Почему уфологи считают остров валаам аномальной зоной, а верующие - местом силы. Валаам под властью православной сволочи Календарный вопрос коснулся и Валаама

Коренных островитян не хотя видеть на малой родине: они мешают туризму?

Россия всегда мечтала то о Светлом Будущем, то о Царстве Божием. Только, видно, с народом носителям светлых идей «не везло». Вечно он путается под ногами. Остров Валаам посреди Ладожского озера словно создан для «лишних людей». Суровый климат. Скалистые берега, поросшие жесткой еловой бородой. И самое главное - отъединенность от прочего мира. Этот «русский Афон» славился суровым монашеством. Строителям светлого будущего монахи, эти поставщики «опиума для народа», явно мешали. Поэтому в 1939 году монастырь на Валааме был закрыт.

И, как рассказывают, монахи, прихватив иконостас, бежали по льду в Финляндию. Казалось бы, теперь путь к претворению великих идей открыт. Но советской власти постоянно кто-то мешал.

После войны советские города были наводнены людьми, которым посчастливилось выжить на фронте, но потерявшим в боях за Родину руки и ноги. Самодельные тележки, на которых юркали между ногами прохожих человеческие обрубки, костыли и протезы героев войны портили благообразие светлого социалистического сегодня. И вот однажды советские граждане проснулись и не услышали привычного грохота тележек и скрипа протезов. Инвалиды в одночасье были удалены из городов. Одним из мест их ссылки и стал остров Валаам.

Собственно говоря, события эти известны, записаны в анналы истории, а значит, «что было - то прошло». Между тем, изгнанные инвалиды на острове прижились, занялись хозяйством, создавали семьи, рожали детей, которые уже сами выросли и сами родили детей - настоящих коренных островитян. Но прямо какой-то рок преследует эти семьи, словно от родителей к детям передается ген «лишнего человека». Сегодня, когда мы наконец строим светлое демократическое будущее, потомки изгнанных инвалидов снова мешают Большому Духовному. Простым своим физическим присутствием на родном острове.

Валаам - это красота, равную которой надо поискать...

Островитяне жизнь ведут своеобразную. «Да, там свой менталитет что ли, у населения. Сезонный характер жизни», - заметил в разговоре со мной Александр Себин, первый замглавы местного самоуправления Сортовальского района Республики Карелия, того самого района, к которому принадлежит остров Валаам. Летом жизнь кипит: огороды, рыбалка, строительные работы в монастыре, паломники. Вспоминают, что раньше у жителей было более трех десятков коров. Но сенокосов не хватало, ездили за травой на соседние острова. И коса-то здесь особенная - «горбуша». Эдакий серп, но раз в шесть-семь больше. И косят слева направо, справа налево, чтобы между деревьев траву доставать. Но сейчас не то экология не позволяет, не то пообленились, но ни одной коровы я на острове не увидел.

Зимой валаамский житель впадает в спячку. «Летом здесь благодать, - говорит островитянин Валерий Федорович Колтырин. - А зимой тут, это самое, Соловки вторые. Самые настоящие». Суровая зима окончательно отрезает остров от материка. Пошла было машина с продуктами по льду через Ладогу - провалилась. Хорошо, люди повыскакивали. Так на дне и лежит. Зимой летал на Валаам вертолет. Раз в месяц.

Веяние времени - на острове два частных магазинчика. Зимой торгуют в основном консервами, они же - закусон, ну и, понятное дело, с тем, что закусывают, никаких проблем. Если летом на огороде не «потопал», то свеженького несколько месяцев «лопать» не будешь. А оттого зима у очень многих островитян превращается в многомесячный запой. Говорят, время в таком состоянии летит - не успеешь моргнуть, да и мороз нипочем.

Местные жители привыкли жить по-своему...

Пьяницы на острове тоже особенные - смиренные и трудолюбивые. А оттого криминогенная обстановка здесь никакая. Ну там, картошку кто у соседа выкопает. А так тишь да благодать. «С молодыми здесь тоже сложно, - вздыхает Валерий Федорович. - Некоторые поступают на учебу, это самое. Но возвращаются. Потому что они как бы привыкли жить вдали от шума городского. Островная система. Свой уклад жизни. А там - свои условия, им не нравится...».

Еще одна особенность характера потомков, выброшенных из общества на отрезанный от мира остров, - свою ненужность и одиночество они компенсируют привычкой жить не сами по себе, а «при ком-то». Раньше они были при доме-интернате: кто-то в роли инвалида, кто-то обслуживающим персоналом. При интернате велось подсобное хозяйство: большой свинарник, курятник на десять тысяч кур, овцы и козы. Существование обретало смысл. Но в 1984 году интернат перевели на материк. И жизнь на острове сразу стала хиреть.

Однако случилось то, что должно было случиться. Однажды поздней осенью на Валаам высадились человек семь монахов. Островитяне встретили их настороженно: хозяева возвращаются. Монахи поселились в дальних скитах. Потом пришли другие монахи и стали восстанавливать монастырь.

Жизнь острова сейчас: есть все - от торговли до строительства...

Обществу предстояло отдавать исторические долги. Только разменная монета оказалась все та же - человеческие судьбы. «Я не понимаю вот этого вопроса вообще! - кипятится Валерий Колтырин. - Как это можно было передать вместе с людьми!». Ну нет, крепостное право уже давно отменили. Проблема как раз в том, что церкви передавалась просто территория бывшего монастыря, «каре внутреннее», «каре внешнее» и прочие строения. А между тем эти строения кому-то были родным домом. Стоит ли обращать внимание на такие мелочи, когда делается большое хорошее дело: восстановление исторической справедливости?

Еще слава Богу, что живем мы не во времена валаамских предков-инвалидов. Солнце гуманизма уже бросило первый луч на наш суровый северный край. Инвалидов депортировали. Их детей и внуков переселяют. «Чисто добровольно».

И сколько сразу нашлось хороших, умных доводов! «Эти люди живут не «при», а за счет монастыря», - сказал мне молодой интеллигентный паломник-москвич, доказывая необходимость избавления от «этой обузы». Признаться, логики в этом я увидел мало. Действительно, правду скрывать нет смысла: из оставшихся пятисот коренных жителей Валаама очень высок процент людей пьющих. Пропившийся островитянин грабить не идет. У него один свет в окошке - монастырь. Причешется он пятерней - и в монастырские ворота: «Батюшка, надо мне поработать, на хлеб заработать».

Конечно, на Валаам приезжают восстанавливать монастырь многие, работают во славу Господа, за похлебку. Но рабочих рук не хватает. Батюшка благословит грешника: «Ради бога, иди работай». Копейку-другую человек и заработает. «Основная масса, особенно на этой стороне каре, вообще не приспособлена жить в городе. Вообще! - уверен Колтырин. - В городе им не прожить! Они пойдут по помойкам!».

Спасо-Преображенский монастырь на острове Валаам - главная достопримечательность

Стоит ли ради опустошения острова брать на душу грех: доламывать человеческие судьбы? Или пьющего человека уже можно вычеркивать из нашей жизни? Так мы полстраны одним махом вычеркнем. «Где-то везде сквозит, что прежде всего надо отселить людей ненужных - такое слово, может быть, и не хорошее, - говорит сортовальский зам Александр Себин. - Они и здесь, на материке, конечно, не очень нужны: работу они, скорее всего, не найдут, они привыкли жить своеобразной валаамской жизнью».

Еще один веский довод привел мне отец Мефодий. Этот чернокудрый благообразный македонец заведует в монастыре приемом паломников, читай - туристов. С осторожностью подбирая русские слова, отец Мефодий пожаловался на большую «текучку кадров» в монастыре: «Потому что невозможно монаху уединиться и даже закрыться».

Искренне сочувствуя глубоко верующим людям, я предложил тогда уж прекратить и туризм на святой остров. Но сочувствия не нашел. Ведь именно с туризмом связывают развитие острова и светские, и церковные власти. Здесь каждый тянет одеяло на себя. Монастырь согласен даже на присутствие и молоденьких туристок, и туристов, многие из которых приезжают в весьма «богопротивном» виде и ведут себя далеко не всегда соответственно святому месту. Так к чему же тогда весь сыр-бор? Закрадывается уж очень навязчивая мысль: не для туристов ли надо срочно освободить валаамскую жилплощадь?

Какой теперь будет новая жизнь в этих старых казематах?

Существуют доводы и с точки зрения высокого человеколюбия: ну что, мол, этим островитянам в своих кельях с удобствами на улице мучаться, когда им дают прекрасные квартиры, вода-газ-унитаз, в новейшей сортовальской панельке. Ведь на материке жить несравненно лучше! Видно, мы столько лет бубним о любви к Родине, что окончательно забыли смысл этих слов, и когда столкнулись с этим загадочным явлением, то совершенно растерялись. Когда-то в мою маленькую деревушку пришли умные люди. Они нам рассказали, что моя родина - совершенно неперспективна, что у нас нет света, газа и воды, что живем мы тяжело, а оттого должны уехать с насиженных мест. А потом нас выгоняли из своих домов, как тараканов, и гнали, словно глупую скотину большой дубиной в светлое будущее...

Одна Великая Идея пошла на закат, другие идеи встают над страной, а маленькие трагедии маленьких людей продолжаются...

Продолжение темы следует.

Николай НИКОНОРОВ, «Российская газета»

На Валааме многолетний процесс переселения местных жителей на материк перерос в острый конфликт монастыря и светского населения. Нежелающих покидать остров монастырь выселяет через суд. Мы отправились на Валаам, чтобы понять, почему люди хотят остаться на острове и почему им там нет места.

Монастырский причал в Приозерске, на берегу Ладожского озера. Теплоход "Валаам", который на ходу аж с 1965 года, везет немногочисленных паломников, собравшихся на остров поздней осенью.

"Я на Валаам приезжаю почти каждый год, чтобы помолиться… Там такая тишина… Не знаю, как объяснить", - говорит молодая паломница-македонка из Германии.

Светлана Стрельникова, живущая на Валааме 20 лет, едет в другом направлении - с острова. В монастырский храм она ходить не хочет.

