята, но и все другие жители стали ходить из села в село короткой дорогой. Чуть кто в обход пойдет, ему обязательно скажут:
Да куда ты идёшь за семь верст киселя хлебать! Иди прямиком через Пичугин мост.
Так и стали его называть Сёминой фамилией - Пичугин мост. Когда же ветла прогнила и ходить по ней стало опасно, колхоз настоящий мосток перекинул. Из хороших бревен. А название мосту осталось прежнее - Пичугин.
Вскоре и этот мост заменили. Стали спрямлять шоссейную дорогу. Прошла дорога через речку Быстрянку, по той самой короткой тропинке, по которой ребята бегали в школу.
Большой мост возвели. С чугунными перилами. Такому можно было дать громкое название. Бетонный, скажем... Или какое-нибудь ещё. А его всё по-старому называют - Пичугин мост. И никому даже в голову не приходит, что этот мост можно назвать как-то по-другому.
Вот оно как в жизни случается.
ДЛЯ ЧЕГО РУКИ НУЖНЫ
Петя с дедушкой большими друзьями были. Обо всём разговаривали.
Спросил как-то дедушка внука:
А для чего, Петенька, людям руки нужны?
Чтобы в мячик играть, - ответил Петя.
А ещё для чего? - спросил дед.
Чтобы ложку держать.
Чтобы кошку гладить.
Чтобы камешки в речку бросать...
Весь вечер отвечал Петя дедушке. Правильно отвечал. Только по своим рукам обо всех других судил, а не по маминым, не по папиным, не по трудовым, рабочим рукам, которыми вся жизнь, весь белый свет держится.
Евгений Андреевич Пермяк
Евгений Андреевич Пермяк родился 31 октября 1902 года в Перми. Этот город сыграл и большую роль в его творческой биографии: недаром писатель своей настоящей фамилии - Виссов - предпочел псевдоним Пермяк.
Отец Евгения Виссова, мелкий почтовый служащий, скончался от чахотки, когда сыну было три года. Матери было нелегко одной воспитывать сына, поэтому большая часть его детских и юношеских лет прошла в Воткинске, в обществе бабушки, деда и тетки, сестры матери, окруживших мальчика заботой, теплотой и вниманием.
В Воткинске Женя учился в церковноприходской школе, прогимназии и гимназии, где наряду с образовательными дисциплинами велось и производственное обучение. Виссов освоил пять ремесел: столярное, слесарное, сапожное, кузнечное и токарное. Вполне возможно, что тогда юноша совсем не думал, что ему придется овладеть еще одним очень важным ремеслом - писательским. В Воткинске молодой человек взялся за перо. Его первые рабселькоровские заметки и стихи были подписаны псевдонимом "мастер Непряхин".
В 1930 году Евгений Пермяк окончил педагогический факультет Пермского университета. Вскоре он переехал в Москву, начав писательскую карьеру в качестве драматурга. Его пьесы "Лес шумит" и "Перекат" шли практически во всех театрах страны. В годы Великой Отечественной воины Пермяк вместе с московскими литераторами находился в Свердловске. В это время он очень подружился с Павлом Петровичем Бажовым, помогал ему руководить местной писательской организацией. По книгам П.П. Бажова Евгений Андреевич написал пьесы "Ермаковы лебеди", "Серебряное копытце". Впоследствии Пермяк посвятил Бажову книгу "Долговский мастер".
"Выходец из коренной уральской среды, Евгений Пермяк принес в литературу свой опыт, свою трудовую биографию, во многом определившую творческую самобытность писателя. Ему не нужно было выдумывать героев. Его книги населены живыми людьми, выхваченными из самой жизни. Они прошли через сердце писателя, наделены его радостями и болями, живут в труде и борьбе, не кичатся подвигом и не ищут легкой доли", - писал московский публицист, писатель Виктор Гура.
Евгений Пермяк поклонялся величию труда и воспевал его в своих романах, повестях и сказках.Всю свою жизнь Евгений Пермяк посвятил поискам "тайны цены" человеческого труда. Почти все книги писателя - о людях-тружениках, мастерах своего дела, об их таланте, творческом поиске, духовном богатстве. И всегда во всех произведениях Евгения Пермяка "поет" живое народное слово.
Борис Степанович Житков
Борис Житков родился 30 августа (11 сентября) 1882 г. в Новгороде; его отец был преподавателем математики в Новгородском учительском институте, мать - пианистка. Детство провел в Одессе. Получил начальное домашнее образование, затем окончил гимназию. Во время учебы подружился с К. И. Чуковским.
После гимназии поступил на естественное отделение Новороссийского университета, которое закончил в 1906. После университета сделал карьеру моряка и освоил несколько других профессий. Работал штурманом на парусном судне, был капитаном научно-исследовательского судна, ихтиологом, рабочим-металлистом, инженером-судостроителем, преподавателем физики и черчения, руководителем технического училища, путешественником. Затем с 1911 по 1916 г. учился на кораблестроительном отделении Петербургского политехнического института. С 1917 работал инженером в Одесском порту, в 1923 переехал в Петроград.
