Василий Иванович Суриков (1848-1916), русский художник, непревзойденный мастер исторических полотен, родился в Красноярске, в семье служащего. Первый опыт рисования получил в школе, у преподавателя Н. В. Гребнева. Учитель заметил способности мальчика к живописи и посоветовал родителям отправить его в Петербург для получения специального образования, что и было сделано в 1869 году. В северной столице будущий художник был принят в Академию художеств, окончил которую в 1875-м.

Начало карьеры

Спустя два года Василий Суриков переехал в Москву, где и обосновался. Еще в годы студенчества молодой живописец сумел проявить себя как мастер исторических ассоциативных образов, его первым значительным произведением стала картина "Вид памятника Петру Первому", на которой он изобразил конную статую императора на фоне Исаакиевского собора. Полотно было создано в 1870 году.

Первые шедевры

Творчество Василия Сурикова получило продолжение в 1877-м, когда художник создал эскизы четырех Вселенских Соборов для росписи московской церкви Христа Спасителя. Затем, под впечатлением старинной архитектуры столицы, Суриков приступил к своему первому шедевру московского периода, Работа была завершена в 1881 году. Казнь мятежников при личном участии Петра I на Красной площади была отражена художником с пугающей достоверностью. Жизнь и творчество Сурикова всегда носили печать какой-то особой непререкаемости, ни один штрих не давал повода усомниться в чем-то.

Древность как стиль в творчестве

Художник мастерски владел всеми приемами рисунка, которые давали ему возможность обращаться к теме исторического прошлого России. Им был показан конфликт русского Нового времени со средневековым периодом, причем этот конфликт не предполагает доминирования ни одной из сторон и может продолжаться столетиями. Творчество Сурикова насквозь пропитано "духом древности", как образно выразился И. Н. Крамской в своей переписке с В. В. Стасовым в 1884 году.

Меншиков и Морозова

Живописец-историк Василий Суриков периодически подтверждал свое амплуа, создавая один шедевр за другим. В 1883 году он написал картину "Меншиков в Березове", а в 1887-м создал очередной шедевр живописи под названием "Боярыня Морозова". Первое полотно рассказывало о ссылке в Сибирь одного из самых могущественных царедворцев, фаворита Петра Первого, герцога Меншикова. Вторая картина живописала перевозку из острога в приговоренную к затворничеству раскольницу Феодосию Морозову.

Творчество Сурикова, его глубинный талант, воплощенный в огромном полотне размером 5 х 3 метра - грандиозное явление в мире живописи. была приобретена Третьяковской галереей, где картина и находится по сегодняшний день.

Праздничная тема

Предыдущим шедеврам Василия Сурикова не уступает картина "Взятие снежного городка", написанная им в 1891 году и посвященная Масленице.

Персонажи, изображенные на холсте поражают своей экспрессивностью, праздничное действие изображено художником, как всесокрушающая стихия. В центре казак, атакующий снежный "бастион", вокруг зрители, пришедшие на масленичное гулянье.

Творчество Сурикова отразилось на этот раз в удали русского народа, который способен создать залихватскую атаку на ровном месте, без всякого повода, но из этого обязательно возникает целое событие. Так случилось и с картиной "Взятие снежного городка", простая игра вылилась в настоящий штурм крепостных укреплений, хоть и театрализованный. Таковы русские игры на картинах российских живописцев, таково творчество художника Сурикова. Русское изобразительное искусство отличается импульсивностью.

Последующие работы

Последующие работы Василия Сурикова стали определенным этапом в его деятельности. Созданные им полотна за период с 1895 по 1907 год по-прежнему полны драматизма, но перспектива отраженных на картинах событий уже другая, с меньшей экспрессией. Речь идет о полотнах: "Степан Разин" (1907 год), "Переход Суворова через Альпы" (1899 год) и Ермаком" (1895 год). Все работы написаны виртуозно, однако в них отсутствует полифония драматизма.

Стремясь усилить степень убедительности сюжета картины, Суриков уменьшает количество персонажей, перекладывая таким образом смысловую нагрузку на оставшиеся образы. Эта методика всегда приносит результаты. Художник расширяет красочность фактуры и усиливает выразительность каждого персонажа отдельно и всех вместе, заставляя их взаимодействовать.

Недостаток экспрессии в картинах Василий Суриков компенсирует акцентом на сюжетную составляющую. И такой прием тоже приносит свои результаты. Например, написана в лучших батальных традициях, с множеством орудий, ярких вспышек выстрелов, предполагающих смерть и разрушение. В реальности, безусловно, все происходило менее драматично, о чем свидетельствуют исследования ученых, касающихся того времени. Однако живопись - это вид искусства, который требует многократного преувеличения.

Полотно "Переход Суворова через Альпы", безусловно, тоже написано с некоторым гротеском. Прослеживается политический упрек в адрес захватнических амбиций зарвавшихся французов. Своим переходом через Альпы Суворов больно щелкнул французских военноначальников по носу. Все эти нюансы в полной мере удалось отразить художнику.

Творчество Сурикова, картины которого, подобно зеркалу, отражают некоторые стороны общественной жизни конца 19-го века и начала 20-го, в немалой степени способствовало развитию русского искусства.

Картина "Степан Разин" раскрывает поклонение простых ратников своему командиру. Он для них непререкаемый авторитет, главный военноначальник. Когда Стенька Разин, не раздумывая, выбросил княжну за борт, это был бесчеловечный поступок, который мог стать поводом для разочарования воинов в предводителе. Однако они продолжали превозносить своего атамана. Недовольный самим собой, мрачный как туча сидит Степан Разин в середине ладьи, окруженный верными поддаными. Всерьез озабочен атаман, и его настроение тоже сумел передать художник. Все творчество Сурикова состоит из его попыток отразить на своих полотнах реальную действительность, даже если она бывает порой нелицеприятна.

Суриков как художник-реалист

Каждая картина живописца - русской жизни, отдельный ее фрагмент, который преподносится мастером в подлинном отражении. В таком подходе, исключающем искажение действительности, заключается творчество Сурикова, кратко описать которое не представляется возможным, необходим глубокий анализ.

К вполне заслуженному титулу художника-историка можно присовокупить еще одно определение - "живописец-реалист". Творчество Сурикова, краткое описание его картин, основные вехи жизненного пути изучаются на протяжении многих лет искусствоведами. Выводы исследований не всегда однозначны, но ясно одно - художник Василий Суриков безусловно является достоянием российской культуры первой величины.

Суриков Иван Захарович (1841-1880) – русский одарённый поэт-самоучка, вышедший из народных масс, яркий представитель литературного «крестьянского» направления. Ко многим его стихам были сложены песни, которые стали народными: «Сиротой я росла…», «В степи», «Рябина». Музыку на его стихи писали такие великие композиторы, как П. И. Чайковский, А. С. Даргомыжский, А. П. Бородин, Н. А. Римский-Корсаков.

Детские годы

Иван появился на свет 6 апреля 1841 года в деревне Новосёлово, которая находилась в Юхтинской области Угличского уезда Ярославской губернии.

Его родители – оброчные крепостные крестьяне у графа Шереметьева, то есть они платили помещику определённую величину оброка с каждой души, но не были привязаны к работам в его владениях. Поэтому отец, Захар Андреевич Суриков, подался в Москву на заработки. Там он пребывал на побегушках, а позднее получил назначение на должность приказчика по «овощной части». Проработав на этом месте некоторое время, Захар Суриков смог открыть свою собственную овощную лавочку на Ордынке. Вот только жену с сыном, которые остались в деревне, он навещал редко.

Ранние годы будущего поэта прошли на деревенских просторах. Он рос болезненным мальчиком, скромным и тихим, но был постоянно окружён заботой матери и бабушки, поэтому о детстве, проведённом в деревне, у него сохранились самые приятные и светлые воспоминания. Природная красота, простой и мирный деревенский уклад оставили неизгладимый отпечаток в душе Ивана Сурикова, эти мотивы потом часто встречались в его поэтическом творчестве.

В 1849 году будущий поэт с матерью переехали в Москву. Жизнь в большом городе показалась Ивану слишком шумной, отравляла своим удушливым воздухом, поэтому произвела на ребёнка негативное впечатление. Здесь совсем не чувствовалось простора для души, мальчик замкнулся в себе, стал ещё тише и запуганнее.

Обучение

Ваня стал помогать отцу в лавке, а когда ему было 10 лет, его послали учиться грамоте к двум пожилых дамам из древнего рода купцов – сёстрам Финогеновым.

Обе они были богомолками, но старшая отличалась большей религиозностью, поэтому учила мальчика житию святых по церковно-учительным сборникам «Прологам» и по книге Димитрия Ростовского «Четьи Минеи». Иван послушно изучил поучение отцов Православной церкви, духовные повести, рассказы и лирику, в которых прославлялась жизнь родоначальников монашества. Книги настолько повлияли на психику юного Сурикова, что у него стали появляться мысли про иноческий подвиг и «тихую матерь-пустыню».

Младшая сестра Финогенова учила мальчика лирике русских поэтов-песенников:

• И. И. Дмитриев «Стонет сизый голубочек»;
• А. Ф. Мерзляков «Среди долины ровныя», «Чернобровый, черноглазый»;
• Н. Г. Цыганов «Не кукуй, кукушечка, во сыром бору», «Что ты рано травушка».

