Американский хореограф Уильям Форсайт родился в 1949 году в Нью-Йорке, а хореографическому искусству обучался в штате Флорида, в университете Джексонвиль. Уже тогда его педагог сказал, что по натуре Уильям не танцор, а хореограф.
Дебют 22-летнего танцовщика состоялся в Чикаго в 1971 году, а двумя годами позже он стал артистом Штутгартского балета, возглавляемого Джоном Крэнко. Именно при его поддержке Уильям Форсайт создал в 1976 году первую свою постановку – «Изначальный свет» на музыку Г. Малера. В ближайшие годы он вновь и вновь проявляет талант хореографа, создавая балеты «Орфей», «Сон Галилея», «Песни любви», «Временной цикл».
В 1984 году Уильям Форсайт становится руководителем Франкфуртского балета, для которого тоже создает множество постановок: «Артефакт», «Шаги», «Впечатляя царя», «Теорема Лимба», «Рассоздание», «Бесконечный дом» и другие. Годы, когда хореограф возглавлял Франкфуртский балет, стали для него временем творческих исканий. Одним из главных ориентиров для него становится хореография : «У него постигал я четкость и ясность», – утверждает У. Форсайт. И действительно, он следовал тем же принципам: минимум декораций и сюжета. Например, в балете на музыку Т. Виллемса «Посередине, чуть выше» бессюжетное действо разворачивается при почти полном отсутствии декораций – только в середине пустой сцены на небольшой высоте подвешены две золотые вишни (в Мариинском театре этот балет шел под названием «Там, где висят золотые вишни») – и все это пустое пространство заполняется музыкой, в которой главенствует грохот и лязг, и танцевальными движениями, исполненными силы и энергии, стирающими представление о том, где верх и низ. Интересно, что идея такого оформления родилась почти случайно: предполагалось, что на сцене будет размещено множество объектов, но декораторы не успели изготовить большую их часть – и балетмейстер решил ограничиться двумя золотыми вишнями.
Сотрудничество У. Форсайта с Т. Виллемсом не случайно. Музыка этого композитора представляет собой причудливое сочетание звуков – зачастую немузыкальных (звук бьющегося стекла, металлическое лязганье и т.п.), и это как нельзя лучше подходит к хореографическим образам У. Форсайта с их предельной жесткостью. Балетмейстер настолько смело раздвигает границы танцевального искусства, что зритель может задуматься: действительно ли люди на сцене – не механизмы ли, не киборги ли из жидко металла, настолько сложны движения, которые, казалось бы, должны вывернуть суставы. Сложность усугубляется тем, что в постановках У. Форсайта нет разделения на солистов и кордебалет – такая предельная техничность требуется от каждого артиста.
В 2004 году Франкфуртский балет перестал существовать, и хореограф создал собственную труппу – The Forsythe Company, для которой создает новые балеты: «Гетеротопия», «Ты сделал из меня монстра», «Три атмосферных этюда», «Да, мы не можем». Творческие эксперименты хореографа становятся еще более смелыми. Он задумывается о содержании термина «хореография», которое всегда было связано с человеческим телом, и расширяет границы этого понятия до такой степени, что в некоторых произведениях… вообще отказывается от участия танцоров. Это уже принципиально иной жанр – инсталляция. Пример такого произведения – «Нигде и в то же время везде»: в большом помещении 40 маятников раскачиваются с определенной частотой. Во втором варианте – «Нигде и в то же время везде №2» – маятников уже было 400, и любому желающему посетителю дозволялось танцевать между ними, стараясь в этом импровизированном танце уклоняться от маятников и не задевать их – так полноправным участником «хореографического объекта» У. Форсайта становится зритель. Другой необычный хореографический проект – «Небольшая толпа» – был представлен в галерее Bockenheimer Depot во Франкфурте: по залу ритмично, в такт музыке двигаются белые полупрозрачные воздушные шарики.