"Отсюда я уезжаю молиться в другой храм или монастырь. На Коневец ездила, в храм в Питере. Здесь кризис... ужасный кризис", - объясняет Светлана. Сосредоточиться и помолиться на монашеском острове, который на протяжении нескольких веков остается центром паломничества для православных верующих, у Светланы не получается. Мешают "мирские страсти", бушующие в двух шагах от монастыря.

Image caption Историческое здание - "Зимняя гостиница" - перешла в собственность к монастырю в 2006 году. Монастырь сразу же позаботился о признании "Зимки" нежилым зданием

Светлане предстоит суд. Ее хотят выселить из квартиры в старинном четырехэтажном доме, который зовут здесь "Зимней гостиницей", или просто "Зимкой". Как и почти вся недвижимость на архипелаге, "Зимняя" принадлежит монастырю. Как и многие из выселяемых, Светлана поселилась тут задолго до того, как монастырь стал собственником "Зимки".

Учрежденная монастырем компания утверждает в иске, что квартиры Светланы и других ответчиков непригодны для проживания. Истец настаивает на переселении из ее обветшавшей квартиры на острове в "благоустроенный дом" на материке в городе Сортавала, районом которого с недавних пор стал Валаам.

Светлана, по непонятным для монастырского руководства причинам, такому улучшению жилищных условий сопротивляется.

Живущие, но "непроживающие"

Противостояние монастырского руководства и тех, кто не хочет покидать Валаам, длится несколько лет, но в последние месяцы борьба стала более ожесточенной.

В сентябре была выселена в полном составе семья историка Олега Ярового и экскурсовода Ирины Смирновой, авторов книг и научных работ по истории и культуре острова Валаам и региона. Их лишили регистрации как непроживающих на острове. "Я кандидат наук, два с половиной года работал по президентским грантам, работа предполагала выезд в другие районы, участие в конференциях. А в решении суда сказано, что надо было сидеть на Валааме и в своей квартире заниматься наукой", - рассказывает Олег Яровой.

Ирина Смирнова приехала на Валаам в середине 1980-х. Сначала она была музейным экскурсоводом, потом сотрудничала с "Паломнической службой" монастыря, теперь работает частным экскурсоводом без права водить туристов по территории обители. Вместе с бывшем мужем Олегом Яровым они пишут книги и исследования о Валааме. На очереди - еще одна книга о ландшафте острова и карело-финском эпосе. Но Ирина опасается, что закончить ее уже не удастся, и если остров придется оставить, она останется без работы.

Ирина и другие несогласные считают это местью за активные протесты.

"(Этот) иск появился после обращения Олега в различные органы власти с требованием разрешить ситуацию с нашей семьей, выселенной в 2008 году", - говорит Филипп Мускевич, бывший заведующий отделом природы ликвидированного Валаамского музея-заповедника.

Image caption Семью Филиппа Мускевича монастырь выселял в течение пяти лет. Все это время суд был на стороне жителей.

С Мускевичей и начался процесс выселения жителей через суд. Почти 20 лет Филипп жил в Воскресенском скиту – по местным меркам на другом краю острова, а на самом деле – в пяти минутах езды на машине от Зимней гостиницы. Когда он приехал на Валаам из Таллина, монастыря на острове еще не было. В 1989-м Мускевича поселила туда местная власть как приехавшего специалиста. Похожим образом были расселены и другие семьи сотрудников существовашего еще тогда музея-заповедника.

Но вот на остров пришел монастырь и, окрепнув, с 2003 года в течение пяти лет пытался выселить семью через суд. Но безуспешно - иски монастыря, апеллировавшие к Жилищному кодексу, последовательно отклонялись. Однако в 2008-м монастырь подал иск на новых основаниях, потребовав выселить Мускевичей из Трапезного корпуса Воскресенского скита как из нежилого здания. И монастырь вдруг выиграл дело.

Мускевичей вывозили с приставами, провожавшими Филиппа с супругой Людмилой до самого причала. Однако они продолжают цепляться за эту землю и живут в комнате сочувствующей им семьи, в той самой Зимней гостинице. Там тесно и холодно зимой, но они не уезжают. Мало того, продолжают активничать - Филипп помогает еще не выселенным жителям Валаама бороться за право остаться на острове.

"Я рассматривал любые варианты альтернативного переселения внутри Валаама... Это мое родное место. Эстетический аргумент очень важен. Прекрасное, восхитительное место, к которому я привык, которое я знаю и которое я люблю", - говорит Филипп Мускевич.

Почти никто из жителей не держится именно за эти квартиры. Для большинства из них самое главное - остаться на Валааме, если не в этом, так в каком-нибудь другом жилье. Но и этот вариант нереален, утверждают в монастыре. Из тысячи жителей, зарегистрированных на острове в начале 80-х, сейчас с постоянной пропиской осталось всего около сотни. И всем им грозит переселение на материк.

Среди них – потомки работников Дома инвалидов, открытого на острове после Второй мировой войны, бывшие сотрудники ликвидированного музея-заповедника, получившие жилье по социальному найму в 1980-90-е гг, а также сотрудники действующего Природного парка.

Исчезнувший поселок

На заре возрождения монастыря предполагалось, что желающие смогут остаться на острове. Это был единственно возможный законный на тот момент вариант - так как переселение, согласно закону, должно производиться в рамках одного населенного пункта.

Image caption "Они (представители монастыря) к жителям относятся очень неприязненно еще и потому, что жители пытаются судиться и отстаивать свои права, а в канонах монастырских такое поведение как минимум неприемлемо", - говорит эксперт МХГ Сергей Шимоволос.

Однако теперь выселение с острова не противоречит закону. Потому что в середине 2000-х годов Валаам перестал быть самостоятельной территориальной единицей. Там было упразднено самоуправление и остров стал... городским районом Сортавалы, что в 40 км, на северном берегу Ладожского озера.

Эксперты Московской Хельсинкской группы, разбиравшие этот конфликт, считают, что ликвидация самоуправления была проведена незаконно и сделала местных жителей фактически бесправными.

Для этого, по данным МХГ, было использовано "обращение" жителей поселка Валаам, подготовлен протокол общего собрания жителей поселка от 13 февраля 2005 г., "на котором присутствовали 47 человек". Однако мнение большинства жителей поселка никто не выяснял, подтверждают сами местные жители.

Самое главное нарушение – это нарушение права на местное самоуправление. Поселок ликвидировали незаконно, путем фальсификации документов якобы какого-то общего схода. Так вот этого схода не было Сергей Шимоволос, эксперт МХГ

"Самое главное нарушение – это нарушение права на местное самоуправление. Поселок ликвидировали незаконно, путем фальсификации документов якобы какого-то общего схода. Так вот этого схода не было", - говорит эксперт МХГ Сергей Шимоволос.

Выселение по-христиански

Отнюдь не все из тех, кто жил здесь последние полвека, возражали против отъезда. Многие согласились на первоначально предлагавшиеся монастырем квартиры в Петрозаводске. Семье одной из жительниц "Зимней", Людмилы, досталось аж три малометражных квартиры – для ее матери, взрослой дочери и для нее с мужем и несовершеннолетним ребенком. Большая часть семьи уже переехала, правда, свой отъезд с Валаама Людмила постоянно откладывает. Говорит – в Петрозаводске очень трудно найти работу.

Но квартиры в региональной столице предлагали немногим. Изначально монастырь аккуратно переселял жителей, однако после ликвидации местного самоуправления терпеливый поиск компромисса сменился жестким подходом.

Media playback is unsupported on your device

Хотя в монастыре по-прежнему говорят о добровольном характере переселения и "христианском" отношении к светскому населению острова, из заявлений иерархов РПЦ становится ясно - выбора у жителей нет. Апеллирующим к жилищному законодательству местным жителям представители монастыря твердо .

Жители писали письма президенту России, патриарху, уполномоченному по правам человека в Карелии с просьбой защитить их право остаться на острове, однако большинство этих писем остались без ответа. В сентябре, после последнего письма патриарху, учрежденная монастырем и управляющая недвижимостью монастыря на острове компания ООО "СЭНТ" ("Служба эксплуатации недвижимости и территорий") подала иски в отношении еще девяти жителей "Зимней".

Многие валаамцы, в том числе и те, кого переселение еще не коснулось, восприняли такой поворот событий как вызов и подали встречный иск, оспаривающий признание своих квартир в "Зимней гостинице" непригодными для проживания. Первое заседание по иску было отложено, новое состоится в середине ноября.

Сергей Шимоволос из МХГ говорит, что во всей истории с выселением местных жителей налицо жонглирование нормами права. "И старый и новый Жилищный кодекс не допускали признания или перевода жилого помещения в нежилое без расселения жильцов. В частности, статья 22 Жилищного кодекса РФ от 29 декабря 2004 г. № 188-ФЗ не допускает перевод жилого помещения, если граждане используют его "в качестве места постоянного проживания", - говорит он.

Юрист коллегии адвокатов "Юков и Партнеры" Екатерина Баглаева признает, что формально на данном этапе действия монастыря выглядят правомерными. Однако и она указывает на определенную коллизию, которая ставит под сомнение законность действий монастыря. Да, с одной стороны жильцы не могут аппелировать к жилищному кодексу, находясь в помещении, которое признано нежилым. "Однако на том же основании стоит усомниться в указании ООО "СЭНТ" на то, что данное здание является нежилым. Ведь люди там живут и более того, они уже давно зарегистрированы в этом здании по постоянному месту жительства", - говорит Екатерина Баглаева.

Афон, да не тот

Image caption "Северный Афон", но с многотысячным потоком туристов обоих полов - таким видят Валаам монастырские власти

"Сосуществование монастыря и светского поселения мы, конечно, рассматриваем как временное явление и стремимся к тому, чтобы Валаам снова стал северным Афоном", - заявлял наместник Спасо-Преображенского Валаамского монастыря епископ Панкратий еще четыре года назад в интервью изданию "Прямые инвестиции".

Жители не понимают, чем они могут мешать монахам и почему их нельзя оставить на острове.