Мальчик обучился письму и чтению, гражданской и церковной азбуке. В его восприятии мира народное устное творчество переплелось с церковными мотивами, что вылилось в итоге в неудержимую страсть к поэтическому творчеству. Иван учился по старинке («нараспев»), получалось, что стихи он не читает, а поёт. Такая привычка сохранилась у него надолго и пригодилась в начале творческого пути, когда свои написанные стихи он проверял с помощью пения.

Страсть к поэзии

Увлечение поэзией вызвало негодование отца, которому нужен был помощник в лавке: «Тебе, сын, попом и писарем не быть, наше другое дело – торговое. А купцам лишняя книжность дохода не приносит». Юный Иван слушал отцовы речи, а в свободные от лавочных дел минуты зачитывался произведениями А. С. Пушкина, А. А. Майкова, М. Ю. Лермонтова, А. В. Кольцова, Н. А. Некрасова, И. С. Никитина, А. А. Фета. Мальчик не только жадно заучивал их стихи, но и пробовал писать свои. К сожалению, его ранняя лирика не сохранилась, поэт уничтожил свои первые произведения.

В одном доме с Суриковыми проживал невысокого ранга чиновник Ксенофонт Добротворский. Этот отставной семинарист на первый взгляд казался неудачником и хмурым пессимистом, но на самом деле был добрейшей души человек. У него имелось много книг, и Иван Суриков потихоньку перечитал всю библиотеку Добротворского.

Однажды в доме, где проживал Иван, случился пожар. Впечатлённый этим событием, он написал стихотворение и дал прочитать его Добротворскому. Тот сказал молодому поэту: «Дерзайте, юноша!» Эти слова невероятно окрылили Сурикова, и он написал несколько пьес.

Нелёгкий творческий путь

В 1857 году у Ивана собралась уже целая тетрадка собственных сочинений. Друзья посоветовали ему показать стихи кому-то из известных поэтов. Сурикову удалось получить рекомендательное письмо от профессора К. Ф. Рулье, с которым он отправился к двум русским поэтам. Один из них отозвался о творчестве Ивана положительно, обратил внимание на недостатки, дал дельные советы, как не ошибаться в будущем. Но второй лирик отнёсся к стихам Ивана жёстко и недоброжелательно, дал безжалостную характеристику. На формировании молодого таланта это конечно отразилось, но не сломило. Иван продолжил заниматься поэзией, но теперь уже с учётом ошибок, обрабатывал формы стиха, работал над звучностью, старался придать своей лирике плавность и краткость.

В конце 1850-х годов отец уже имел две лавки – большую и малую, дела его шли весьма успешно. Однако поплывшие в руки деньги он стал проигрывать на скачках, что привело к разорению. Отец стал пить, закрыли одну лавку, потом вторую. Чтобы забыться, Захар Суриков принял решение на время уехать в деревню, а жена и сын остались с его старшим братом.

Иван в дядиной овощной лавке трудился младшим приказчиком. Но жить с ним оказалось ещё хуже, чем с отцом. Дядька был капризным и придирчивым, постоянно попрекал куском хлеба, унижал, оскорблял, держал в нужде. На поэзию у молодого Сурикова совсем не оставалось времени, было слишком много работы в лавке: он и порядок наводил, и обслуживал покупателей, и развозил на тачке товар. Когда совсем стало невыносимо, Иван распродал нехитрые пожитки и, накопив немного денег, купил на Тверской небольшое помещение. С мамой они занялись скупкой и продажей всякой всячины – железо, каменный и древесный уголь, тряпьё, лом, медь. Торговля у них получалась бойкой.

Иван стал самостоятельным, в 1860 году женился не девушке-сироте Ермаковой, она оказалась верной помощницей в торговых делах, что позволило Сурикову вернуться к любимому поэтическому занятию. Тем более, что к этому времени приехал из деревни отец и принялся помогать жене, сыну и невестке в привычной для себя торговле.

В начале 1860-х годов он познакомился с поэтом Н. А. Плющеевым, которому показал свои стихи. Опытный лирик отнёсся к молодому дарованию с проникновением, увидел в нём задатки настоящего таланта, предложил помощь и сотрудничество. Плющеев отобрал понравившиеся стихи Сурикова и отдал их редактору литературного издания «Развлечения» Ф. Б. Миллеру. В 1863 году опубликовали первый стих Ивана.

Творческая и материальная жизнь поэта стала налаживаться, но счастье было недолгим. Случилось горе: умерла мама Ивана. Отец снова стал пить, а вскоре женился на раскольнице. У новой отцовой супруги оказался такой невыносимо тяжёлый характер, что Иван с женой ушли на казённую квартиру. Для поэта началась пора нужды, скитаний, страданий, лишений, которые сопровождались постоянными поисками хоть какой-нибудь работы.

Иван перебивался случайными заработками: работал в типографии учеником и наборщиком, переписывал бумаги. Вскоре он очень сильно заболел и слёг, а, когда поправился от болезни, в типографии его место уже было занято. Не оставалось ничего, кроме как попроситься в лавку к дяде. Положение Сурикова было настолько ужасным, что порой у него возникали мысли о самоубийстве.

В скором времени вторая жена отца, оказавшаяся не только сварливой, но и чересчур ушлой, обобрала старшего Сурикова до нитки и ушла. Иван со своей женой вернулись к отцу и снова потихоньку начали возрождать торговое дело. Постепенно дела стали налаживаться, и поэт вновь принялся за сочинительство.

Признание

В конце 1860-х годов Иван Захарович познакомился с писателями Ф. Д. Нефёдовым и А. И. Левитовым. Они способствовали продвижению его стихов в периодику. Так он стал печататься в изданиях:

• «Дело»;
• «Семья и школа»;
• «Воспитание и обучение»;
• «Иллюстрированная газета»;
• «Воскресный досуг»;
• «Отечественные записки».

И, наконец, в 1871 году вышел первый поэтический сборник Сурикова, в который вошли 54 его пьесы.

Поэт-самоучка Иван Захарович прошёл сложный творческий путь, поэтому к тем самородкам, которые вышли из народа и гнулись под тяжестью невыносимых жизненных условий, он относился с особенной искренностью, теплотой и сочувствием. Он предпринимал всяческие попытки, чтобы поддержать их. Суриков призвал таких поэтов объединиться и выпустить общий сборник. Многие авторы откликнулись на такой призыв и даже организовали кружок. А в 1872 году они выпустили альманах «Рассвет».

Это были лучшие творческие годы поэта Сурикова. Одно за другим печатались его произведения (былины, сказания и поэмы):

• «Богатырская жена»;
• «Казнь Стеньки Разина»;
• «Правеж»;
• «Канут Великий»;
• «Садко»;
• «Василько»;
• «Удалой».

В своих произведениях он изображал жизненные события, которые пришлось пережить самому (лишения, горести, страдания), но они очень тонко переплетались с судьбами десятков тысяч людей.

Прекрасно поддавались Сурикову картины природы, очень чутко он описывал красоту России в своих стихах:

• «На берегу»;
• «На могиле матери»;
• «На чужбине»;
• «Помнишь, были годы»;
• «На дороге»;
• «От деревьев тени»;
• «На одре»;
• «Сон и пробужденье»;
• «В воздухе смолкает»;
• «Ночью»;
• «Весной».

В 1875 году были изданы ещё два сборника стихов Сурикова, их очень быстро раскупили. На поэта обратили внимание критики, быть может, не всегда их комментарии были лестными, тем не менее талант Ивана Захаровича был признан. Его избрали в московское «Общество любителей русской словесности».

Болезнь и смерть

В 1876 году поэт тяжело заболел, быстро стала развиваться у него чахотка. В следующем 1877 году на деньги, вырученные от третьего изданного сборника, по совету врачей, он уехал в Самарские степи лечиться кумысом.

В 1879 году поэт переехал на лечение в Крым, однако было уже слишком поздно, болезнь прогрессировала, и ничего не смогло её остановить. 6 мая 1880 года он скончался в Москве, похоронен на Пятницком кладбище.

А спустя век его стихотворение было включено в хрестоматию по литературе, и каждый советский (а теперь российский) школьник в третьем классе обязательно учил наизусть строки: «Вот моя деревня, вот мой дом родной…»

Василий Суриков художник, выдающийся мастер в русском изобразительном искусстве 19 века, и начала 20-го века. Творчество Сурикова тесно связано с яркими периодами истории России, в своих масштабных произведениях художник правдиво передал характерные признаки русского народа, его самобытность и жизненную сущность.

Василий Суриков выходец из небогатой казачьей семьи и с раннего детства был близок со своим народом. Картины художника Сурикова очень примечательны своей великолепной колористической трактовкой письма, где присутствует явное новаторство художника в создании колоритных полотен, красочный состав которых и сегодня изучают современные художники.

Суриков Василий Иванович краткая биография и творчество. . Художник родился в городе Красноярск в казачьей семье. С раннего детства у художника проявились зачатки таланта к рисованию. В возрасте восьми лет мальчика принимают на учебу в Красноярское приходское училище, где способность к рисованию обнаруживает его учитель Гребнев Н. В., который помог молодому художнику работать с красками, отдельно занимаясь с ним рассказывал и показывал многие тонкости живописной грамоты и о великих мастерах живописного искусства. Это был хороший трамплин для будущего развития Сурикова.