Еще больший простор для творчества дали хореографу современные компьютерные технологии. У. Форсайт разработал образовательную компьютерную программу «Технологии импровизации: Инструмент для аналитического танцевального ума». При участии У. Форсайта Университет штата Огайо запустил в 2009 году интернет-проект «Синхронные объекты для одной плоскости», посвященный организационным принципам хореографии.
Балеты У. Форсайта исполняются в разных странах, их включают в свой репертуар Нюрнбергский балет, Датский Королевский балет, Мариинский театр, Балет Большого Женевского театра и другие труппы. Балетмейстер ведет и педагогическую деятельность, является преподавателем Европейской Сети Учеников Танца, почетным доктором Колледжа музыки и игровых искусств и Нью-Йоркской Джульярдской школы, почетным членом Центра Лабана в Великобритании.
Музыкальные Сезоны
С самого начала для меня балет не был способом выстраивания линий и форм. Он был для меня способом переживать экстаз от непрерывного потока движения. Все это о специфическом способе движения, о внутренней характеристике движения. То есть это вопрос о «состоянии» — движении навстречу экстазу…
У. Форсайт
В Мариинском театре в рамках IV Международного фестиваля балета состоялась премьера трех спектаклей Уильяма Форсайта, американского хореографа-авангардиста, легендарного руководителя Ballet Frankfurt.
Уильям Форсайт родился в 1949 году в Нью-Йорке. Получил первоначальное образование в университете Флориды, изучая театр и историю искусств. На первый урок танца он пошел за компанию со своим соседом по комнате, не имея абсолютно никакого представления, каким будет урок. Его первая реакция была похожа на слова знаменитой песни: «Я могу сделать это». Через неделю он попробовал взять урок классического балета, после которого учитель Христ Лонг заметил: «Уильям — не танцор, Уильям по натуре — хореограф». Форсайт получил стипендию на обучение в Joffrey Ballet School в Нью-Йорке, где впервые увидел балеты Баланчина на сцене New York City State Theater. В 1973 году поступил в труппу Штутгартского балета сначала в качестве танцовщика, а в 1980 году начал работать как хореограф. Для этой труппы он создал свою первую миниатюру в неоклассическом духе — «Urlicht» — дуэт на музыку Густава Малера. В 1984 году Уильям Форсайт стал руководителем легендарного Ballet Frankfurt (Франкфуртского балета). Вместе с новой труппой он выпускает спектакли, которые совершенно не похожи на классический балет. Его постановки входят в репертуар крупнейших театров мира, включая New York City Ballet, Лондонский Королевский балет, Парижскую Оперу, Национальный балет Канады, Нидерландский Театр Танца. Используя кинетические теории Рудольфа Лабана и архитектора-деконструктивиста Даниэля Либескинда, Уильям Форсайт трансформирует эстетику классического танца, поражая балетный мир своим радикализмом. Его стиль формировался не без влияния так называемых пионеров американского постмодерн танца Мерса Каннингхэма и Триши Браун.
Со смертью Джорджа Баланчина эпоха великих открытий в балете заканчивалась, и мало кто верил в возможность новой революции в танце. Эпоха постмодерна провозгласила в танце свободу от каких-либо канонов и повествований. Случай и игра, импровизация и ценность момента «здесь и сейчас», исследование движения и границ возможностей человеческого тела, важность процесса, а не конечного продукта искусства — все это стало основой contemporary dance. Именно Уильям Форсайт вывел балет в область маргинального искусства, заставляя о балете говорить как о contemporary ballet.
Хранительница великих классических традиций XIX века, труппа Мариинского театра в течение двух месяцев находилась в состоянии шока, осваивая скорости атомного века.
У. Форсайт на репетиции с артистами Мариинки.
Фото В. Луповского
Три ассистента хореографа Аарон Уоткин, Ноа Д. Гелбер и Кэтрин Беннетс мужественно репетировали с труппой Маринского театра балеты У. Форсайта — «Steptext» (1985), «The Vertiginous Thrill of Exactitude» («Головокружительное упоение точностью») (1996), «In the Middle Somеwhat Elevated» (у нас — в странном переводе «Там, где висят вишни») (1987). Если для самого хореографа эти балеты — пройденный этап, то для Мариинского театра они явились своеобразной вакциной, проверкой на прочность.