"Ничто не мешает здесь небольшой общине светского населения сосуществовать с монастырем. Скажем, посад при монастыре. Здесь очень просто можно было бы разрешить ситуацию - создать программу с учетом баланса интересов, диалога, взаимопонимания", - размышляет Филипп Мускевич.

Раньше был поселок, и не было монастыря. Сейчас – монастырь с постоянно увеличивающейся братией. То есть монахов становится все больше, слава Богу. На сегодняшний день их больше 200. Эта цифра будет увеличиваться. Вера Скобелева, директор ООО "СЭНТ"

Никак нельзя, уверена Вера Скобелева, руководитель ООО "СЭНТ". Скобелева утверждает, что за последние тридцать лет демографическая ситуация на острове существенно изменилась.

"Раньше был поселок и не было монастыря. Сейчас – монастырь с постоянно увеличивающейся братией. То есть монахов становится все больше, слава Богу. На сегодняшний день их больше 200. Эта цифра будет увеличиваться. И что? Каким образом? Монахов мы отправляем на материк, а на Валааме мы делаем поселок?", - говорит Вера Скоблева.

Местные жители не согласны, и говорят, что количество монахов не только не растет, а фактически не меняется на протяжении последних лет.

Освобожденные от местных жителей помещения, как замечают валаамцы, занимают строители и сотрудники коммерческих структур монастыря. А таких много: ООО "Паломническая служба" работает с паломниками и туристами, ООО "Валаам – сервис" распоряжается флотом пассажирских и грузовых судов. Для ведения торговли на острове было создано ООО "Валаам – сервис", а уже упомянутый "СЭНТ" - обслуживания коммунального хозяйства поселка.

Image caption Монастырь делает ставку на "вахтовиков". В сезон их число превышает количество монахов и местных жителей вместе взятых

Число "вахтовиков" в сезон, по словам местных жителей, значительно превышает количество местных жителей и монахов вместе взятых. Большинство временных рабочих приезжают из ближнего зарубежья - Украины, Белоруссии, Молдовы, а также из Румынии. И даже в начале ноября окрестности монастыря заполнены отнюдь не способствующим умиротворению грохотом отбойных молотков и урчанием бульдозеров.

О том, что монастырь намерен нанимать "вахтовиков", говорил и епископ Панкратий.

"Надеемся, что через несколько лет Валаам в основном будет заселен монахами. Люди же, которые здесь трудятся на электростанции, в пожарной части, лесхозе, больнице, будут работать вахтовым методом, имея дома и семьи на материке", - сообщил о планах монастыря епископ Панкратий.

Почему вахтовики устраивают монастырь больше, чем коренные жители, иерарх не объяснил.

"Я уже с владыкой (епископом Панкратием) говорил по этому поводу и с экономом: слушайте, зачем вы берете вахтовым методом работников, когда у нас есть работоспособное население? Почему вы не даете им работу? Ведь это местный житель, который будет работать и будет отвечать за свою работу! Нет, говорят, нам удобнее, чтобы здесь работали вахтовым методом", - рассказывает депутат городского Совета города Сортавала Сергей Григорьев, также – житель Валаама, тоже прописанный в Зимней гостинице.

Со слов депутата, некоторым из местных удается получить работу в монастырских коммерческих структурах, но большинство жителей с постоянной пропиской монастырь принципиально не берет на работу. Как уверен Сергей Григорьев, именно из-за их постоянной прописки на Валааме.

Кто упрям - иди на Валаам

В современном сознании слово "Валаам" ассоциируется с монастырем. Но представление о том, что остров "испокон веков" был исключительно монашеским - миф, замечает Ирина Смирнова.

"Монастырь образовался в конце 14 века, когда здесь уже было поселение. Это было время освоения Северного Приладожья карелами. В 17 веке, когда это была территория Швеции, здесь тоже находились карельские поселения, усадьбы, и в 18 веке вернулся монастырь", - рассказывает она.

Правообладатель иллюстрации RIA Novosti Image caption Как свидетельствуют исторические источники, монастырь просуществовал на Валааме немногим более 300 лет...

В качестве поучительного примера успешного сосуществования монастыря и светского населения почти все жители Валаама, знающие историю острова, вспоминают о "финском периоде".

"Это были 1920-30-е гг, когда Великое княжество Финляндское получило независимость. Здесь находился финский военный гарнизон, потому что это была пограничная территория и здесь проживали семьи финских военных, с детьми. Кстати, они жили в Зимней гостинице. Здесь помещения были переоборудованы под квартиры. В другой части здания размещались туристы: в 20-30-е гг. это был очень крупный туристический центр", - рассказывает Ирина Смирнова.

По словам местных жителей, никакой вражды между ними и монахами нет и сейчас, несмотря на конфликт с руководством монастыря. У них даже есть что-то общее. Монахи любят вспоминать дореволюционную поговорку: "Кто опытен - иди в Оптину, а кто упрям - иди на Валаам". Вторую часть поговорки местные жители могут бы в полной мере отнести и к себе.

"Никто, ни один местный житель, в какие бы его условия ни ставили, не высказался агрессивно против Русской православной церкви, ни один. Тем более, более половины местных жителей – православные, крещеные и ходят в храм", - говорит Сергей Григорьев. Хотя некоторые, став свидетелями "мирских страстей" в ограде монастыря, разочаровываются.

Музеевед Варвара Сергеева, правнучка репрессированного в 1930-е гг. дьякона, говорит, что больше не может молиться в храмах на Валааме – уезжает в Петербург, чтобы исповедоваться и причаститься. На Валааме она живет с 1988 года, после закрытия музея занялась рукоделием – шьет очень популярные среди паломников сумки. Монастырь отказывается брать у Варвары изделия на продажу, предпочитая работе местных изделия своих оптовых поставщиков с материка.

"Просто гетто"

Image caption Свтелана Стрельникова говорит, что от бытовой неустроенности спасает красота и дух острова

Светлана Стрельникова, хоть тоже не может молиться в храмах на Валааме, уезжать с острова не хочет.

"Стоит только в лес пойти походить, и ты понимаешь, за что ты тут борешься. Лес, кстати, тоже настолько изгадили, столько леса повырубили... Потому что я сюда приезжала не за какими-то там деньгами, квартирами. Мне просто понравилось место. Здесь такие бытовые условия - вот сколько я здесь жила, думала: "Господи, если бы я жила в городе, я бы, наверное, уже повесилась от таких бытовых условий", - говорит Светлана Стрельникова.

Условия нормальными не назовешь. В заставленных сундуками и шкафами темных коридорах Зимней гостиницы хозяйничают кошки. На фоне стен с облезшей кое-где краской полудомашние животные усугубляют ощущение обветшалости.

Здание само в ужасающем состоянии. То как люди содержат коридоры и лестницы – это просто гетто Вера Скобелева, директор ООО "СЭНТ"

В квартирах маленькие окна, печное отопление дополняют электрические обогреватели. Тут самодельные перегородки, импровизированные кухни и самостоятельно установленные санузлы.

Такими неблагоустроенными по городским меркам квартиры были и два десятилетия назад, когда музейных работников разместили в "Зимней гостинице". Тогда квартиры сочли пригодными для проживания. Без капитального ремонта прошло два десятилетия, старинное здание и проложенные еще в советское время коммуникации обветшали. И вот монастырские власти получили техническое заключение о непригодности здания для проживания.

"Здание само в ужасающем состоянии. То, как люди содержат коридоры и лестницы, – это просто гетто", - возмущается руководительица ООО "СЭНТ" Вера Скобелева.

Жители утверждают, что неоднократно предлагали монастырю провести ремонт в здании и были готовы помочь это сделать. Монастырь уже начал реставрацию внешнего контура "Зимней", но с расчетом на другие нужды.

"Это памятник федерального значения, он реставрируется с приспособлением под первоначальное использование. И там невозможно соблюсти санитарные и строительные нормы для жилого помещения. Это гостиничный комплекс", - объясняет Вера Скобелева.

Очень серьезный бизнес

В том же четырехэтажном здании, прямо над признанными непригодными для проживания квартирами – две монастырские гостиницы. Там весьма скромный по удобствам номер стоит в среднем 3,5-4 тыс. рублей за ночь. То же печное отопление и электрический обогреватель, душевая кабина, крохотное окошко.

Монастырю нужны гостиницы. В сезон – с мая по октябрь - на остров приезжает 100- 140 тысяч паломников – почти по тысяче человек в день. В трех монастырских гостиницах на острове могут разместиться немногим более 100 туристов. Проспект "Паломнической службы" насчитывает около двух десятков туристических программ, рассчитанных на разный кошелек.

Несмотря многократное повторение иерархами РПЦ формулы "Валаам - это северный Афон", ограничивать поток туристов-паломников на монашеский остров в ближайшее время никто не собирается.

Image caption Руководитель монастырского ООО "СЭНТ" Вера Скобелева категорична: на острове валаамцам остаться нельзя

"Надо отдавать себе отчет в том, что Валаам кормит весь Сортавальский район. Это туристический бизнес, гостиницы, путешествия, финны сюда приезжают, приезжают сюда со всей России, из-за границы, из Америки, из Англии, сюда ездит вся Европа. То есть понятно, что это очень серьезный бизнес, он приносит серьезный доход Карелии", - поясняет Вера Скобелева.

После завершения ремонта здания Зимней гостиницы там планируется создать духовно-просветительский центр, который будет включать в себя музей современной иконы с выставочными залами и школу православного песнопения, иконописи, лекционные залы, паломнический центр.

Согласно официальной версии, происходящие сейчас переселение жильцов связано исключительно с реставрацией федерального памятника – то есть "Зимней гостиницы" – к празднованию 100-летия Республики Карелия.

"Вот сейчас, например, пошли федеральные деньги на реставрацию, а люди там живут… Деньги надо осваивать. Они (жители) нам тормозят на полгода как минимум со всеми судами осваивание федеральных денег. Но монастырь вынужден ждать, когда это все решится", - сетует пресс-секретарь епископа Панкратия Михаил Шишков.