Но в жизни Сурикова было не все гладко, в 11 лет отроду у него от болезни умирает отец, семья оказалась в трудном материальном положении. Тем не менее после окончания учебы в училище, его устраивают в канцелярию, параллельно с этим мальчик упорно занимается с рисунками, пишет акварели и развивает себя как художника, надеясь в будущем обязательно поступить учиться на художника. И волей случая акварели понравились губернатору, в семье которого потом Суриков давал даже уроки.

В семье губернатора частым гостем был местный золотопромышленник Кузнецов П. И. увидев недюжинный талант молодого мастера, решил материально посодействовать желанию юноши поступить учиться в академию художеств в Санкт Петербурге, куда он поступил не сразу, провалив экзамен по рисованию с гипса, это конечно была первая неудача. Поэтому он решает поступить в училище рисования союза поощрения художников, где усиленно работает над собой в рисунке и других направлениях, через три месяца учебы он вновь пытается сдать экзамен в академии и успешно проходит и за годы обучения 1869 по 1875 г.

С успехом наверстывает то очем мечтал, заслуженно получая за свои работы различные награды. Изучая древнее античное искусство он мастерски создает рисунок Пир Валтасара, где его работу отмечают в журнале под названием Всемирные иллюстрации.

Наконец он казалось бы заслуживает большую золотую медаль с пенсионерской поездкой за рубеж за картину Апостол Павел, но некоторым деятелями руководствующими в академии было решено отказать в награде. Тем не менее за время учебы в академии Василий Суриков получил несколько серебряных медалей, с материальной премией.

Конечно глядя на такое положение художникуне нравились принципы учебы в академии, не смотря на это художник много работает в 1870 г. создает картину Вид памятника Петру 1 на Сенатской площади.

Переехав в Москву, ему поручат роспись фресок в храме Христа Спасителя. Суриков создает первое широко масштабное произведение Утро стрелецкой казни, в котором художник ярко описывает трагические моменты после стрелецкого бунта при Петре Первом.

Картина была написана к 1881 году, году вступления в ряды товарищества передвижников, где Суриков выставляет свои работы на показ широкой общественности.

Зарядившись желанием в написании картин о русской истории художник создает очередные шедевры Меньшиков в Березове и картину Боярыня Морозова, которая была продемонстрирована на 15-й выставке художников передвижников.

В 1887 г. в 1888 году умирает его супруга, с трудом переживая эти времена, позднее он с дочерьми отправляется на родину в Красноярск находясь там в некотором унынии, дабы поднять настроение вспоминая игры своего детства.

Он решает написать более веселое и жизнерадостное произведение картину Взятие снежного городка, в сцене персонажей были задействованы местные крестьяне а сам снежный городок крестьяне слепили прямо во дворе его дома.

Картина была восторженно встречена общественностью и даже была направлена на выставку во Францию, где демонстрировалась в Париже в 1890 г., и награждена именной медалью.

В 1891 Василий Суриков опять обращается к русской истории, задумав писать картину Покорение Сибири Ермаком, несколько лет работая над историческим произведением, в разных местах России художник создает эскизы и этюды к картине.

На полотне Суриков ярко отразил характерные образы героев, показав смелый порыв, готовых к сражению казачков, красочно отобразив насмерть воюющие стороны.Картина была написана полностью в 1895 году.

Очередное произведение с подобной исторической темой Василий Суриков создает картину Переход Суворова через Альпы, начиная работать в Красноярске он также едет за границу в Швейцарию, где изучает гористую местность и выбирает место для написания этюдов, картина была выставлена в Петербурге и в Москве и была куплена самим Царем.

Следующий этап также историческое полотно картина Степан Разин с казаками плывут на большой лодке. Также художник обращается к быту царской семьи и 1912 год создает картину Посещение царевной женского монастыря, художник выразительно описывает нахождение царевны в церкви среди смиренных монашек.

Художник Василий Суриков был очень предан своему статусу свободного художника, будучи весь в мыслях о создании своих исторических полотен, никогда не желал отвлекаться от выбранного пути.

Ему часто предлагали работу преподавателя в художественных училищах и в академии художеств, на что он всегда давал отказ, на этом поприще он даже несколько посорился с Репиным, который также уговаривал его преподавать в академии.

Характер художника больше стремился к уединению, не любил он различных светских туссовок.

Также редко кто либо мог зайти к нему в мастерскую, где у мастера рождались исторические образы.По сути своей он был несколько замкнутым человеком и у него было немного друзей, тем не менее, он был очень добрый и трогательным в семье, всегда был в хороших отношениях со своими родственниками, часто писал в Красноярск письма маме и брату.

К концу своей насыщенной творческой жизни Василий часто посещает родину, пишет ряд пейзажей, акварельные зарисовки, иногда пишет портреты.

К 1915 году Суриков чувствует ухудшение здоровья, едет полечиться в Крым, но из за больного сердца в 1916 году он скончался и был похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.

Творчество Сурикова высоко оценено в Русском изобразительном искусстве, его исторические произведения правдиво отражают не простые периоды жизни русского народа в истории России.

Введение

Биография Василия Ивановича Сурикова

Общая характеристика творчества В.И. Сурикова

"Утро стрелецкой казни"

"Боярыня Морозова"

"Меньшиков в Березове"

Заключение

Список использованной литературы

Приложение

Введение

Василий Иванович Суриков - величайший русский исторический живописец. Он подлинно народный художник в таком же смысле, как Пушкин - народный поэт и Глинка - народный композитор. Истинные творцы русской национальной культуры, они в своем искусстве воплотили самые главные, самые драгоценные черты народного характера. Суриков создал произведения живописи такого же всеобъемлющего национального значения, как Пушкин в поэзии и Глинка в музыке.

Исторические полотна Сурикова производят неотразимое впечатление на зрителя, несмотря на то, что были созданы много десятилетий назад.

История жизни и творческого развития Сурикова представляет огромный интерес, так как позволяет глубже понять творческие замыслы художника и глубже подойти к самой сердцевине его произведений.

"В Сибири народ другой, чем в России: вольный, смелый. И край-то, какой у нас. к югу тайга, а к северу холмы, глинистые-розово-красные. И Красноярск - отсюда имя; про нас говорят: "Краснояры сердцем яры" - говорил Суриков.

Биография Василия Ивановича Сурикова

Василий Иванович Суриков родился в 1848 году в сибирском городе Красноярске. Старинный казачий род Сурикова происходит с Дона. Там, среди населения станиц Урюпинской и Усть-Медведицкой, еще совсем недавно встречалась фамилия Суриковых. В середине XVI века с Дона, с казачьим войском Ермака, предки Сурикова пошли на завоевание Сибири; под знаменами Ермака они сражались с полчищами Кучума, а потом осели на новых землях на постоянное жительство. В истории Красноярска неоднократно упоминается фамилия Суриковых. Предков Сурикова считают одними из основателей города. Они участвовали в знаменитом бунте против царского воеводы Дурново, которого казаки и татары, жестоко избив, изгнали из Красноярска. В честь деда Сурикова, казачьего атамана, один из островов на Енисее назван Атаманским.

Художник гордился казачьим происхождением, любил рассказывать о своих смелых и вольнолюбивых предках и не без внутренней гордости отмечал в себе самом и в своих близких черты независимого казачьего характера.

В середине XIX века казаки "большого полка", как именовалось потомство войск Ермака, начали приписываться: кто в городе - к мещанскому сословию, кто в деревне - к крестьянству. Отец художника поступил на гражданскую службу. Прасковья Федоровна Сурикова, мать художника, также происходила из старинной казачьей семьи Торгошиных, именем которых называлась целая станица на Енисее, против Красноярска. Семья Суриковых жила небогато. Был у них свой небольшой деревянный дом, выстроенный в тридцатых годах взамен старого, сгоревшего во время большого пожара, истребившего значительную часть деревянных построек города. В этом доме и родился Василий Иванович Суриков. Детство оставило в душе художника неизгладимые впечатления. Память его навсегда сохранила, словно выкованные могучей рукой из какого-то драгоценного материала, человеческие образы.

"Первое, что у меня в памяти осталось, - рассказывал он, - это наши поездки зимой в Торгошинскую станицу. Торгошины были торговыми казаками - извоз держали, чай с китайской границы возили от Иркутска до Томска, но торговлей не занимались. Жили по ту сторону Енисея - перед тайгой. Старики неделеные жили. Семья была богатая. Старый дом помню. Двор мощеный был. У нас тесаными бревнами дворы мостят. Там самый воздух казался старинным. И иконы старые, и костюмы. И сестры мои двоюродные - девушки совсем такие, как в былинах поется про двенадцать сестер. В девушках была красота особенная: древняя, русская. Сами крепкие, сильные. Волосы чудные. Все здоровьем дышало".

В 1854 году отец художника по службе был переведен из Красноярска в село Сухой Бузим, на шестьдесят верст к северу, и вся семья отправилась с ним. "В Бузиме, - вспоминал художник,--мне вольно было жить. Страна была неведомая. Степь немереная. И медведей полно. До пятидесятых годов девятнадцатого столетия все было полно: реки - рыбой, леса - дичью, земля - золотом. Из Красноярска целый день лошадьми ехали. Окошки там еще слюдяные, песни, что в городе не услышишь. И масленичные гулянья и христославцы. У меня с тех пор прямо культ предков остался. Во всех домах в Бузиме старые лубки висели - и самые лучшие". Там Суриков выучился ездить верхом и пристрастился к охоте. Но самое главное - начал много рисовать. Особенно любил он изображать лошадей, что далось ему не сразу; работник Семен показал, как надо рисовать ноги, чтобы лошади казались бегущими. Никаких красок у него тогда еще не было, и когда он с какой-то гравюры срисовал портрет Петра Первого, то раскрасил его так: мундир-синькой, а отвороты-брусникой.