Форсайтовская вакцина с трудом выводила романтических героев из столетнего летаргического сна. Воздушные сильфиды осваивали законы гравитации и безграничность кинесфер; принцы и принцессы, в поисках центра тяжести, с усилием перемещали друг друга в пространстве, рискуя потерять вертикаль и баланс. Пуанты превращались в шурупы, с сумасшедшей скоростью ввинчиваясь в пол. Романтический дух балетных героев оказался в поисках тела в реальном времени и пространстве. После многочасовых изматывающих репетиций, выворачивающих суставы, проверяющих на прочность мышцы, сухожилия и нервы, труппа достигла измененного состояния — сдирая с себя корсеты и пачки комплексов и страхов.
Пространство балетов Форсайта часто выглядит как ландшафт после атомного взрыва.
В спектакле «In the Middle Somеwhat Elevated» голое пространство, лишенное театральных декораций, заполнено грохотом, скрежетом и лязгом цивилизации (музыка Тома Виллемса). Здесь отсутствуют верх и низ, право и лево, но всегда есть «и то, и другое». Две золотые вишни, затерявшиеся под потолком мариинской сцены, напоминают атом, распавшийся на минус и плюс. Притяжение и отталкивание, мужское и женское, распад и соединение, баланс и контрбаланс — все это признаки форсайтовского гиперпространства, где выживают сильнейшие. Женщины с металлическим взглядом и силой турбин пульсируют в агрессивном танго постиндустриальной эпохи. Батманы лезвием рассекают пространство, угрожая смертельным ударом. Звуки лопнувших струн… Сцепка рук в парах — натяжение тел, где предел — распад и хаос. Закон силы противодействия стирает различия мужского и женского. Люди — машины, движения — отлаженный механизм. Жесткость армии и законов физики. Соло, выпадающие из общего строя, — стремление единицы быть свободной от массы. На мгновение брошен взгляд куда-то вверх. Как напоминание… Точно магнитом сдвигается тело с оси, устремленной вверх… И опять натяжение как невозможность противостоять…
Руки очерчивают собственную зону, границу которой хореограф определять не стремится.
Форсайта не интересуют фиксированная форма и иллюстрация физических установок — слишком скучное это занятие для интеллектуала. Он занят исследованием границ пространства и времени, потенциалом тела и механикой движения, языком общения и игрой.
«Steptext». Сцена из спектакля. Фото Н. Разиной
Западные критики ставят его в ряд с философами-деконструктивистами — Ж. Дерридой, М. Фуко, Ж. Бодрийяром. Осознавая свои интеллектуальные пристрастия, он говорит о танце как о внутреннем состоянии. Хотя его хореографию и причисляют к математике, но в ней всегда есть место индивидуальности живого танцора. «Fun!» — то, что он требовал от наших танцоров, которым было не до забавы и потехи, уж точно.
На генеральной репетиции балета «Steptext» стала очевидной сложность композиции спектакля: чередования музыки и тишины, света и темноты, статики и движения не поддавались традиционной логике построения спектакля. Танец прерывался выходом на сцену возмущенного осветителя: «Объясните, когда я должна выключить свет!»
Однажды во Франкфурте на репетициях балета «Artifact» упал противопожарный занавес. Форсайт использовал эту случайность: во время премьеры занавес не раз опускался и поднимался, словно разрезая на кадры ткань спектакля. Погружение зрителя в темноту, затем опять в зону танца, тень, свет, исчезновение — своеобразная провокация зрителя на активное восприятие — впоследствии этот прием станет типичным для языка хореографа.
Премьера в Мариинке началась спектаклем «Steptext» при включенной люстре. Зритель еще протискивался сквозь ряды, а на сцене уже стоял танцор, измеряя руками пространство вокруг себя. Затем в тишине удалялся в глубину сцены. Его место занимал другой танцор и продолжал так же хладнокровно рисовать руками линии.