У нас по программе – возрождение Валаамского монастыря. На самом же деле идет не возрождение, не ремонт, а новое строительство – строят новое. Сергей Григорьев, житель Валаама

Чтобы ускорить процесс, по словам местных жителей, применяются разные методы. В августе, например, после встречи, посвященной жеребьевке жилья на материке, в квартирах местных жителей на несколько дней было отключено электричество и водоснабжение. Отключения коснулись только тех, кого грозят отселить.

Невозможная стройка

"Остаться на Валааме невозможно, потому что там нет возможности строить новые помещения, потому что в пределах центральной усадьбы и весь архипелаг закрыт для нового строительства. Новое строительство предусматривает только скиты, храмы, часовни. Это не те помещения, в которых предполагается жить гражданам", - объясняет Вера Скобелева.

С утра в гостиничной келье постояльцев будит звук дрели. В отсутствие толп туристов посетителей острова преследует строительный шум.

Image caption Вот такое живописное место было выбрано для строительства еще одного "новодела" - Казанского скита

"У нас по программе – возрождение Валаамского монастыря. На самом же деле идет не возрождение, не ремонт, а новое строительство – строят новое. Стоят резиденции на островах. Вот построили у нас резиденцию для Алексия Второго – Свято-Владимирский скит – он там отдыхал. Заступил Кирилл – ему эта резиденция не понравилась – построили ему резиденцию на Байонном острове (Валаамского архипелага), на котором строить вообще ничего нельзя, потому что это заповедная зона, особо охраняемая территория", - говорит Сергей Григорьев.

Действительно, она теперь охраняется особо. Раньше для местных и туристов это было излюбленное место рыбалки, теперь, по рассказам туристов, всех приближающихся к острову встречает вооруженная до зубов охрана.

На самом острове Валаам в необычайно живописном месте строится Казанский скит. "Новодел", - презрительно говорит местный житель Виктор, уроженец Валаама. Виктору, который "знает на Валааме каждый уголок", новые постройки не нравятся - жалко вырубленный на месте строительства лес. "Зачем они здесь? Этих зданий здесь никогда не было", - говорит Виктор.

Рядом с храмом-новоделом с видом на гранитный берег торчит недостроенный склеп-новодел. Он предназначался для крупного жертвователя из Украины - погибшего в Египте на отдыхе Антона Клименко, брата министра доходов и сборов в правительстве Виктора Януковича. Кирпичный параллепипед, похожий на вход в подземный тоннель. Но он стоит пустым - по каким-то причинам благотворителя похоронили даже не тут, а на историческом Игуменском кладбище, где возводят нечто куда более массивное, похожее на часовню.

Image caption Строители работают над увековечением памяти брата украинского чиновника и крупного жертвователя

Рядом - могилы четырех игуменов монастыря. Ни одна из них не может соперничать по части монументальности с захоронением жертвователя. Даже могила игумена Дамаскина, которого называют главным строителем Валаама – под стандартным, в человеческий рост надгробием.

В 1992 году с ликвидацией государственного музея-заповедника Валаам, как отмечают в МХГ, потерял статус особо охраняемой территории. В 1999 году на Валааме был создан Природный парк, сотрудники которого нередко оказываются беспомощными, если нарушителем правил оказывается монастырь.

"Новоделы" ударными темпами возводятся на островах Валаамского архипелага фактически с благословения патриарха, который прошлым летом призвал на каждом еще "необитаемом" валаамском острове построить по скиту.

Вскоре после этого заявления предстоятеля РПЦ на острове Оборонный (Валаамского архипелага), где оставались до последнего времени постройки линии Маннергейма, была развернута масштабная стройка, которая началась без проведения необходимой экологической экспретизы. Экологи подняли тревогу: масштабное строительство разворачивается в особо ценной природной зоне парка, в непосредственной близости от мест, где скапливается на залежках занесенная в Красную книгу ладожская нерпа. Власти отреагировали на запрос "Гринписа" по поводу законности строительства с большим запозданием: было заведено административное дело, стройка продолжается.

Валаам для VIP

Image caption По мнению РПЦ, постройки для VIP не нарушают исторический облик острова

"Сделать где-то поселок – невозможно. Вокруг леса первой категории. И любая инфраструктура, которая будет создана как поселок отдельно, нарушит собственно исторический облик, который здесь зафиксирован. То есть практически все здания на территории Валаамского архипелага являются историческими или культовыми", - говорит нам Вера Скобелева.

Если даже оставить в стороне гробницу для для брата бывшего чиновника, на острове есть и откровенно светские постройки.

Рядом со Свято-Владимирским скитом (тоже новодел 2000-х с характерным для эпохи названием) – два больших деревянных коттеджа. Один из них местные называют резиденцией Путина, другой – VIP-баней.

По официальной версии, загадочные домики у скита-новодела – это гостиницы для VIP-гостей. Рядом за деревьями стоят новенькие жилые дома, около которых лихо работает экскаватор. "Строят для обслуги, наверное", - говорит сопровождающий нас местный житель.

Строить можно, но не для проживания. Там строятся современные скиты, современные сооружения – мы что-то должны оставить в своем веке Михаил Шишков, пресс-секретарь епископа Панкратия

Строительство то ли резиденций, то ли VIP-гостиниц представителей монастыря не смущает. Ведь формально VIP-гостиница и дома для обслуги – не жилые помещения. "Понимаете, все хотят постоянной регистрации на Валааме. Она была проведена вне закона, и с нарушением Конституции и Жилищного кодекса. Строить можно, но не для проживания. Там строятся современные скиты, современные сооружения – мы что-то должны оставить в своем веке", - терпеливо объясняет причины строительного бума представитель игумена Михаил Шишков.

В 19 веке, когда строился современный ансамбль Валаамского Спасо-Преображенского монастыря, остров любили посещать российские императоры - Александр I и Александр II. Вы не найдете их "резиденций" или дач – царствующие особы жили в двух кельях около надвратной церкви апостолов Петра и Павла у монастырских ворот.

Правообладатель иллюстрации RIA Novosti Image caption Остров полюбил президент России Владимир Путин

Нынешний глава государства также любит приезжать на Валаам - согласно официальной версии, чтобы "сосредоточиться на главном". Местные жители вспоминают, как однажды "сосредотачиваться" на остров он приезжал с Сильвио Берлускони.

В числе основных жертвователей на реставрацию памятников и строительство новоделов – Благотворительный фонд Елены и Геннадия Тимченко.

В этом году обитель получила 358 млн рублей на "укрепление единства нации" и создание духовно-просветительского центра.

Тупик. Фанерный

Теперь всем жителям "Зимней" предлагают фактически безальтернативный вариант - дом в Сортавале. Для тех, кто не мыслит жизни без Валламской природы, ветра, волн и сосен, сам его адрес - как издевательство. Фанерный тупик, 7A.

На жеребьевку 18 квартир в новом доме пришли только два человека, да и те позже отказались. Квартиры в тупике валаамцы склоняют на все лады - в основном с рассказов других: новый дом видели немногие. Сергей Григорьев - один из таких.

Image caption В монастыре считают, что предлагают валаамцам прекрасную альтернативу - дом в Фанерном тупике

"Фактически вот что сделали: на обыкновенной производственной площадке взяли промышленное здание - там были мастерские, потом была контора - подремонтировали, сделали там 18 квартир – ни балконов, ни лоджий, потолки – 3,20, отопление – электрическое. Все конечно понимают, что в таких условиях жить невыносимо. Потому что, когда отопление электрическое и потолки 3,20, то это никаких денег не хватит, чтобы натопить эту комнату", - рассказывает Григорьев.

Дом расположен на территории действовавшего некогда в Сортавале мясокомбината. Валаамцы, которым грозит переселение, утверждают, что в непосредственной близости от него был некогда скотомогильник. Рассказывают, что за новой облицовкой здания скрываются прогнившие стены из силикатного кирпича. Говорят уверенно, и все же - "за глаза", увидеть невооруженным взглядом все перечисляемые недостатки мы не смогли. Но это не значит, что их не может быть.

Да за что там биться? За келью?! охранник дома в Сортавале

Обшитый желто-бордовым сайдингом трехэтажный домик с яркой детской площадкой смотрится чужаком - с одной стороны почерневшие от возраста хибары "частного сектора", с другой - остатки и осколки промзоны. Перед нашим приездом в квартирах на первом этаже включили "отопление" - те самые электрообогреватели. В нескольких комнатах от сырости от стен отстали обои. Но это - мелочи.

"Да это же хоромы! Заходи и живи! Если бы мне предложили такое жилье… А у меня двое детей и я снимаю комнату, 8 тысяч плачу каждый месяц - и не жалуюсь", - возмущается уроженец Сортавалы, молодой охранник, которому поручили сторожить дом до заселения жильцов.

Image caption Доступно ли монастырским чиновникам чувство прекрасного, задается этим вопросом Филипп Мускевич

В Сортавале - безработица и 800 человек на очереди на жилье по соцнайму. Люди по многу лет ждут свою очередь на жилье. Поэтому молодой человек считает, что жители Валаама "выпендриваются". Сам он в сезон отрабатывает "вахты" на Валааме. Мы интересуемся, нет ли там, на Валааме, чего-то такого, за что бы стоило побороться?

"Да за что там биться? За келью?!", - с недоумением смотрит на нас сортавалец.

Этот мужчина и отстаивающий свое право на Валаам Филипп Мускевич, кажется, говорят на разных языках.

"Почему, когда говорят о перемещении жителей, сравнивают лишь метры, характеристики СанПиН, не беря в расчет то, что на Валааме люди живут не просто в своих квартирах? Они прежде всего живут на этом прекрасном острове. Для монахов, которые должны быть хоть в какой-то степени романтиками, должно быть понятно, что именно эта феноменальность Валаама привлекает людей", - говорит Мускевич.

На Валаам я ехал с единственной целью - посмотреть местные красоты и не более. Но, к сожалению, многое из увиденного меня огорчило. Наверное все слышали про конфликт местных жителей с представителями РПЦ. А именно то, что
жителей выселяют без их согласия. Достаточно подробно и хорошо эта ситуация описана в статьях, на которые я дам ссылки
ниже. В них проводится целое журналистское расследование.
Я же постараюсь объяснить достаточно просто мною увиденное.