суриков картина исторический художник

Об этом побеге сам рассказывал так; "Вышел в поле. Пастухи вдали. Я верст шесть прошел. Потом лег на землю, стал слушать, как в "Юрии Милославском", нет ли за мной погони. Вдруг вижу, вдали - пыль. Глядь - наши лошади. Мать едет. Я от них от дороги свернул - прямо в поле. Остановили лошадей. Мать кричит: "Стой! Стой! Да никак ведь это наш Вася!" А на мне такая маленькая шапочка была - монашеская. "Ты куда?" И отвезли меня назад в училище".

Постепенно Суриков освоился с обстановкой школы; наказания, применяемые к нерадивым ученикам, для него не были более страшны. Он учился отлично, переходил из класса в класс с наградами и в 1861 году блестяще закончил училище.

Особенно важное значение для будущего художника имели уроки рисования, которое преподавал Николай Васильевич Гребнев. Известно, что Гребнев с 1847 по 1856 год обучался (главным образом под руководством художника А.Н. Мокрицкого, ученика А.Г. Венецианова и К.П. Брюллова) в Московском Училище живописи и ваяния, усердно копируя картины старых мастеров и современных художников. Он даже посвятил начало 1855 года изучению старой живописи в Эрмитаже, временно уехав из Москвы. В том же году он был удостоен звания свободного художника за портрет и этюд "Девочка с кувшином". Вскоре Гребнев женился и уехал учительствовать в Красноярск. В Красноярске помимо преподавания он брал заказы на живопись в церквах. Этому скромному художнику выпала высокая честь быть первым учителем Сурикова. Может быть, единственный раз за всю свою жизнь Гребнев встретил ученика, столь явно одаренного. Заслуга Гребнева в том, что он сумел угадать талант Сурикова в самой ранней стадии его развития, горячо в него уверовал, много работал со своим учеником, энергично поддерживал в нем решение всецело посвятить себя живописи и поступить в Академию художеств, чтобы там получить правильное художественное образование. Суриков вспоминал о Гребневе с чувством живой благодарности как о своем начальном учителе, сообщившем ему основы художественной грамоты, помогшем увидеть живописную красоту природы, понять пластическую красоту художественной формы. "Гребнев меня учил рисовать, - рассказывал Суриков, - чуть не плакал надо мной". От Гребнева же Суриков услышал вдохновляющие рассказы о художниках: Карле Брюллове, слава которого еще тогда гремела, Айвазовском - "как тот воду пишет, - что совсем как живая, как формы облаков знает". Гребнев давал Сурикову копировать гравюры с картин старых мастеров, воспитывал на классических образцах его вкус, ведя к пониманию прекрасной формы. По воскресеньям он брал с собой Сурикова за город, на этюды. Вместе они ходили в лес, поднимались на Караульскую гору, что возвышается над Красноярском. Оттуда, с вершины холма, Гребнев заставлял Сурикова рисовать город, наглядно разъясняя ученику законы воздушной перспективы и особенности живописи на открытом воздухе. Вот когда Суриков уже узнал о пленэре. Благодаря Гребневу Суриков овладел техникой акварельной живописи, в которой впоследствии достиг высокого совершенства.

В 1859 году умер отец Сурикова. Художник сохранил в своей памяти образ этого строгого, даже сурового человека. У него был прекрасный голос и художник считал, что любовь к музыке он унаследовал от отца. После смерти отца семья вернулась в свой дом, в Красноярск. Жизнь стала труднее. Матери назначили вдовью пенсию - три рубля в месяц. Верх своего дома Суриковы сдали квартирантам за десять рублей, сами поселились внизу. Хозяйство и все заботы о семье целиком легли на плечи матери, что впрочем было не сложно - в семье царило полное единодушие.

Она была хорошей хозяйкой и искусной рукодельницей. Плела кружева, вышивала гладью, бисером и гарусом. Скудный бюджет семьи восполнялся ее заработками. Мать, сестры и младший брат Александр дружно делили между собой выпавшие на их долю тяготы.

Еще при отце она была всегдашней заступницей за детей, а теперь, овдовев, воспитывала их с умом и заботливостью. Как многие неграмотные люди, она превосходно владела устной речью и умела одним словом метко охарактеризовать человека. Суриков любил рассказывать о ее смелом, мужественном характере.

В 1864 году Суриков поступил на государственную службу, был зачислен в штат Енисейского губернского управления на мелкую канцелярскую должность. Но занятий искусством он не оставлял, более того, его опыты все больше и больше привлекали к себе внимание местных знатоков и ценителей. В декабре 1867 года Красноярский губернатор П.Н. Замятин обратился в Совет Императорской Академии художеств с просьбой о приеме Сурикова учеником в Академию. В Петербург вместе с официальным прошением были посланы его рисунки. Совет Академии дал положительный отзыв о способностях юноши, его отъезд в столицу был решен. Красноярский городской глава, богатый золотопромышленник П.И. Кузнецов принял на себя материальные заботы о будущем художнике и нес их вплоть до окончания им Академии художеств. 11 декабря 1868 года Суриков покинул родной город.

Сильное стремление к обучению живописи заставило его сначала переехать в Санкт-Петербург, где в 1869-1875 годах он обучался в Петербургской Академии Художеств у знаменитого педагога Чистякова, который уже в те годы говорил о Сурикове, как о лучшем ученике школы. Начиная с 1877 года Cуриков живет и работает в Москве, позже вступив в Товарищество Передвижных Художественных Выставок. Здесь, в Москве, Cуриков создал свои наиболее значительные произведения - монументальные исторические картины "Утро стрелецкой казни" (1881), "Меншиков в Березове" (1883), "Боярыня Морозова" (1887).

Общая характеристика творчества В.И. Сурикова

С глубиной и проницательностью истинного историка и духовидца художник раскрыл в них истоки трагических противоречий истории, внеземную логику ее движения, показал борьбу исторических сил в петровское время, в период раскола. Главным действующим лицом в этих картинах выступает народная масса, представленная разнообразными типами, раскрывающими национальный русский характер. Сурикова привлекают сильные яркие личности, концентрирующие в себе бунтарский дух народа - исполненный яростной решимости и неукротимого духа сопротивления рыжебородый стрелец в картине "Утро стрелецкой казни", проникнутая страстью и фанатичной убежденностью подвижничества боярыня Морозова в одноименной картине. С большим мастерством и любовью к созданному народным гением передает художник облик площадей и улиц старой Москвы, заполненных толпой народа, изображает одежду и утварь, вышивку, резьбу по дереву, религиозную архитектуру и деревенские сараи. В своих монументальных по форме картинах Суриков создал новаторский тип композиции, в которой движение людской массы, охваченной сложной гаммой переживаний, выражает глубокий внутренний смысл события. В его произведениях общий колорит, основанный на гармонии полнозвучных чистых красок, ритм цветовых пятен, фактура и манера наложения красочных мазков служат важным средством передачи общего настроения, атмосферы изображаемого события, психологической характеристики персонажей. В 1888 году, после неожиданной смерти жены, Суриков впал в острую депрессию и охладел к живописи. Никто не знает, какую боль и душевные терзания пришлось ему пережить. Но, как настоящий титан, Суриков не был сломлен. Своеобразным символом его тогдашнего просветления и возрождения служит гениальная картина "Исцеление слепорожденного Иисусом", в которой в облике прозревшего угадываются черты самого художника. Преодолев, после поездки в Сибирь в 1889-90 годах, это тяжелое душевное состояние, он создал необычайно яркое, жизнерадостное полотно Взятие снежного городка (1891 год), запечатлевшее обобщенный образ русского народа, полного удали, здоровья и веселья. В исторических картинах 1890-х годов Суриков вновь обращается к национальной истории, останавливаясь на событиях, в которых проявлялись исторический дух, единство и мощь русского народа. В картине "Покорение Сибири Ермаком" (1895 год) показан подвиг русских воинов во имя освобождения родной земли. Полотно "Переход Суворова через Альпы" (1899 год) воспевает мужество и отвагу русской армии. Но, надо заметить, что эти произведения уже не отличаются таким совершенством, как гениальные шедевры 1880-х годов. Следующая работа художника в историческом жанре - Степан Разин (1910 год). Помимо грандиозных произведений, написанных на сюжеты русской истории, Суриков создавал также прекрасные камерные портреты, в которых проявилось портретное дарование мастера, его глубокий интерес к душевному миру простого русского человека

Надо заметить, что уже в годы своего учения, обратившись к жанру исторической живописи, Суриков занял свою, новую, нишу в искусстве - он открыто стремился преодолеть условности и догмы академического искусства, с его пустотой и холодностью, смело вводя в свои картины бытовые мотивы, добиваясь конкретной историчности архитектурного фона и деталей, убедительности свободной группировки фигур и окружения. С самых первых своих шагов Суриков пошел не путем скучно-официозной исторической живописи, а путем живого погружения в изображаемое событие, доводя его до степени глубокой сопричастности зрителя к историческому моменту.