Неожиданно включалась музыка и так же неожиданно прерывалась. Появлялась солистка в красном, механикой рук передавая нам смысл зашифрованного послания. Точки, линии, пунктиры… Жесткая графика движения несла в себе что-то очень простое и до боли знакомое — как закодированное послание глухонемых. Скрипичное соло «Чаконы» Баха пронзительным нервом звучало в темноте…
Свет выхватывал обрывки текста, как будто вырывая из памяти… Он и Она… Она и Другой, и опять Он и Она… Прошлое или Будущее… Игра со Временем. Внешне текст рвется, но движение непрерывно, даже когда в финале неожиданно вырубают свет.
Текст форсайтовских балетов сродни джойсовскому потоку сознания. Форсайта не интересуют истории и характеры, которые важны в классическом балете. Даже если в спектакле «Steptext» есть отчетливые взаимоотношения полов (женщина танцует с тремя мужчинами, и рисунок танца построен на дуэтах мужчина — мужчина и женщина — мужчина), это всего лишь часть семиотической структуры. Смысл возникает из сцепления всех элементов спектакля и случайностей. Но для зрителя это не просто интеллектуальная игрушка Lego. Это свобода собственного понимания спектакля.
Зритель Мариинского театра воспитан на канонах. Он в совершенстве владеет азбукой прочтения классических текстов, как японец, читающий смысл в тысячелетней форме театра Но. Зритель жаждет узнавания. Когда он попадает в ситуацию, где текст похож на иероглифы, аплодисменты невпопад и нервные смешки в зале неизбежны.
Во втором балете «The Vertiginous Thrill of Exactitude» на музыку Шуберта искушенный зритель готов был насладится изяществом и виртуозностью ансамблевого балета, отсылающего к работам Баланчина — таким, как «Агон» или «Четыре темперамента». Но балетные пачки пронзительно-болотного цвета и красные костюмы мужчин послужили поводом усомниться в прямом цитировании классики.
Уже в самом названии заключены и головокружительные фуэте, и скорость передвижения, и точность поддержек. Танцовщицы в стремительном ускорении, готовые взлететь под колосники, спасались лишь точностью перехвата рук партнеров. При всей сложности техники, жесткой структуре рисунка вычитываются озорство и игра автора. Форсайт дает рукам и корпусу танцоров в этом балете удивительную подвижность, отчего и должны возникнуть и легкость, и упоение точностью…
Когда на репетиции я видела, как руки Форсайта удлиняются и бесконечно длятся в пространстве, понимала, что наши танцовщики и хореограф говорят на разных языках. Не имея основ техники расслабления (release), танцовщики попадали в ситуацию «пизанской башни». Борьба за вертикаль, атлетизм и жесткость стали главной характеристикой их движения.
«Головокружительное упоение точностью». Сцена из спектакля. Фото Н. Разиной
В них нет непрерывного внутреннего потока движения, что характеризует почерк Форсайта. Если в классическом танце позиция рук и ног фиксированная, то Форсайт дает свободу и рукам, и ногам, и голове. Его танцовщики владеют конечностями, как животные, спонтанно реагирующие на ситуации повышенного риска. Его хореография предполагает подвижность суставов и мышц, которые не даются классическим воспитанием. А импровизация — основной метод работы с танцорами — требует не только свободы владения собственным телом в пространстве, но и свободы мышления. Когда на репетиции Форсайт произнес «brilliant!» («блестяще!»), обращаясь к педагогу-репетитору Ю. Фатееву, стало ясно, почему хореограф предпочитает танцовщиков зрелых. Удивительным оказался и тот факт, что ставку делали на звезд Мариинки, а более органичными и выносливыми оказались танцовщики кордебалета. Именно сложная и непривычная для труппы Мариинки хореография Форсайта дала возможность раскрыться исполнителям второго плана.
И здесь авангардист Форсайт отодвигает границы общепринятого…
Теперь только время покажет, как скажется на мариинской труппе (и скажется ли) «движение навстречу экстазу».