Пожар на втором этаже трехэтажного здания начался 1 мая около 8 часов утра. Сообщение о возгорании поступило в 08:49,
через несколько минут прибыли первые пожарные расчеты. Как сообщили в Главном управлении МЧС по Карелии, первыми в
борьбу с огнем вступили подразделения пожарно-спасательной части № 39 по охране острова Валаам, добровольцы из числа
монахов и волонтеры. Пришлось раскатывать пожарные рукава до Ладожского озера, которое находится в 450 метрах
от здания, это заняло время.
Началась эвакуация людей, по официальным данным, всего из здания было выведено 70 человек.

К моменту начала тушения огнем было охвачено около 100 м2 здания, пламя распространилось по деревянным перекрытиям
на третий этаж, где расположены помещения Валаамской школы, и перекинулся на гостиницу «Мансарда»

К 9:30 утра ранг пожара был повышен до второй категории, площадь горения составляла 400 м2. На помощь местной
пожарной команде и добровольцам прибыло подкрепление из соседних населенных пунктов — Сортавала и Питкяранта.
Из Петрозаводска на вертолете вылетела оперативная группа, в том числе представители регионального правительства.
Пожар с воздуха тушил вертолет с водосливным устройством.
Крыша здания частично обрушилась на площади 300 м2 .
В 15:06 ранг пожара был понижен, а через два с половиной часа пожарные сообщили о ликвидации открытого горения.
Очевидцы утверждают, что около 18 часов здание «заполыхало с новой силой». Пожарные до позднего вечера
продолжали «проливку» помещений. О ликвидации пожара было объявлено в 23:00.

Люди не верят официальной версии пожара .

Речь идет о «бытовой неосторожности» одного из местных жителей. В разговоре с корреспондентом «7x7» один из жильцов
заявил, что непосредственно перед тем, как было обнаружено возгорание, в квартире местного жителя Дмитрия Синицы был
слышен хлопок. Это засвидетельствовали независимо друг от друга его соседи — Светлана Попкова и Владимир Шрайнер.
Однако, как уверяют жильцы, никаких предметов, способных вызвать такой хлопок (газовые баллоны и т.п.), в квартире
не было, а после хлопка пламя «разливалось» по дому. Сам же квартиросъемщик находился в этот момент на улице — там
его видели еще несколько человек.

Вторая, неофициальная версия, по словам жильцов, — поджог. Жильцы высказывают опасение, что это могла быть
спланированная провокация со стороны кого-то из работников монастыря, и говорят, что есть конкретные подозреваемые.
Люди отказываются назвать их имена, пока не будет выдвинуто официальных версий со стороны МЧС. Жильцы утверждают,
что со времен войны пожаров в Зимней не было, и такой мощный пожар вряд ли могла спровоцировать
«бытовая неосторожность».

А теперь о моем путешествии. Начну с того, что на Валааме есть несколько мест для стоянок туристов. Я забронировал через интернет
в природоохранной конторе Валаама точку номер 1. Она ближе всего располагается к монастырю и соответственно от нее удобнее всего идти до монастыря
и вообще ходить по острову.

Еще есть видео. В огне Бога нет. Как с помощью пожара с Валаама изгоняют светских жителей.

Ну а больше всего мне запомнились слова одного местного жителя - Я здесь родился, вырос, тут (на Валааме) похоронены
мои родители и я хочу быть рядом с ними. По моему вполне понятное естественное желание. Но кто-то думает иначе.
И как ни странно это церковь...

Валаам – заповедный уголок России. Здесь во всёмчувствуется гармоничноесочетание первозданной природы, человека и храмов в их единении и служении духовным целям.Многочисленные туристы и паломники стремятся попасть на эту благословенную землю, посетить ее святые места. Вдохновение здесь черпали многие творческие люди России. Что поражает писателей на Валааме, какие сюжеты моглистать источникомих вдохновения и творчества? Овеянные святой силой места,колокольные звоны, недвижные скалы, темные воды Ладожского озера в свое время вдохновляли русских писателей Тютчева и Лескова, Шмелёва и Зайцева.

На монастырской пристани

«Я искал на Руси праведников»

Летом 1872 года писатель Николай Семёнович Лесков совершил путешествие по Ладоге, осматривал монашеские скиты на островах Коневиц и Валаам. Свои впечатления о поездке писатель опубликовал в серии очерков «Монашеские острова на Ладожском озере». Основу очерков о монастыре составляли личные наблюдения и впечатления авто­ра, дополненные рассказами тех монахов, которые сопровождали его на прогулках по Валааму. Поговорить же с другими монахами или послушниками не удавалось, так как это запрещалось монас­тырским уставом. Н.С. Лесков, перед поездкой из Петербурга в монастырь в июне 1872 года, сетовал: «в городе никто из бывалых на Валааме людей не мог мне рассказать о нем почти ничего»;«стоял обедню и ездил в Николаевский скит»; прожившие неделю добавляли, что они несли „послушание" да были не у одной обедни, а у семи обеден», посещали ежедневно один из скитов, но туда, где «самые строгие старцы живут, туда и совсем не ведут и одного туда не пускают». ОчеркЛескова «Монашеские острова на Ладожском озере» заканчивалсятакими словами: «Перед нами стал обрисовываться Валаам, о котором я напишу когда-нибудь в другое время. Место серьезное, и живут там люди, про которых надо говорить не спеша и подумавши».

Лесков Н.С. Собрание сочинений в 11 т. Т. 5-й. М.: Гослитиздат, 1957. - 633 с.

Лесков называл Валаам незыблемой «твердыней русского иночества, пребывающего здесь во всей чистоте древней христианской общины. Это самая строгая христианская коммуна, какую едва ли где встретишь». Онвозвращался к теме Валаамского монастыря в рассказе «Павлин»: «На Валааме за обычай всякий паломник подчиняется послушанию: он должен ходить в церковь, молиться, трапезовать, потом трудиться и, наконец, отдыхать. На прогулки и обозрения здесь не рассчитано; но, однако, мне, в сообществе трех мужчин и двух дам, удалось обойти в одну ночь весь остров и запечатлеть навсегда в памяти дивную картину, которую представляют при бледном полусвете летней северной ночи дикие скалы, темные урочища и тихие скиты русского Афона. Особенно хороши эти скиты, с их непробудной тишью, и из них особенно поражает скит Предтечи на острове Серничане. Здесь живут пустынники, для которых суровость общей валаамской жизни кажется недостаточною: они удаляются в Предтеченский скит, где начальство обители бережет их покой от всякого нашествия мирского человека. Здесь теплят свои лампады люди, умершие миру, но неустанно молящиеся за мир: здесь вечный пост, молчание и молитва».

Пречудный Валаам

Как выглядел и чем жил «остров светлый, остров чудный» рассказал и русский писатель Иван Сергеевич Шмелёв . Уроженец Замоскворечья, он дважды побывал на Валааме. В первый раз он приезжал вместе с молодой женой в свадебное путешествие двадцатилетним студентом. Второй раз на остров Шмелёв приедет почти сорок лет спустя, находясь в эмиграции, – в середине 1930-х годов, когда «полицейский надзор» на острове осуществляли финны, но монастырь продолжал жить своей прежней независимой жизнью. В результате этих поездок писатель опубликовал в 1937 году в Париже замечательный очерк под заголовком «Старый Валаам». В основу рассказа положены впечатления писателя при первом посещении острова в августе 1893 года.

«В поминальном очерке"У старца Варнавы" рассказано, как, сорок лет тому, я, юный, двадцатилетний студент, "шатнувшийся от Церкви", избрал для свадебной поезд­ки - случайно или неслучайно - древнюю обитель, Валаамский монастырь. Эта поездка не прошла бесследно: я вынес много впечатлений, ощущений - и вышла книжка. Эта первая моя книжка, принесшая мне и радость, и тревоги, давно разошлась по русским городам и весям. Есть ли она за рубежом, не знаю; вряд ли. Перед войной мне пред­лагали переиздать ее, - я отказался: слишком она юна, легка. Ныне я не писал бы так; но суть осталась и доныне: светлый Валаам. За это время многое переменилось: и во мне, и - вне. Россия, православная Россия - где? какая?! Да и весь мир переменил­ся. Вспомнишь... - а Троице-Сергиевская лавра? а Оптина пустынь? а - Саров? а Солов­ки?! Валаам остался, уцелел. Все тот же? Говорят, все тот же. Слава Богу…» - писал Иван Шмелёв.

Тихий Валаам

Первозданная природа и уединенность скитов привлекали не только паломников. Красоты Валаама вдохновляли на творчество многихписателей. Иван Иванович Савин - писатель, журналист, эмигрант первой волны. Он родилсяв 1899 году в Одессе. Его фамилию писали то Саволаин, то Саволайнен. Финном писательбыл по отцу. Впоследствии это спасло ему жизнь, когда после всех ужасов крымского плена он вырвался к отцу, Ивану Саволайнену, в ледяной Петроград, а затем вместе с ним наконец-то попал в Финляндию.

"Ему не было еще и двадцати лет, когда он пережил начало революции, затем Гражданскую войну, бои с большевиками, плен у них после падения Крыма... Он испытал гибель почти всей своей семьи, ужасы отступлений, трагедию Новороссийска... После падения Крыма он остался, больной тифом, на запасных путях Джанкойского узла, попал в плен... Узнал глумления, издевательства, побои, голод, переходы по снежной степи в рваной одежде, кочевания из ЧеКи в ЧеКу... Там погибли его братья Михаил и Павел" – писал о поэте Иван Бунин...

В 1922 году, Иван Савин вместе с отцом, подтвердив в финском представительстве свое происхождение, перебрались в Хельсинки. « - Посмотри — душа седая в двадцать три...», - это было написано им в тот год.