В творчестве Василия Сурикова доминирует повелительная убежденность галлюцината. Он действительно видит прошлое, варварское, кровавое, жуткое прошлое России и рассказывает свои видения. Рассказывает так выпукло, так ярко и вдохновенно, словно не знает различия между сном и явью. "Все, что существует - сон. Все, что не сон - не существует", - словно говорит Суриков. Эти видения-картины фантастическим реализмом деталей и цельностью обобщающего настроения вызывают чувство, похожее на испуг. Мы смотрим на них, подчиняясь внушениям художника, и бред его кажется вещим. Правда исторической панорамы становится откровением. В трагизме воскрешенной эпохи раскрывается загадочная, трагичная глубина народной души. В этом своем фантасмагоричном погружении Суриков уже подобен Достоевскому, а также своим более юным последователям - Врубелю и Блоку

Суриков был историческим живописцем по призванию, по самой сущности своего таланта. История была для него вовсе не тем костюмированным спектаклем, каким видели ее живописцы-академисты, у которых даже Козьма Минин смахивал на задрапированного в тогу римлянина. Для Сурикова история была чем-то до конца родным, близким и как бы лично пережитым. В своих картинах он не судит и не выносит приговор. Он как бы зовет вас пережить вместе с ним события прошлого, вместе с ним подумать о судьбах человеческих и судьбах народных.

"А как любил Суриков жизнь! Ту жизнь, которая обогащала его картины. Исторические темы, им выбираемые, были часто лишь "ярлыком", "названием", так сказать, его картин, а подлинное содержание их было то, что видел, пережил, чем был поражен когда-то ум, сердце, глаз внутренний и внешний Сурикова, и тогда он в своих изображениях - назывались ли они картинами, этюдами или портретами - достигал своего "максимума", когда этому максимуму соответствовала сила, острота, глубина восприятия. "

Суриков говорил, что композиция - это математика. Много и упорно работал он над композиционным построением каждой фигуры, группы, меняя ракурсы и повороты. До нас дошли далеко не все эскизы к его картинам, но и того, что осталось достаточно, чтобы представить всю огромную подготовительную работу к каждому произведению. Так, к Боярыне Морозовой сохранилось тридцать пять эскизов, одиннадцать - к Покорению Ермаком Сибири, десять - к Степану Разину. Каждый раз, работая над картиной, Суриков ясно и живо "видел" все свои персонажи. Иногда это были лица людей близких, знакомых еще по Красноярску, а иногда приходилось долго и напряженно искать, вглядываясь в лица встречных на улице, что зачастую приводило к курьезным ситуациям. "Суриков не только великий реалист-ученый, но по существу своему поэт, и, быть может, сам того не сознавая, этот художник обладает огромным мистическим дарованием. Как Менцель близок по духу мистику и реалисту Гофману, так точно Суриков близок по духу мистику и реалисту Достоевскому. Лучше всего это сходство заметно в его женских типах, как-то странно соединяющих в себе религиозную экстатичность и глубокую, почти сладострастную чувственность. Это те же "хозяйки", "Грушеньки", "Настасьи Филипповны". Но и все у Сурикова, у этого неумолимого реалиста, отзывается чем-то сверхъестественным - не то Богом, не то бесом. "

Когда ставилась точка, когда накрепко запертые двери суриковской студии раскрывались, и картина, несколько лет таимая, делалась общим достоянием, - оказывалось, что из рук этого сторонящегося, особого человека вышло произведение такой невероятной общезначительности, простоты и доступности, такой собирательной народной души, что даже хотелось снять имя автора и сказать, что это безымянное, национальное, всерусское создание, как хочется сказать, что безымянная собирательная всерусская рука писала Войну и Мир.

При всем при этом Суриков - истинно русский художник, со всеми русскими достоинствами и русскими недостатками. Он не чувствует и не любит абсолютной красоты форм, и он в погоне за общим поэтическим впечатлением подчиняет чисто формальную сторону содержательной. Несомненно, это слабое место в его творчестве. Но уже за то ему спасибо, что он сумел пренебречь ложной, академически понятой красотой форм, а главное, за то, что он сумел, отдаваясь вполне своему вдохновению, найти что-то совершенно своеобразное, новое, как в рисунке, так и живописи и в красках. По краскам не только "Морозова", но все его картины прямо даже красивы. Он рядом с Васнецовым внял заветам древнерусских художников, разгадал их прелесть, сумел снова найти их изумительную, странную и чарующую гамму, не имеющую ничего похожего в западной живописи." (А.Н. Бенуа)

Суриков очень ценил свою творческую свободу. Много раз предлагали ему преподавательскую работу в Академии, в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, но он всегда отказывался. На этой почве у Сурикова даже произошло охлаждение отношений с Репиным.

Рассказывает сам Суриков: "Репин стоит предо мной и просит меня на работу в Академию. Мне это было смешно и досадно. Я и говорю ему: "На колени!". Представьте себе, стал на колени. Я расхохотался и сказал ему: "Не пойду!"" Не было у Сурикова и постоянного дружеского круга. Он не чуждался общения с людьми, не был как-то особенно суров или угрюм, просто ему это не было особенно нужно. Время от времени он сближался с Репиным, Михаилом Нестеровым, другими художниками, некоторое время дружил со Львом Толстым, но главным для него были его работа, картина, которую он писал, его семья и близкие. С ними он был всегда добрым, нежным, внимательным. Дочь Павла Третьякова, Вера Зилоти, вспоминала о Сурикове: "Умный-умный, со скрытой тонкой сибирской хитростью, он был неуклюжим молодым медведем, могущим быть и страшным и невероятно нежным. Минутами он бывал просто обворожительным".

"Утро стрелецкой казни"

В "Утре стрелецкой казни" (1881, Третьяковская галерея) Суриков запечатлел эпилог той страшной исторической трагедии, которой началось царствование Петра Первого.

Это "начало славных дней Петра", омраченное мятежами и казнями, и изображено Суриковым.

Сам Петр спешно вернулся в Москву и лично повел розыск. Казни стрельцов происходили в Преображенской слободе и в Москве, в разных местах, в том числе у стен Ново-Девичьего монастыря и на Красной площади. Они были подробно описаны секретарем австрийского посольства Корбом, дневник которого и послужил для Сурикова основным источником фактических сведений.

С величайшей добросовестностью относился художник ко всем историческим и археологическим подробностям своей картины.

Всюду, где только мог, собирал данные о костюмах, работал в кремлевской Оружейной палате и Московском Историческом музее. Суриков изобразил как место казни-Красную площадь. Она, бывшая ареной многих исторических событий, произвела на него неотразимое впечатление своей стариной еще тогда, когда он ехал из Красноярска в Петербург. На картине изображена Красная площадь около Лобного места. Здесь все пришло на помощь художнику: и композиционные занятия в Академии художеств под руководством П.П. Чистякова, и редчайшее умение видеть композицию в натуре, которое воспитывал в себе художник. Раннее утро. Красная площадь. Сюда на простых телегах привезли обреченных на смерть стрельцов, одетых в белые рубахи с зажженными свечками в руках. Рядом с ними их матери, жены, дети, но ни они, ни их близкие, никто не просит пощады у царя. Множество людей теснится на Лобном месте, с высоты которого дьяк только что огласил указ о казни мятежных стрельцов.

Оттуда эта человеческая масса (совсем не безликая - там и стрельцы, и солдаты, и просто горожане) медленно "сползает" вниз, чтобы затем "растечься" во всю ширь там, где изображены главные герои полотна - приговоренные к смерти стрельцы, и затем как бы "сходит на нет" в фигурах сидящих на земле двух старых женщин. Глубокое, безысходное горе написано на лице стаpyxи в темных одеждах, другая, сжимая в руках потухшую. свечу, в отчаянии низко опустила голову.

А между ними художник поместил маленькую девочку, испуганное личико которой, а также красный цвет платка невольно притягивают к ней наши взоры. У их ног лежит на земле бурый, цвета запекшейся крови стрелецкий кафтан, слабо дымит погасшая свеча. На этом человеческий поток иссякает, дальнейшего пути ему нет. Основная эмоциональная нагрузка картины приходится на средний план, в его левой части - стрельцы. Откинулся на спинку телеги стрелец в синем кафтане, сломленный пытками, он, однако, не просит пощады у Петра, как не молит о ней и только что простившийся с женой и маленьким сыном осужденный. Поддерживаемый офицерами-гвардейцами, он уходит в сторону виселиц. Наш взгляд без труда находит следующую подобную пару фигур - рыжебородого в красном колпаке и кланяющегося народу, причем они отнюдь не тождественны, только ритмически, а еще более эмоционально "уравновешивают" друг друга.

Рыжебородый - само воплощение гнева, протеста. Ни веревки, связывающие его руки, ни набитые на ноги деревянные колодки, ничто не в состоянии сдержать его все нарастающую ярость. Его пылающий взор, энергичное движение руки с горящей свечкой - все говорит о том, что ни душевные, ни физические силы его еще не иссякли.

Но ведь нечто подобное можно сказать и о кланяющемся стрельце, который мужественно отдает свой торжественный прощальный поклон народу - не царю! В этом ведь тоже можно усмотреть своеобразное проявление протеста, выражение общей для них обоих "силы духа", "ярости сердцам.