В 1924 г. Житков начал печататься и вскоре стал профессиональным писателем. С 1924 по 1938 выпустил в свет около 60-ти детских книжек. Борис Житков сотрудничал со многими детскими газетами и журналами: «Ленинские искры», «Новый Робинзон», «Еж», «Чиж», «Юный натуралист», «Пионер». Работал корреспондентом в Дании. Широкий жизненный опыт и впечатляющие познания во многих отраслях деятельности отражаются в повествованиях писателя - о науке. Житков писал о разных профессиях. В своих произведениях он воспевал и такие черты как компетентность, усердие, а самое главное - чувство ответственности. Любовь к морю и другим странам - было его величайшим источником вдохновения. Герои Житкова часто попадают в экстремальные ситуации: цикл «На воде», «Над водой», «Под водой», «Механик Салерно» и др.
Произведения Житкова насыщены действием, он часто пользуется формой разговора с читателем, пишет всегда образно и ясно. Задача творчества Житкова - сообщение детям полезных сведений и воспитание в них лучших человеческих качеств.
- (1902 82) русский писатель. Сборники сказок, научно популярные книги для детей, пьесы; романы Сказка о сером волке (1960), Царство Тихой Лутони (1970) … Большой Энциклопедический словарь
- [родился 18(31). 10.1902, Пермь], русский советский писатель. Окончил педагогический факультет Пермского университета (1930). Печатается с 1924. В 30 х гг. выступал как драматург (пьесы «Лес шумит», 1937; «Перекат», 1939, и др.). Автор сборников… …
- (1902 1982), русский писатель. Сборники сказок, научно популярные книги для детей, пьесы; романы «Сказка о сером волке» (1960), «Царство Тихой Лутони» (1970). * * * ПЕРМЯК Евгений Андреевич ПЕРМЯК Евгений Андреевич (наст. фамилия Виссов) , русский советский писатель. Окончил педагогический факультет Пермского университета (1930). Печатается с 1924. В 30 х гг. выступал как драматург (пьесы «Лес шумит», 1937; «Перекат», 1939 … Большая советская энциклопедия
Пермяк Е. А. - ПЕРМЯ́К Евгений Андреевич (19021982), рус. писатель. Сб ки сказок, науч. популярные книги для детей, пьесы; ром. Сказка о сером волке (1960), Царство Тихой Лутони (1970) … Биографический словарь
Книги
- Бумажный змей. Рассказы и сказки , Пермяк Евгений Андреевич. Евгений Андреевич Пермяк, настоящая фамилия Виссов (1902-1982), - русский писатель, автор очерков, рассказов, сказок, пьес, повестей, романов. Свой творческий псевдоним писатель выбрал в…
Захворал раз какой-то царь и дает указ всем дворянам, всем крестьянам, всем мещанам — к нему собираться, и его забавлять, и брехней развлекать, да такой, чтобы в ней и словечка правды не было. Вот дворяне что ни соврут, то из зависти один другому и говорят: «Да какая ж это, мол, брехня, это сущая правда». Вот и объявился один мужик.
— Я, — говорит, — могу. — Ну, бреши!
— Вот как жили мы, — говорит, — еще с батькой да хозяйством занимались, так было у нас поле за тридцать верст от села, и уродилась один год пшеница, да такая хорошая, сразу же поспела и осыпается. А было нас у отца семеро братьев; как пошли мы косить, а хлеба-то и забыли взять и косили без передышки семь дней и семь ночей, не евши и не пивши; а как подошло воскресенье, мы домой — ужинать. Пришли, а мать и подала нам горячих галушек. Уселись мы у порога, а лежал там камень. Как сел я на тот камень, как схватил галушку, а она сквозь меня так и проскочила, да еще и сквозь камень прошла, да еще на семь саженей в землю вошла!
Тут паны и говорят:
— Что ж, — говорят, — это может случиться: семь дней не евши мужик выживет, а что галушка камень про била, так, может, то мельничный камень был; это, — говорят, — еще не брехня!
Вот зовут его опять назавтра небылицы рассказывать.
— Я, — говорит мужик, — как стал сам хозяйничать, все на охоту ходил, а была у меня такая гончая, что я никогда ее не кормил. Вот поехал я раз с ней на охоту, поднял зайца, натравил гончую, а она за ним; догнала его и проглотила, только задние ножки видать. Слез я тогда с коня и — к гончей, как засунул ей руку в рот, так и вывернул ее, как рукавицу, а после того еще семь лет с этой гончей охотился.
А паны опять:
— Э, — говорят, — это еще не брехня: все может статься.
Известно, панов зависть берет, как, мол, так — простой мужик, а перед царем их кроет. Начали царя так и этак заговаривать и уверили, что это, мол, правда.
Вот приходит мужик и на третий день к царю. Царь сидит, а вокруг него все чины, генералы, сенаторы, все. Вот мужик говорит:
— Как хозяйничали мы с батькой, так вот этот пан взял взаймы у нас сто тысяч, а этот вот — пятьдесят, а этот — десять, — да так всех по именам и называет и деньги подсчитывает. Царь и спрашивает:
— Ну что, правда?
— А панам стыдно признаться, что мужик лучше их со врал, и:
— Правда, правда!
— А коли правда, то и заплатите.
Пришлось им платить. Забрал мужик деньги. Да еще и царь ему кое-что дал, и пошел себе мужик домой.