Судьбой поэту было отпущено еще пять лет творческой жизни. В 1926 году издали его единственный прижизненный сборник стихов «Ладонка», где на любой странице чувствуется пронзительная боль и щемящая тоска по родине. Летом 1927 года во время незначительной операции в больнице у Савина началось заражение крови и он умер. Ивана Савина называли самым выразительным поэтом Белой мечты.Впоследствии поэт считал, что Бог его оставил на земле для того, чтобы он успел обо всем рассказать:

«Я – Иван, не помнящий родства

Господом поставленный в дозоре

У меня на ветреном просторе

Изошла в моленьях голова…»

«Хорошо на скитах! Величественная дикость природы, отдаленный гул Ладоги, невозмутимое спокойствие огромных сосен, скалы, скалы, скалы... Далеко монастырь. Близко небо. Легко дышится здесь, и молиться легко... Много, очень много на Валааме пустынь и скитов, близких и далеких, древних и новопоставленных...

…Первым насельником "Святого острова" был Святой Александр Свирский. Пришел он в монастырь в 1474 году юношей. Много лет подвизался на диком острове Валаама. По Божьему зову ушел на реку Свирь, основал на берегах ее монастырь, где и преставился в 1533 году. В пещеру его, тщательно сохраняемую братией,и вел меня старик. Жил Св. Александр в расщелине скалы, углубив ее немного.

Перед этой гранитной келией - трехсаженный деревянный крест. Двери нет. Есть длинный, узкий и низкий коридор, в граните выдолбленный. С трудом вползаю в келью, держа в руке свечу монастырского, желто-коричневого воска. Неземной свет горел в душе Св. Александра, раз жил он в каменном мешке, в полную тьму брошенном. Ни солнце, ни луна не попадают сюда. Тускло мерцают иконы древнего письма, одну из них принес святитель из дому, из пределов Олонецких, от берегов реки Ояти. Кровать из неотесанных камней. Каменный стул...

Выползаю из пещеры, полной грудью вдыхаю острый, чуть дурманящий хвойный аромат. Какая красота на земле Твоей, Господи!.. Еле колышатся миллионы игл на сосновых ветках. Каплет румяное, вечернее солнце сквозь колеблющуюся сетку этих душистых стрел, на песке расцветают розовые капли райскими цветами. Вздрагивают золотые, совсем шелковые стружки на стволах прямых, как дороги к Богу, сосен. Небо на востоке ещё дневное, синее, на западе - огромный и огненный веер заката...»

Странствия по святой земле

В богатом творческом наследии Бориса Константиновича Зайцева большое и важное место занимает «духовная проза». ВХХ векенайдется не много таких прекрасныхглубоко лиричных православных прозаиков. Поездка Б.К.Зайцева на Валаам относится к августу 1935 года. Путешествие на Валаам, принадлежавшей в те годы Финляндии, было воспринято Зайцевым очень эмоционально, поскольку остров напомнил писателю покинутую Россию. Тихая и углублённая жизнь монахов, постоянная молитва, стремление к чистоте сердца – всё, что было утрачено новой Россией, бесконечно привлекало писателя. Борис Зайцев свои прогулки по Валааму называл «странствием по святой земле», которая была «неведомой, но родной». Он писал о Валааме: «Ведь это все мое, в моей крови, я вырос в таких именно лесах, с детства все знаю... В общем, ведь все это радость, Божья благодать». Итогомпаломничества писателястала книга очерков«Валаам» - одноиз лучших описаний этих святых мест.

Зайцев Б.К. Сочинения: В 3 т. Т.2/Сост. и подгот. текста Е.Воропаевой и А.Тархова; Коммент. Е.Воропаевой. – М.: Худож. лит.; ТЕРРА, 1993.-588 с.

"Под вечер мы отправились в пешеходное странствие - одно из чудеснейших занятий на острове. Пустынька отца Назария - недалеко от монастыря. Почти за самой гостиницей начинается дорога, проведенная отцом Дамаскиным. Она обсажена теперь разросшимися пихтами и лиственницами. Идет сперва небольшое поле, а затем вступает в лес – прямая, ровная, поражающая гладкостью своей.

...Пройдя с версту вековым бором, все в сопровождении голубовато-зеленой хвои аллей, приходишь к странному, таинственному месту: более ста лет назад сюда уединялся игумен Назарий, духовный обновитель и восстановитель Валаама "для молитвенного собеседования с Богом". Никого! Сам луч солнца едва пробьется сквозь силу дуба, ели, кедра - все равно не разогнать ему прозрачных и благоуханных сумерек. Земля темно-коричневая, усеяна иглами, кое-где желуди, шишки.

...Мы смотрели на Ладогу, прямо перед нами простершуюся, нежно-голубую, со светлыми струями, с туманным дальним берегом. Тишина, пустынность. Та тишина и та пустынность, что дают особый, неизвестный в других местах мир. Этот мир благообразного и святого мира, раскинувшегося вокруг, отблеск зеркальности Ладоги, сумеречного благоухания пустыньки и всей бесконечной ясности неба"...

Суровый Валаам

Неповторимая красота острова вдохновляла не только писателей, но и не одно поколение художников. И. И. Шишкин, Ф. А. Васильев, М. К. Клодт, А. И. Куинджи, В. Д. Поленов, Н. К. Рерих и многие, многие другие под впечатлением поездки на Валаам отразили в своем творчестве бесконечно разнообразные пейзажи Валаама. Многие известные художники очень любили приезжать на Валаам.

Самым знаменитым из них стал Иван Иванович Шишкин . В первый раз он приехал на Валаам в 1859 году. Шишкин жаловался друзьям на «тревожное состояние души», на «передряги в мыслях и чувствах». Валаам покорил его свое дикой первозданной природой.

Шишкин И.И. Переписка. Дневник. Современники о художнике. Сост., вступ. ст. и примеч. И.Н.Шуваловой. - 2-е изд., доп. – Л.: Искусство, 1984. - 478 с. - (Мир художника)

На Валааме художник работал с необычайным творческим подъёмом, несмотря на частые ненастья. В одном из писем к своим родителям он пишет:

«Погода здесь стоит прегадкая, ветра и дожди страшные. Вчера повалило, - сообщает он в письме родителям, - несколько деревьев на наших глазах. Особенно жаль два огромных клена, верно, лет по полтораста, тоже сломало, …потому что стояли на огромной скале, над садом. И мы теперь шляемся под дождем и под ветром, ходим смотреть волны – да, действительно, я еще до сих пор ничего подобного не видывал, даже и вообразить-то не мог. Страх что такое. Хлещут в скалы вверх сажень на 8... Есть где разгуляться… Несмотря на весь ужас их действия, мы смотрим на них с величайшим удовольствием. Не знаю, как завтра пойдет пароход из Петербурга, нынче их два, стал недавно ходить новый пароход «Валаам» Сердобольский и частью монастырской компании. Славный пароход, но качки боится и, вероятно, тоже будет трусить, а монахи молодцы, им все нипочем. Сегодня из Сердоболя приехал отец игумен, и ничего, только, говорит, покачало порядочно». Примечательно, как датировано это письмо: «июль, числа не знаю; знаю, что последние числа. Четверть 11 часов ночи 1859».

Шишкин И.И. Сосна на Вадааме

Вернувшись в Петербург, художник представил свои живописные работы - три рисунка пером и восемь живописных этюдов с видами Валаама, среди которых были подлинные шедевры - "Сосна на Валааме", "Вид острова Валаам".

Под очарование северного края попали и другиерусские художники. Валаам стал своеобразной мастерской под открытым небом. Петр Иванович Балашов впервые оказался на Валааме в 1859 году. И уже через год,за Валаамские пейзажи, которые можно назвать архитектурной энциклопедией острова, он был удостоен звания свободного художника и награждён серебряной медалью. Главная тема рисунков – виды Центральной усадьбы монастыря, скитов, монастырских построек. В 1863 году игуменДамаскин издал интереснейший альбом «Собрание видов местностей острова Валаама, рисованных с натуры художником Балашовым…». Красноречивее всего об альбоме сказал историк живописи и искусствовед П.Собко – всего одним словом – «Роскошно!!!».

Красота Валаамских мест покорила сердце и другого русского художника - Архипа Ивановича Куинджи . Он дважды приезжал на Валаам (в 1870 и 1872 годах). Работы художника "Ладожское озеро", "На Валааме", "На острове Валааме" экспонировались на всех выставках, восторженные рассказы о них передавались из уст в уста. "Я до сих пор ничего подобного не видел и даже вообразить не мог!" - воскликнул И.И. Шишкин. "Превосходные вещи" - так отозвался о них И.Е.Репин. С таких отзывов началась большая слава А.И.Куинджи. В фонде нашей библиотеки есть книга об этом замечательном художнике.

Манин В.С. Куинджи. М.: Изобразительное искусство, 1976.- 208 с. – илл.

Валаам. Землямноговекового монашеского подвига. Сюда, как это и было из века в век, устремляются сотни людей. Над благословенным островомс его лесами, скитами, уединенными часовнями на скалах, поклонными крестами у дорог,далеко-далеко разносится колокольный звон.Монашеская молитва за грехи мира неслышно несётся Уединение

В последние десятилетия на острове Валаам в Республике Карелия восстанавливается монастырская жизнь, насильственно прекращенная в годы советской власти. Этому можно было бы порадоваться, если бы не многочисленные скандалы с местными жителями, которые убеждены, что монахи нарушают их права, отбирая у них жилье, изгоняя с острова, благоустройству и восстановлению которого эти люди отдали большую часть своей жизни.

Выселением людей через суд занимается ООО "СЭНТ", представляющее интересы Спасо-Преображенского монастыря , – именно оно подало гражданский иск к жителям острова Валаам в Сортавальский городской суд. Люди обратились к властям и к уполномоченному по правам человека. Рабочая группа при Карельском законодательном собрании больше года изучает документы по передаче государственного жилого фонда религиозной организации. Председатель Комитета по госустройству и самоуправлению В.В. Позерн обратился к прокурору республики с письмом, где указал на многочисленные обращения валаамцев по факту длящихся более десяти лет нарушений их конституционных прав. Так, согласно постановлениям российского и карельского правительств, квартиры, отбираемые у людей через суд, могли быть переданы монастырю только в случае добровольного согласия c предоставлением альтернативного благоустроенного жилья. Но именно добровольности здесь, по словам местных жителей, не наблюдалось.