И наконец, в центре группы стрельцов - чернобородый, не случайно соседствующий с рыжим стрельцом, мрачный, озлобленный, психологически близкий ему, и скорбный седой старик, по духу более родственныи кланяющемуся стрельцу.

Уводимый на казнь стрелец, которого поддерживают (заметим, не волокут к виселицам, а только поддерживают) офицеры с обнаженными палашами в руках, идет мимо сидящего на белом коне Петра. Истошный крик его стрельчихи - это последний отголосок горя и скорби.

Между народом и Петром Суриков провел четкую границу. Молодой царь надменно, презрительно смотрит в сторону стрельцов, его сподвижники - бояре, иностранцы - не просто наблюдают, но стараются осмыслить происходящую у них на глазах трагедию, которая еще не вылилась в непосредственную кровавую расправу.

В картине ведь нет изображения самой казни. Художник "остановил" трагедию на самой высокой точке ее накала, в противоборстве двух исторических сил он отметил миг страшного равновесия.

"Я когда "Стрельцов" писал, - вспоминал он, - ужаснейшие сны видел: каждую ночь во сне казни видел. Кровью кругом пахнет. Боялся я ночей. Проснешься и обрадуешься. Посмотришь на картину. Слава богу никакого этого ужаса в ней нет… У меня в картине крови не изображено, и казнь ещё не началась. А я ведь это всё - и кровь, казни в себе переживал. ”

"Боярыня Морозова"

Хорошо известно, что В.И. Суриков был человеком очень музыкальным, со своим любимым инструментом гитарой он не расставался на протяжении всей своей жизни.

На полях которой для гитары им и были сделаны первоначальные наброски для картин "Утро стрелецкой казни" и "Боярыня Морозова". Мы уже отмечали, что первый и единственный живописный (маслом) эскиз к картине "Боярыня Морозова" был исполнен еще в 1881 году.

Долгим и трудным стал путь Сурикова к этому его величайшему творению. Рассказы о мужественной боярыне Федосье Прокопьевне Морозовой, одной из главных деятельниц "раскола " - религиозно-политического движения, возникшего в середине XVII века, Суриков слышал еще в юности. О том, что "раскол не был церковным только, а общественным, политическим явлением", он мог прочитать в статье Н. Тихонравова "Боярыня Морозова.

Эпизод из истории русского раскола", но не правильнее ли будет предположить и это подтверждается фактами, что тема "раскола" волновала Сурикова да и не его одного, к ней, к образу боярыни Морозовой обращались в 80-х годах многие художники: В. Перов, А. Литовченко и др. Для своей картины Суриков избрал тот момент, когда Морозову, фанатичную последовательницу протопопа Аввакума, яростного противника церковной реформы патриарха Никона, ближайшего сподвижника, проводника политики царя Алексея Михайловича, после жестоких пыток отправляют в заточение в Боровский монастырь, где она в 1675 году погибает от голода в земляной тюрьме. Скованную цепями, на простых санях ее везут по заснеженной московской улице,

В последний раз прощаясь с народом, бросая в провожающую ее топпу слова веры и ободрения, она высоко поднимает вверх правую руку, пальцы которой сложены старообрядческим двуперстием Ее бледное, вдохновённое, аскетически-худое и одновременно прекрасное лицо обращено к людям. Морозова - композиционный и смысловой центр картины.

Изображая центральную героиню картины сидящей не на кресле, к которому она, как известно, была прикована, а прямо на дне розвальней, на устилающей их соломе, он тем самым придал фигуре Морозовой более динамичное, как бы "треугольное" очертание. Здесь весьма уместно вспомнить хорошо известный рассказ художника о вороне:". раз ворону на снегу увидал. Сидит ворона на снегу, и крыло одно отставила, черным пятном на снегу сидит. Так вот этого пятна я много лет забыть не мог. Потом боярыню Морозову написал".

Темный силуэт фигуры главной героини картины сразу притягивает к себе внимание зрителей, хотя вокруг нее не белизна чистого снега, а многокрасочная толпа, сквозь которую с трудом продвигаются сани, увозящие Морозову.

Нелегко дались художнику образы его героев, как всегда, они рождались как бы "на стыке" его "идей" и многообразной живой натуры: "В типе боярыни Морозовой, - говорил В.И. Суриков, тут тетка одна моя, Авдотья Васильевна, что была за дядей Степан Федоровичем, стрельцом - то с черной бородой.

Не менее важны были художнику и все другие персонажи картины, и те, кто "против" Морозовой, как посмеивающийся ехидным, "дребезжащим" смехом попик и его сосед - во все горло хохочущий купец, и те, кто за нее. Последних значительно больше, они занимают господствующее положение в правой части полотна. Это княгиня Евдокия Урусова, идущая рядом с санями, это и персонажи "женского царства Морозовой".

Старуха в узорчатом платке смотрит на неё скорбным материнским взглядом, а юная боярышня - с состраданием и страхом, позади них молодая монахиня, возможно тайная сторонница боярыни.

Девушка в синей шубке и желтом платке кланяется ей вслед торжественным поклоном. Ее бледное лицо прекрасно какой-то особой одухотворенной красотой.

Серьезен, сосредоточен странник с раскольничьим посохом в руках. Все эти люди, приобщаясь к подвигу Морозовой, обретают огромную душевную силу, заряжаются ее мужеством и стойкостью.

Сидящая на снегу нищенка робко тянется к саням, все, что связано с Морозовой, для нее священно, и, наконец, юродивый. "Народ безмолвствует", но не молчит, сочувствие страдающей героине, выразительнице его чаяний - вот его мнение, его "приговор".

А сколько в картине лиц равнодушных или просто любопытных, особенно хороши снующие в толпе мальчишки, им-то до всего есть дело! Картина "Боярыня Морозова” действительно произвела на современников огромное впечатление, причем отнюдь не только художественное.

Созданная в годы, когда было разгромлено революционное движение народников, она рождала у них настроение, подобное тому, которое вызывают процессии осужденных.

А учесть, что народ у Сурикова явно сочувствует Морозовой, верно понимает смысл ее деяний, ее жертвы, "идет" за ней, то современность" его произведения становится особенно очевидной.

"Меньшиков в Березове"

Давно замечено, что первые три картины В.И. Сурикова своеобразно связаны между собой сюжетами, как звеньями одной цепи. По хронологии изображаемых в них событий первой должна была бы стать "Боярыня Морозова” (середина XVII века) и лишь затем "Утро стрелецкой казни" - исторический петровский поворот; картина "Меншиков в Березове” является ее завершающим звеном, ведь опалой и ссылкой Меншикова, по сути, заканчивалась эпоха Петра.

"Счастья баловень безродный, полудержавный властелин"-Александр Меншиков был одной из ярчайших личностей Петровской эпохи. При жизни Петра Первого Меншиков занимал место самого близкого к царю человека. Петр называл его "мое сердце".

Меншиков пользовался полным доверием царя; в безграничной преданности его Петр был вполне уверен. Меншиков проявил несомненный военный талант и большие государственные способности, но в то же время был безмерно алчен и честолюбив. В Москве он построил башню выше колокольни Ивана Великого. Дворец Меншикова в Петербурге величиной и убранством превосходил скромный "домик" Петра Первого.

Все это знал и видел Петр и не раз "учил" своего любимца знаменитой дубинкой.

Пороки Меншикова безудержно развились после смерти Петра, когда Меншиков сделался фактически правителем государства. Он задумал окончательно укрепить свое положение, женив на своей старшей дочери малолетнего внука царя - Петра Второго.

Но здесь Меншиков потерпел катастрофу. Противная ему партия взяла верх, он был арестован, лишен всех чинов и имущества и сослан вместе с семьей на крайний север Сибири, в город Березов. Жена Меншикова умерла по пути в ссылку, в Казани. А "началась" картина "Меншиков в Березове", как всегда, с суриковского "озарения". "В восемьдесят первом году поехал я жить в деревню - в Перерву. В избушке нищенской. И жена с детьми. В избушке тесно было. И выйти нельзя - дожди. Здесь вот все мне и думалось: кто же это так вот в низкой избе сидел. И поехал я это раз в Москву за холстами.

Иду по Красной площади. И вдруг. - Меншиков! Сразу всю картину увидел. Весь узел композиции. Я и о покупках забыл. Сейчас кинулся назад в Перерву".

В поисках их достоверного облика художник ездил в имение Меншикова в Клинсном уезде. "Нашел бюст его (т.е. А.Д. Меншикова). Мне маску сняли. Я с нее писал”. Там же им были выполнены акварельные копии портретов детей "светлейшего князя”, особенно тщательно oн воспроизвел изображение eго старшей дочери Марии, образ которой займет одно из центральных мест в его картине. И все ж главным, как всегда, для него оставался поиск живой "натуры".

Хорошо известно, как встретил Суриков своего "Меншикова" мрачного пожилого человека, отставного учителя, с которого написал портретный этюд. Для Александра Меншикова-младшего позировал ему сын известного московского художественного деятеля Н.Е. Шмаровина, младшую дочь князя он писал с некоей молодой музыкантши - студентки консерватории. Наиболее внутренне сложным был образ его старшей дочери Марии.

Исследователи творчества художника (в первую очередь В.С. Кеменов) справедливо считают, что в него Суриков вложил особенно много личного. Не случайно отмечается ее большое внешнее сходство с женой художника Елизаветой Августовной, женщиной хрупкой, болезненной. Глубокое, поистине трагическое впечатление производит на зрителя сцена, изображенная художником в картине ”Меншиков в Березове”. Погруженные в глубокое безмолвие люди, теснясь друг к другу, сидят вокруг стола в низкой полутемной избе.