Март 2004 г.
«Ничего неправильного нет»
Беседу с Кэтрин Беннетс ведет Людция Хабибуллина
В 1989 году Уильям Форсайт пригласил Кэтрин Беннетс в свою труппу в качестве педагога-репетитора. Она приняла это предложение и в течение пятнадцати лет несла ответственность за ежедневную административную работу, преподавание в классе и организацию репетиций. В отсутствие Форсайта являлась его заместителем во Франкфурте и во время гастролей. В качестве ассистента поставила балеты Уильяма Форсайта во многих всемирно известных труппах: Opera de Parise, Het Nationale Ballet of Canada, Stuttgardt Ballet, Royal Ballet, Ballet La Scala, New York City Ballet, Бостонском балете.
На сцене Мариинского театра Кэтрин Беннетс осуществила перенос хореографии балета «In The Middle Somewhat Elevated» («Там, где висят вишни»).
Прошла премьера, но труппа еще продолжала усиленно репетировать.
Восьми-девятичасовые репетиции обаятельной Кэтрин Беннетс, да еще с двумя составами, проходили с профессиональным азартом и мудрым спокойствием.
В перерыве между репетициями мне удалось поговорить с Кэтрин.
Людция Хабибуллина. Кэтрин, вы преподавали во многих балетных труппах и школах мира. Какую школу или систему образования вы считаете идеальной для современного танцовщика? Что есть для вас «идеальный танцовщик»?
Кэтрин Беннетс. Многие школы имеют ярко выраженный стиль, который, конечно же, отражается на танцовщике. Но мне нравится, когда стиль не выпирает и вы не можете определить, в какой школе танцовщик обучался. Своего рода «чистая» техника.
Чем, кстати, обладают танцовщики Мариинской труппы.
Л.Х. …а мне кажется, что у наших танцоров школа как раз и выпирает…
К. Б. У русских танцовщиков очень хорошая классическая техника, но иногда им сложно освободиться от привычек и танцевать, не завися от вложенной в них техники. Билл (так по-дружески называют Уильяма Форсайта — Л.Х. ) акцентировал расслабленность движения. Во время репетиций мы делали много упражнений для того, чтобы добиться свободного потока движения в теле.
Л.Х. В Европе учителя используют отличные от нашей традиции танцевальные термины. Наверное, возникали трудности в понимании значений между вами и русскими танцовщиками? Сталкивались ли вы с проблемой перевода во время репетиций?
К. Б. Конечно, классическая терминология сильно отличается. Объясняя, Билл не использует терминологию балета. В работе с танцорами он пользуется точными визуальными образами. Например, он часто говорит: «Танцуйте руками так, как будто вы танцуете ступнями ног. Руки танцуют вместе с ногами и немного сзади». И это правда: если ты танцуешь таким образом, возникают связи в теле. Мы много работали с танцорами труппы Мариинского театра над координацией. Еще добивались связанности одного движения с другим, одного шага со следующим. В балете одна позиция сменяется другой — чередование поз… Нас же интересуют не позы, а то, что между ними. В классическом балете часто забывают об этом.
Л.Х. Как вы думаете, сколько времени потребуется труппе Мариинского театра, чтобы освоить стиль форсайтовского движения?
К. Б. Конечно, на премьере танцовщики всегда нервничают. На втором и третьем спектакле — меньше поз и больше энергии. Чем чаще балет будет танцеваться, тем больше движение будет в теле. Форсайт говорит танцорам: «Теперь это ваш балет, возьмите его».
Л.Х. В чем разница, когда танцуешь хореографию Форсайта на пуантах и когда танцуешь без?
К. Б. В принципе, большой разницы нет. На пальцах сложнее, потому что появляется угол наклона и некоторые вещи становится делать тяжелее. Появляется небольшой страх. Для юношей это проще, чем для девушек. Я заметила, что быть в ситуации риска для них тяжело — они хотят быть всегда совершенными. В классических труппах танцовщики не хотят чувствовать, что совершили ошибку. Но ведь если ты упал — это хорошо. Это совсем другое сознание, нежели у классического танцора. А в большой труппе классического балета обычно тебя осудят за ошибку. Совершенно иной подход.