Местные жители убеждены, что монахи нарушают их права, отбирая у них жилье, изгоняя с острова

До сегодняшнего дня самым резонансным было выселение в августе 2008 года из единственного жилья бывшего начальника отдела Валаамского государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника Филиппа Мускевича, его жены Людмилы и дочерей Марианны и Анастасии. Но 14 июля этого года случился не менее громкий скандал – судебные приставы вскрыли квартиру правнучки репрессированного священника Варвары Сергеевой и ее сына Дмитрия, в то время как Дмитрий лечился от онкологического заболевания, а сама Варвара тоже находилась в больнице с гипертоническим кризом. После этого она написала открытое письмо патриарху Кириллу.

О том, как идет выселение светского населения Валаама, мы разговариваем с бывшими жителями острова Филиппом Мускевичем , Людмилой Мускевич и Варварой Сергеевой .

– Филипп, ваши беды начались раньше, поэтому хотелось бы начать в вас – скажите, как вы с семьей вообще оказались на Валааме?

– Это было тогда, когда монастырь еще не возобновил свою деятельность. Моя специальность – инженер лесного хозяйства – была востребована, меня пригласили работать на Валаам, во Всесоюзный государственный музей-заповедник, по статусу аналогичный Кижам . Я приехал по приглашению министерства культуры, получил там постоянную прописку и перевез семью – жену и двух маленьких дочерей. Ради Валаама мы оставили благоустроенную квартиру в Таллине. Это было в 1989 году, Эстония еще была советской, а монастырь юридически возобновился только через год.

До ликвидации Валаамского музея-заповедника в 1992 году проблем у нас не было

До ликвидации Валаамского музея-заповедника в 1992 году проблем у нас не было. Тогда республиканская власть стала принимать акты и законы, позволяющие передавать большой объем государственного имущества Русской православной церкви. Это было для нас первым серьезным испытанием – тогда 70 или 80 человек оказались без работы на небольшом острове, где музей был, можно сказать, основным градообразующим предприятием.

Тогда многие уехали, кто-то – даже за рубеж, но многие остались на острове, в том числе и мы. Ведь в эти самые "страшные" 90-е появилась возможность для индивидуальной инициативы. Я овладел навыками по производству керамики, стал делать сувениры, и мы продолжали жить на Валааме и растить детей. Когда мы переезжали из Эстонии, многие удивлялись – не сектанты ли мы, казалось странным – как можно оставить комфортабельный Таллин ради неблагоустроенного тогда Валаама. Но для меня это было интересно с профессиональной точки зрения, а потом, Валаам потряс нас своей красотой; тогда мы были молоды, и это было для нас важно.

В 1995–96 годах мы арендовали в муниципальном фонде помещение и открыли собственный магазин, вложили в него много средств. Но потом монастырь закрыл проход туристов к нему, и мы оказались банкротами. Снова приходилось что-то менять, но мы были молоды, мобильны: дернулись на заработки в город – временно, не меняя основного места жительства на Валааме.

– Людмила, а вам не было жалко уютного Таллина, квартиры?

– У мужа была любимая работа, а я тогда не работала, сидела с детьми. Мы жили далеко от монастыря, в семи километрах – нам не хотелось мешать монахам. Никто не знал, во что это может вылиться.

– Варвара, а вы как оказались на Валааме?

Моя церковная жизнь началась именно с началом Валаамского монастыря, и я считаю, что я – кровь от крови Валаама

– Первый раз я попала туда еще дошкольницей, с родителями: тогда можно было взять недорогие туры выходного дня, и мы туда ездили каждое лето. А осознанно я приехала туда уже в 1988 году, узнав историю своей семьи: среди моих предков были расстрелянные священнослужители. В Петербурге было такое движение "Мир", подразделение ВООПИК – Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры , и я стала приезжать на Валаам с ребятами-энтузиастами. Мы чистили ливневки, пилили сухостой, чистили завалы. Это было еще до того, как туда пришел монастырь.

– В вашем подвижничестве была не только культурная, но еще и религиозная составляющая?

– Да. Я тогда заканчивала школу, на меня сильно давили – заставляли вступить в комсомол, иначе грозили, что и школу не закончу, и в институт не поступлю, конец светлому будущему. В детстве меня не крестили – родители были людьми совершенно не церковными, но тогда я уже понимала, что приду в церковь. Отбиваться от почетной обязанности присоединиться к комсомольской организации было непросто, но я отбилась и в последнем классе школы была крещена. Первая исповедь и первое причастие – все это было на Валааме. То есть моя церковная жизнь началась именно с началом Валаамского монастыря, и я считаю, что я – кровь от крови Валаама.

– Филипп, из ваших слов понятно, что ваше сосуществование с монастырем с самого начала складывалось не очень мирно – сначала закрылся музей-заповедник, потом ваш бизнес. А когда же начали гнать людей?

В 90-е годы начались гонения – не массовые, а на отдельные семьи

– В 90-е годы начались гонения – не массовые, а на отдельные семьи. Консолидации нашего сообщества не было: закрыли музей – пошел работать в школу или клуб, закрыли клуб – взял патент, нашил красивых кукол, вышел на причал и продал или напечатал карту, книжку и тоже продал, и хлеб у тебя есть, это же туристическое место. Но год за годом эти возможности сокращались. Первая серьезная веха – это закрытие музея, вторая – передача монастырю недвижимости, в том числе, нерелигиозного назначения, когда монастырь стал собственником даже муниципальных хуторов. И он проводил избирательные репрессии против местных жителей. До меня был выселен еще один работник музея, Андрей Софрин, он уже умер, видимо, не вынеся испытаний. В 1995 году против него были иски, свидетели вспоминают погром в его жилище, когда оттуда выкинули и сожгли его книги, и делали это специально приглашенные сумасшедшие трудники – чтобы его морально раздавить.

– Людмила, вы тоже помните эти странные методы воздействия на людей?

– Да, это делали какие-то непонятные люди, игумен, как это всегда бывает, ничего не знал. А что касается властей, то по принятому в 1991 году Республикой Карелией закону, церкви передавались только освободившиеся помещения, но монастырь игнорировал этот закон, решив, что ему передано все вместе с людьми. Мы тогда выиграли четыре суда, причем монастырь снова и снова подавал иски с другими формулировками, хотел взять нас измором.

И вот однажды они подали на кассацию, и три женщины-судьи вынесли ни на чем не основанное решение – веселить нас. Они защищали права собственника, а наши права отодвинули на второй план. Это было в 2007 году. Мы еще какое-то время прожили на острове, снимали квартиру. Но в 2008-м нас выселили с приставами, с формулировкой "из нежилого помещения". По всем документам, которые у нас есть, оно было жилое, но монастырь сказал, что он нежилое, и суд встал на его сторону.

– Варвара, ваши беды тоже начинались постепенно или обрушились внезапно?

Я с 1988 года поняла, что Валаам – это то место, где я хочу жить и умереть

– Скорее постепенно. В первую очередь монастырю были переданы скитские помещения, и те, кто хотел остаться на острове, поселились в зданиях, остававшихся на тот момент муниципальной собственностью, в Зимней гостинице и работном доме. Наш дом, Зимнюю гостиницу, передали монастырю по просьбе епископа Панкратия только в 2006 году. В своем прошении епископ обещал заботиться о здании и проживающих в нем людях, реставрировать гостиницу.

Здание было передано монастырю в хорошем состоянии, но за десять лет его состояние стало неудовлетворительным. В 2015 году некая комиссия, которая только посмотрела на дом снаружи, не заходя в квартиры, признала здание непригодным для жилья. Это была хитрая формула – аварийным его признавать не стали, иначе пришлось бы убрать все те коммерческие гостиницы, которые там были. Но они там находились, и в момент пожара, который произошел 1 мая 2016 года, там проживали на коммерческой основе около 100 паломников (слава богу, никто не пострадал). То есть у нас уже шли суды и нам говорили, что нас выселяют исключительно из заботы о нашем здоровье, – а, значит, на коммерческой основе жить там было можно.

Я с 1988 года поняла, что Валаам – это то место, где я хочу жить и умереть. Я работала и с реставраторами, и с археологами, с группой Сорокина (правда, монахи скоро прекратили раскопки, потом там клали брусчатку, нарушили культурный слой – думаю, он потерян навсегда).

Реставрация там началась давно – это сказки, что до восстановления монастыря ничего не делалось. Я хотела работать в музее-заповеднике, поступила в Институт культуры на музееведение, но музей закрылся, и когда я, расстроенная, в очередной раз приехала на Валаам, оказалось, что там нужны мои швейные умения. И я открыла швейную мастерскую, помещение нашлось в Зимней гостинице, меня там прописали, а в 1996 году родился сын, который с самого начала был прописан на Валааме.

Здание было передано монастырю в хорошем состоянии, но за десять лет его состояние стало неудовлетворительным

До начала 2000-х я обшивала местное население, а в 90-х и для монастыря шила облачения – он был тогда очень бедный. Когда надобность в этом отпала, я перешла на сувенирную продукцию, шила рюкзаки и сумки, востребованные и населением, и туристами, и братией, продавала все это на ярмарке, которая сначала была муниципальной и для нас бесплатной. А когда ее в 2004 или 2005 году передали монастырю, монастырь сразу установил арендную плату, которая все повышалась. У меня заболели родители, было очень тяжело, я несколько раз просила паломническую службу снизить аренду, но мне всякий раз отвечали, что здесь не собес.

– Людмила, вы хотите что-то добавить?

– Да, уточнить. Земля оставалась муниципальной, муниципальная власть могла заключать или не заключать договор с паломнической службой. Они его заключали с организацией ООО "Валаам-сервис", полностью коммерческой, но одним из ее учредителей был монастырь.

– Филипп, как я понимаю, вы переживаете не только за свою семью, но за многих других жителей Валаама?