Застылые позы, ровный, нейтральный, холодный свет, падающий извне, так освещает действующих (а вернее будет сказать - бездействующих) лиц картины, что их фигуры практически не отбрасывают тени. Все это вызывает у зрителя ощущение остановившегося времени. Громадная фигура одетого в серый нагольный тулуп Меншикова заняла в картине центральное место. Видимая сбоку, она кажется особенно большой. Сжатая в кулак, лежит на колене его левая рука, большая, мозолистая, сильная. и бессильная вместе, хотя и сверкает на пальце дорогой перстень - символ былого богатства и величия. Почти упирающаяся в низкий потолок избы, его голова повернута в профиль. Сохраняя портретную основу образа "светлейшего", Суриков утяжелил черты его лица, придал ему выражение хмурой сосредоточенности, свойственное человеку, погруженному в тяжкие раздумья. Изображая его старшую дочь Марию, Суриков не столько стремился воссоздать образ реального исторического лица, сколько - раскрыть тему угасания человека.

Юная княжна прекрасна, но лицо ее болезненно бледно, бескровные губы плотно сжаты, печален взгляд ее больших темных глаз, а мучительный надлом бровей говорит о том, что и ее ни на минуту не покидает горькая дума. Масса темных волос, обрамляя маленькое скорбное личико девушки, почти сливается с меховой опушкой ее иссиня-черной шубки, и только краешек парадного, шитого золотом платья выдает еще не до конца оборванную связь с прошлым.

Всех троих как общий фон объединяет темный левый угол избы. Однако сближенные сходными переживаниями, внутренне они все же разобщены, не случайно же каждый погружен в свои мысли, каждый смотрит в свою сторону, а вернее - в себя. Поистине "Меншиков" из всех его картин наиболее "шекспировская" и "бетховенская" по глубине и силе выражения "величественного страдания".

Заключение

Исторические темы, выбираемые Суриковым, были часто лишь ярлыком, названием его картин, а подлинное содержание их было то, что видел, пережил, чем был поражен когда-то ум, сердце, глаз внутренний и внешний Сурикова, и тогда он в своих изображениях - назывались ли они картинами, этюдами или портретами - достигал своего "максимума", когда этому максимуму соответствовала сила, острота, глубина восприятия.

Суриков любил композицию, но и эту сторону своего искусства он не подчинял слепо установленным теориям, оставаясь во всех случаях свободным, исходя из жизни, от ее велений и лишь постольку считаясь с теориями, поскольку они носили в себе законы самой жизни.

Он был враг высасывания теорий из пальца. Суриков в хорошем и великом, равно как и в несуразном, был самим собой. Был свободен.

Василий Иванович не любил делиться своими замыслами, темами ни с кем. Это было его право, и он им пользовался до того момента, когда творческие силы были изжиты, когда дух его переселялся в картину и уже она жила им, а Василий Иванович оставался лишь свидетелем им содеянного - не больше.

Список использованной литературы

1. Абсалямов М.Б. Очерки истории культуры Сибири. - Красноярск: Издательство Ситал, 1995. - 234 с

2. Давыденко И.М. Художники Красноярска, 1978

Всю свою жизнь Василий Суриков вспоминал один эпизод. Когда пришла пора учиться, мама повезла его из села Сухой Бузим в Красноярск, в уездное училище.

Маленькому Васе не понравилось, что в училище строгая дисциплина. И после первых уроков он собрал свою котомку и пошел пешком из Красноярска домой в Сухой Бузим. Мальчик успел отойти от города на девятую версту, когда его догнала повозка матери – женщина задержалась в городе по делам.

Мама очень расстроилась и заплакала, Вася тоже расплакался. Успокоившись, они договорились, что ничего не расскажут отцу, а Вася вернется в училище. Мальчик согласился, и его увезли обратно.

Позже художник с братом не раз приезжал на это место и считал, что здесь произошел поворотный момент в его жизни, определивший его дальнейшую судьбу. Если бы мама тогда пожалела сына и забрала домой, скорее всего, он бы не стал художником.

О жизни и творчестве одного из самых знаменитых российских художников известно многое. Но исследователи до сих пор находят белые пятна в его биографии.

Портрет мамы Сурикова, написанный им

Иногда даже с экрана телевизора можно услышать, что Василий Суриков родился в селе Сухобузимо, где несколько лет назад стали возрождать старинную русскую забаву – «Взятие снежного городка» в память о картине художника с одноименным названием.

Однако в селе Сухой Бузим (нынешнее Сухобузимо) художник лишь жил несколько лет. А родился он в Красноярске, об этом есть записи в метрических книгах. Когда у отца художника начались серьезные проблемы со здоровьем – в роду Суриковых все мужчины были предрасположены к туберкулезу, он попросился перевести его на службу в село. И семья переехала в Сухой Бузим.

До сих пор не известно, откуда изначально пошел род Суриковых. По одной из версий предки художника пришли в Сибирь с Ермаком. Как утверждает историк Геннадий Быконя, точно известно, что сам Суриков пытался установить, откуда пошел его род, и просил брата заняться этим.

За год до своей смерти Суриков утверждал, что их роду более 200 лет и идет он от донских казаков. В 1893 году художник с дочерью Ольгой приехал на Дон для сбора материала для картины «Покорение Сибири Ермаком». И донские казаки признали его своим.

«Покорение Сибири Ермаком»

Также есть свидетельства, что предки художника Петр и Илья Суриковы были участниками красноярского бунта. Красноярск славился своим бунтарским духом. В конце XVII века красноярцы изгнали нескольких воевод подряд. Последний бунт закончился для них хорошо. Царь Петр I признал требования жителей справедливыми, назначил воеводу, против которого горожане не возражали, а прежних воевод отдал под суд. О бунте же велел никаких расследований не производить.

Отец художника Иван Васильевич, по некоторым сведениям, был казачьим сотником, но потом казачью службу оставил и служил чиновником средней руки в Енисейском губернском управлении. Дважды был женат.

От второй жены у него родилось восемь детей, но выжили только трое. Остальные умерли в младенчестве. Есть мнение, что смерть маленьких детей, которая происходила на глазах у Сурикова-ребенка, наложила свой отпечаток на творчество будущего художника.

Работа-загадка и счастливый случай

Именно в училище он встретил преподавателя рисования Гребнева, который первым рассмотрел его талант и стал с ним заниматься, брал с собой на пленэр. Так появилась самая ранняя подписанная работа Сурикова – акварель «Плоты на Енисее». Василию Ивановичу на тот момент было 14 лет. И работа-загадка, отгадать которую исследователи не могут до сих пор – «Синий камень на Енисее». Пытаясь определить, где именно находится этот камень, называют самые разные места.

Затем в судьбе художника произошел еще один интересный и счастливый случай. К этому времени его отец умер, мама с сестрой и братом вернулись в Красноярск. Жить было не на что, и женщина решила сдать второй этаж дома постояльцам.

Первый — хозяйский этаж дома-музея Сурикова

Жильцами оказались дочь губернатора Красноярска Павла Замятина с мужем. Вскоре дочь рассказала отцу, что хозяйский сын очень хорошо рисует, и тот взял его в учителя для своей младшей дочери.

Обнаружив, что парень и правда талантливый, Замятин попросил у него 11 работ и отослал их в Санкт-Петербургскую академию художеств. Оттуда пришел отзыв, что у молодого человека есть задатки, он достоин у них учиться, но обучение платное. Денег у семьи Суриковых не было.

Второй — гостевой этаж дома-музея Сурикова

Тогда губернатор собрал купцов и промышленников и предложил им вскладчину отправить Сурикова на учебу. В те времена это была обычная практика. Бюджета у города практически не было, а дороги, больницы и другие важные объекты возводились за счет меценатов. Купцы не были в восторге от предложения губернатора.

Тогда известный золотопромышленник и меценат Петр Кузнецов сказал, что готов без всякой складчины, на свои деньги отправить молодого художника в Петербург. Вместе с Суриковым Кузнецов отправил еще одного способного человека, Дмитрия Лаврова. Позже Лавров вернулся и стал иконописцем и священником Минусинского уезда.

Петр Кузнецов с семьей

Взрыв Храма Христа Спасителя и спасенное полотно

Дорога от Красноярска до Петербурга тогда занимала три месяца.

Кузнецов продолжал помогать художнику и во время учебы. Он купил его первую большую работу «Вид памятника Петру Первому на Сенатской площади». Меценат заплатил за нее 100 рублей, это были большие деньги, после смерти отца семья Суриковых жила на 13 рублей в месяц. Василий сразу же отправил 50 рублей домой.

«Вид памятника Петру I на Сенатской площади в Санкт-Петербурге»

Также во время учебы художник написал несколько работ на библейские сюжеты. После работы «Пир Валтасара» о Сурикове в Петербурге некоторое время говорили. За картину «Милосердный самарянин» художник получил золотую медаль и подарил своему благодетелю Кузнецову. После окончания академии Суриков оказался в числе лучших выпускников, которым предложили большой государственный заказ – написание картин для Храма Христа Спасителя.