Кто-то получил компенсации, но далеко не все

– Да, до нашего выселения были выкинуты вещи семьи Маркович, вещи директора дома культуры Шевелевой – она уехала в командировку в Москву, вернулась – дом разгромлен, и так же поступили с Андреем Даниловым, с местным фельдшером, с работником лесхоза. Процессы против отдельных людей с 1990 года шли постоянно. Кто-то получил компенсации, но далеко не все. Так же поступали не только с отдельными людьми, но и с организациями: люди уходили с работы, наутро возвращались, а там замки – помещения занял монастырь.

А уж ликвидация всесоюзного музея-заповедника – это преступление, закрыть его могла только Федерация или союзное правительство, а это сделали келейно, это до сих пор нераскрытое пятно на Минкульте. Это же был объект с громадными активами, с туризмом, и все сразу отошло монастырю.

– В принципе, это же протоисаакиевская история…

– Да, это сейчас гремит, а в 1992 году на Валааме происходило то же самое, только без шума. Потом вышел закон о передаче недвижимости религиозного назначения церкви, но, естественно, без тех людей, которые имели там ордера социального найма. Однако когда монастырь стал по суду выселять людей, монастырь судился не с властью, которая передала ему объекты прямо с людьми и растворилась, исчезла, а с частными лицами, оказавшимися жертвами этого процесса.

Государство устранилось от решения проблем с людьми

Государство устранилось от решения проблем с людьми. В один прекрасный день я пришел платить за квартиру и не смог этого сделать – коммунальные платежи ушли от муниципалитета к монастырю, а монастырь отказался принимать квартплату. Светские власти должны были сначала разобраться с нами, дать нам другое жилье социального найма, а потом уже передавать освободившиеся квартиры монастырю. Власти не имели права передавать монастырю многоквартирный жилой дом, а монастырь не имел права его брать – в его уставе это право не обозначено, и в качестве кого они нас всех принимали вместе с жильем?

– Людмила, по закону вам с семьей должны были дать равнозначное жилье – это не было сделано?

– По решению кассационной инстанции – Петрозаводского суда – нам предоставили по расценкам соцнайма жилье, находящееся в собственности монастыря. Но если нас так легко выселили из муниципального жилья, то уж выселить нас из жилья, которое принадлежит монастырю, вообще ничего не стоило бы. Да и передача этого жилья совершенно незаконна. Переезжать туда было нельзя, поэтому мы просто сняли жилье в Зимней гостинице, а в этом году нам пришлось уехать – после того как она сгорела. Как только пожар потушили, монастырь привез туда свои ворота и попытался их установить, чтобы люди не могли прийти и забрать свои вещи. Так что теперь мы бездомные. Хорошо, что дети уже взрослые, они работают, снимают в Петербурге однокомнатную квартиру, и мы все вместе там живем.

– Варвара, а когда ваш сын так тяжело заболел, монастырь не вошел в ваше положение, не помедлил с выселением?

Нам до последнего говорили, что принудительного переселения не будет, что готовятся помещения для тех, кто категорически не хочет переезжать

– До конца лета 2015 года я считала, что я не посторонний человек для монастыря, у меня там было очень много друзей и знакомых. Но тогда в одночасье все стало рушиться. Нам до последнего говорили, что принудительного переселения не будет, что готовятся помещения для тех, кто категорически не хочет переезжать с Валаама. Потом на дверях появились объявления – приходите на жеребьевку в городе Сортавала. Валаам административно приписан к Сортавале, но на деле это другой населенный пункт, до него ехать 40 километров от нашего бывшего дома, и он никогда не был городом моей мечты. Никаких заявлений на переезд туда я не писала, свою квартиру непригодной для проживания не считала.

Были переговоры с епископом, я ему объясняла, что Валаам для меня является смыслом жизни, и мне косвенно дали понять, что мою семью не тронут. Летом 2015-го я пыталась добиться аудиенции у наместника Валаамского монастыря епископа Панкратия – не единожды, а раз 10–15. Всякий раз его келейники мне говорили, что по вопросам переселения он не принимает. Я написала заявление о предоставлении мне жилья на Валааме на время ремонта Зимней гостиницы, а через месяц на нас подали в суд на принудительное выселение.

Мой сын очень тяжело все это переживал. В январе у него диагностировали остеогенную саркому правой плечевой кости

Через неделю на сайте Валаамского монастыря появилась статья о воссоздании часовни преподобного Сергия Радонежского, на которую я пожертвовала довольно крупную для нашей семьи сумму – примерно годовое наше содержание. В статье были слова благодарности и радости за то, что первые пожертвования пришли от людей небогатых, но чистых сердцем. Это было такой вишенкой на торте. Мой сын очень тяжело все это переживал. Он тогда был студентом Петербургского университета. В январе у него диагностировали остеогенную саркому правой плечевой кости.

Все это совпало с началом судов – мы ждали результатов гистологии, и одновременно нам названивали из сортавальского суда с требованием съезжать, освобождать, приезжать на суды. Первая химиотерапия совпала с первым же судом, и в это время они из суда звонили ему и требовали приехать. Нам предложили квартиру в Сортавале, в доме в Фанерном тупике, но мы, как и другие семьи, отказались туда въезжать, потому что на стенах, на откосах, на потолке, над плинтусами сразу были видны ярко выраженные плесень и грибок, не говоря уже о том, что этот дом был не на Валааме. Его преподносили как вновь построенное здание, а на самом деле это было старое административно-промышленное здание на территории промзоны.

Я просила отозвать иски хотя бы в отношении сына, который проходит лечение, но и суд, и представители Валаамского монастыря были непреклонны. Мы вместе с судьей выезжали на этот объект в Фанерном тупике, судья своими глазами видела плесень и грибок, а представитель застройщика говорил, что это просто мухи покакали. И судья постановила переселить нас в эти помещения. Мы подали апелляцию и заказали микологическую экспертизу, которая выявила грибок и плесень – уж если для здорового человека там опасно находиться, то что говорить об онкологическом больном – для него это просто смертельно.

В обследованных помещениях отмечено наличие микроскопических грибов на поверхностях отделочных материалов

Из заключения микологической экспертизы: "В обследованных помещениях по адресу г. Сортавала, Фанерный тупик, д. 7а, отмечено наличие микроскопических грибов на поверхностях отделочных материалов. Численность микроскопических грибов в воздухе помещений на момент проведения экспертизы превышала рекомендуемую норму".

– Варвара, но вы продолжали бороться?

– Да, но Верховный суд оставил решение суда первой инстанции в силе. Вообще, церковь настолько слилась с государством – когда была назначена строительная экспертиза, петрозаводские эксперты приехали в сопровождении разных чиновников из Петрозаводска, которые сказали, что это отличный дом, сами бы жили. Он действительно неплохо выглядит, обит веселыми панелями – если не знать, что внутри, под этим фантиком. Они же просто надстроили и красиво обшили сайдингом бывшую контору мясокомбината, которая до этого несколько лет простояла пустая, промерзла, отсырела и покрылась плесенью и грибком, – отмечает .

Между тем, в ответе Государственного комитета Республики Карелия по охране объектов культурного наследия местному уполномоченному по правам человека Шарапову говорится, что, во-первых, "для предоставления гражданам, переселяемым из здания Зимней гостиницы на о. Валаам, в г. Сортавала построен 18-квартирный жилой дом по ул. Фанерный тупик, д. 7А". А еще в этом ответе говорится, что "граждане продолжают ошибочно настаивать на том, что здание Зимней гостиницы является жилым домом… тогда как оно изначально было построено Спасо-Преображенским Валаамским монастырем для собственных нужд как гостиница для паломников и является объектом религиозного назначения".

В подворье Валаамского монастыря нам сказали, что с бывшими жителями острова все в порядке, на наш письменный запрос ответа не последовало.

– Людмила, а вы за эти годы обращались к кому-то за помощью?

Десять лет мы писали в прокуратуру, в мэрию, главе Республики Карелия, федеральным властям, уполномоченному по правам человека

– Десять лет мы писали в прокуратуру, в мэрию, главе Республики Карелия, писали федеральным властям, писали уполномоченному по правам человека – горы писем отправлены. И ответы всегда одни и те же – обращайтесь к игумену, обращайтесь в монастырь, как будто мы – подданные игумена. То есть нас полностью передали в его распоряжение.

– Варвара, что-нибудь изменилось после того, как вы написали открытое письмо патриарху Кириллу?

– После отправки этого письма события развивались стремительно, как сериал. Были звонки от судебных приставов, отказавших мне в приостановлении исполнительного производства по выселению. После этого я пошла в поликлинику, и мне там стало плохо, меня по скорой отвезли в петербургскую Александровскую больницу с гипертоническим кризом. Я и мой представитель уведомили приставов, что я в больнице, тем не менее, 14 июля моя квартира была вскрыта, а мои вещи вынесены из нее в неизвестном направлении при участии работников Валаамского монастыря под прикрытием судебных приставов Сортавалы.

А потом начались звоночки их патриархии: зачем же вы говорите, что вас выселяет ставропигиальный монастырь? Я говорю – а что мне делать, когда мои вещи были выкинуты, пока я находилась в стационаре? А позавчера я получила по полуофициальному каналу письмо от епископа Панкратия.

Моя квартира была вскрыта, а вещи вынесены при участии работников Валаамского монастыря под прикрытием судебных приставов Сортавалы

Вот выдержка из этого письма: "К сожалению, я узнал о постигшем Вас несчастье только из Вашего письма Патриарху. Если бы Вы обратились непосредственно ко мне раньше, мы, безусловно, нашли бы взаимоприемлемый выход. После изучения вопроса мною принято решение удовлетворить Вашу просьбу. Приношу Вам свои извинения и заверяю вас в своем добром отношении и искреннем желании помочь. Молимся о здравии Вашего сына Дмитрия". Письмо отправлено на официальном бланке и подписано епископом Панкратием.

– И все-таки, Варвара, это ведь все равно не документ о предоставлении жилья, не ордер, а только заверения в добрых намерениях. Что же дальше?

– Епископ сетует на то, что я не обратилась к нему лично, но ведь на самом деле я много раз пыталась это сделать. И что будет дальше, я пока не знаю, – сказала в интервью Радио Свобода бывшая жительница Валаама .