«Пир Валтасара»

Для работы Сурикову пришлось переехать в Москву. И он написал несколько картин о Вселенских соборах, которые проходили начиная с 325 года. С этими работами связана еще одна загадка. Когда Храм Христа Спасителя был взорван, все работы оказались уничтожены.

А в ХХ веке, после Великой Отечественной войны одна из картин, на которой изображен четвертый Вселенский собор, была обнаружена в Государственном музее истории религии в Санкт-Петербурге. Кто, когда, при каких обстоятельствах вынес из храма полотно размером четыре на четыре метра, до сих пор остается загадкой.

Четвертый Вселенский Собор

За работу над оформлением храма Суриков получил огромные деньги – 10 000 рублей.

Время действия, которое изображено на картине, датируется 325 годом, когда большинство христиан были евреями, армянами, сирийцами и греками. Соответственно тип лица у них сильно отличается от европейского. И, чтобы изобразить своих персонажей, Суриков ходил на базар, знакомился с греками, армянами и писал с натуры.

Однако заказчикам такой ход не понравился, и художнику во многом пришлось подстраиваться под их требования. Это был его первый и последний опыт работы на заказ.

Не писал на заказ, никого не учил и только называл цену

Все последующие 40 лет творчества он не написал на заказ ни одной работы. Это один из феноменов художника. Практически все русские живописцы писали на заказ и только так могли безбедно существовать. Суриков же никогда не нуждался в деньгах.

Его картины покупали, и за ту цену, которую выставлял он сам.

«Утро стрелецкой казни» он продал за 8 000 рублей, «Боярыню Морозову» за 15 000, «Переход Суворова через Альпы» за 25 000, «Покорение Сибири Ермаком» – 40 000 рублей.

Автопортрет на фоне картины «Покорение Сибири Ермаком»

Большую картину художник в среднем писал от 3 до 5 лет. И все это время жил на деньги, полученные от продажи предыдущей. Не отказывал себе в поездках в Сибирь, в Европу, дал детям хорошее образование. Выписывал лучше холсты и краски из-за границы.

Также он не вел никакой педагогической работы, хотя его несколько раз приглашали. Художник отвечал, что у него нет времени и очень много замыслов, которые он хотел бы реализовать. Именно поэтому у Сурикова не осталось учеников.

Хотя, как утверждают исследователи, его манера писать прослеживается в творчестве более поздних художников, но это скорее бессознательное влияние. Более того, Суриков не продал ни одной своей картины за рубеж, хотя у него не единожды просили.

Все думали, что после смерти жены он уже ничего не создаст

В Петербурге Суриков познакомился со своей будущей женой француженкой по отцу Елизаветой Шаре. Он всю жизнь считал, что ему очень повезло. Елизавета смогла создать комфортные условия для его творчества и родила двух дочерей – Ольгу и Елену.

Портрет Елизаветы Августовны Суриковой, жены художника

Но любимая жена ушла из жизни, когда девочки были еще маленькими. И Суриков не мог простить себе этого всю жизнь. После создания «Боярыни Морозовой» он решил впервые свозить жену в Сибирь и показать родные места. Дальняя дорога на лошадях, пароходами по рекам жарким летом плохо сказалась на здоровье Елизаветы, так как она с рождения страдала пороком сердца. Вернувшись из Красноярска, она тяжело заболела и умерла.

Портрет О.В. Суриковой

Для Сурикова это стало ударом, он каждый день ходил на кладбище, бесконечно заказывал панихиды, много читал Библию, думал о вере и почти не мог писать. Коллеги по цеху тогда решили, что художник больше ничего не создаст.

Спас художника родной брат. Он, никогда не выезжавший из Красноярска, приехал в Москву, чтобы его утешить, занялся племянницами и уговорил его вернуться в Красноярск. На родине брат же подал ему идею написать картину о старинной масленичной забаве «Взятие снежного городка». Эта работа возродила Сурикова. Он свозил ее на выставки в Москву, в Петербург, в Париж. Картина до сих пор путешествует – ее выставляют в разных городах мира.

«Взятие снежного городка»

Жил в двух временах и не любил кровавую историю

Главный секрет картин художника наверняка еще до конца не разгадан. Ведь ту же боярыню Морозову, Ермака, Суворова писали многие, а они нам больше всего запомнились по картинам Сурикова. Один из ключей к разгадке – Суриков жил в двух временах.

Суть в том, что, пожив в Питере и в Москве, художник заметил, что красноярцы ему напоминают москвичей, но не его времени, а XVII века. Приехав из Красноярска, он понял, что преодолел не только 3 000 верст, но и как минимум 200-300 лет. Это дало ему тот механизм, благодаря которому он смог приоткрыть дверь в прошлое. Поэтому его картины на историческую тему такие правдоподобные.

Он сам был из той эпохи. Это помогало ему искать и видеть нужных натурщиков, писать не людей в старинных костюмах, а действительно персонажей той эпохи, о которой идет речь в полотнах. И вот это его пребывание в двух временах уникально и неповторимо.

Еще один любопытный факт: историческая правда в картинах художника уступает место художественной задумке. Например, в картине «Утро стрелецкой казни» Суриков изменил угол кремлевской стены, сделав его менее крутым, чтобы стена шла параллельно отряду петровских преображенцев. Так, по замыслу художника, наиболее явно видно противопоставление хаоса старой Руси новым порядкам, вводимым Петром.

«Утро стрелецкой казни»

Хотя сам Суриков никогда не говорил, на чьей он стороне – стрельцов, идущих на казнь, или царя. Он вообще был далек от политики.

А с картиной приключилась любопытная история. Ее впервые выставили на Девятой выставке передвижников 1 марта 1881 года. А вскоре после открытия выставки раздалась весть о взрыве на Екатерининском канале и убийстве Александра Второго. Выставку тут же закрыли.

К слову, на самой картине, которая говорит о казни, казни нет. Говорят, Илья Репин советовал Сурикову добавить на полотно парочку повешенных, а не просто пустые виселицы. Суриков сделал набросок, вошла няня его детей и упала в обморок. И художник сразу же отказался от этой идеи. Он не любил «чернуху» и считал, что на картине Репина «Иван Грозный убивает своего сына» неправдоподобно много крови. Сам же он кровью поражать не будет, а лишь хочет, чтобы люди задумались о своей истории.

Вершиной творчества художника считается картина «Боярыня Морозова» – полотно на тему раскола в Русской Православной Церкви, который стал идеологической травмой для русского народа, сопоставимой с революцией 1917 года и Гражданской войной. Здесь Суриков также отходит от исторической правды.

«Боярыня Морозова»

Известно, что боярыню Морозову везли на санях, привязанную к стулу. Так и было на набросках картины, но стул мешает добиться динамики, и Суриков усадил Морозову прямо в сани.

Недавно специалисты Русского этнографического музея проанализировали картину «Покорение Сибири Ермаком». С точки зрения этнографии там очень богатый выбор костюмов и деталей эпохи. И обнаружили интересные моменты. Народы, которые там представлены, преимущественно западносибирского происхождения, а костюмы на них – эвенков и нганасанов, которые живут на берегах Енисея. Причем костюмы эти женские, а надеты на мужчин. Видимо, художнику они показались более яркими и красивыми.

Вера есть дар и талант, не имеющего этого дара – не научить

Самая любимая картина художника – «Меншиков в Березове». Композицию он подсмотрел случайно. Вернулся домой в дождливый день и увидел жену и детей, сидящих за столом у окна. Перебирая образы, он вспомнил сосланного при Петре I Александра Меншикова.

Натурщицей, с которой художник писал младшую дочь Меншикова, смертельно больную Марию, стала жена художника, которая тоже в это время себя очень плохо чувствовала. На картине видно, насколько девушка бледна.

«Меншиков в Березове»

Последней большой работой художника стала картина «Благовещение». Подлинник находится в Красноярске, в Художественном музее имени В.И. Сурикова. Здесь он предельно лаконичен: архангел Гавриил протягивает руки к Богоматери.

На одном из альбомов своих рисунков Суриков пишет:

«В вере Христовой все предусмотрено, ничего без ответа не оставлено. Чего же искать в так называемой философии? Вера есть дар, талант, не имеющего этого дара – трудно научить. Вера есть высший дар из всех даров земных. Никакой изобретательный гений земли не сравнится с ним».

«Благовещение»

Последний раз Василий Суриков приезжал в Красноярск в 1914 году. Хотел остаться в Сибири, но началась война, его зять Петр Кончаловский был мобилизован, и художник решил вернуться к дочери и внукам.

В 1915 году он поехал в Крым, чтобы поправить здоровье. Пребывание на солнце усугубило наследственную проблему с легкими. Вернувшись, он тяжело заболел и 6 марта 1916 года умер.

На сегодняшний день еще нет полного каталога произведений Сурикова. В советское время Владимир Кеменов пытался его создать и включил туда более 2 000 названий. Но там нет многих работ, которые сегодня уже известны.

Фигура художника в бронзе выставлена в доме-музее

Сейчас специалист Красноярского художественного музея им. Сурикова Татьяна Резвых работает над созданием такого каталога. В него уже включены исторические, бытовые картины, этюды и эскизы к ним, книжные иллюстрации. До сих пор мало говорилось о том, что Суриков иллюстрировал произведения Пушкина и Лермонтова, у него есть и книжная графика. Так что исследователям еще предстоит большая работа по изучению наследия художника.

Светлана Хустик

Фото из архива Красноярского краеведческого музея