Л.Х. Один из основных методов работы Форсайта — импровизация. Было ли пространство для импровизации при репетиции на мариинской сцене?
К. Б. Да, было два-три «коротких» эпизода, где танцоры импровизируют. Сначала они испытали абсолютный шок, когда им предложили делать собственный выбор, т.е. импровизировать. Это был забавный день, когда они начали работать над импровизацией. Они не знали, откуда начать, что абсолютно нормально. Теперь они делают это намного лучше — ушло напряжение. Им все время кажется, что они делают что-то неправильно. Но ничего неправильного нет. Нужно просто пробовать делать и не бояться ошибиться.
Л.Х. Получается, что хореография Форсайта ближе танцовщику contemporary dance?
К. Б. И да, и нет. Я вообще не понимаю различия между балетом и contemporary dance.
Во многих труппах основой является классический танец, но им также нужна и другая пища для развития. Критики сразу же настораживаются, если балетная труппа вдруг решит станцевать абсолютно другую хореографию. Почему так происходит? Потому что это непривычно для стиля труппы? Для зрителя? Но танцор должен обогащать свой опыт различными танцевальными языками. Он просто нуждается в этом. Иначе мы умрем от однообразия. Часто критики, да и зритель, не задумываются об этом. Я всегда счастлива работать с различными труппами, независимо от того, к какому стилю они себя относят.
Л.Х. Хореографию Форсайта критики часто называют интеллектуальной. Объясняет ли Уильям Форсайт концепцию, смысл своих балетов танцовщикам своей труппы?
К. Б. Я думаю, что определение «интеллектуальные» не вполне можно отнести к спектаклям, поставленным в Петербурге. Они близки к классическому балету.
Когда ты на сцене танцуешь, тебе не обязательно думать об этом. Смысл приходит во время рабочего процесса. Танцевать балет — это всегда удовольствие (англ. «fun»).
Во время работы Билл много не говорит. Он считает, что ты понимаешь то, что понимаешь ты — а не кто-то другой. Ты сам для себя решаешь, что это для тебя значит. Каждый должен иметь свой собственный опыт.
Л.Х. …как в жизни, так и в танце.
Американский и немецкий хореограф, танцовщик.
Уильям Форсайт родился и вырос в Нью-Йорке (дата рождения – 30.12.1949). Первоначально изучал историю искусств и театр в университете Флориды. Впервые на урок танца Форсайт пришел за компанию с приятелем и, заинтересовавшись, решил начать заниматься балетом. Его первым педагогом по хореографии в Университете Джексонвиля стала Криста Лонг, именно она увидела в Уильяме прирожденного хореографа. Позднее Форсайт получил стипендию на обучение в Joffrey Ballet School (Балет Джоффри) в Нью-Йорке. Здесь Уильям Форсайт впервые познакомился с балетами Баланчина. Также Форсайт обучался в школе американского балета, посещал классы Мэгги Блэк, Финиса Джанга, Джонатана Уоттса, Мередит Бейлис, Уильяма Гриффита, Леона Данелиона, Мадам Перьяславич и Пэта Уайда. С 1971 выступал с труппой Балета Джоффри, а в 1973 по приглашению Джона Крэнко Форсайт примкнул к Штутгартскому балету, где с 1976 стал постоянным хореографом. В последующие годы Форсайт поставил множество балетов и для Штутгартской труппы, и для балетных компаний Мюнхена, Гааги, Лондона, Базеля, Берлина, Франкфурта, Парижа, Нью-Йорка и Сан-Франциско. Он поставил “France/Dance” (1983) с юной по приглашению Рудоьфа Нуреева для балета Парижской Оперы, “Шаги” (Steptext) – для Aterballetto в 1985, в 1987 опять же для Opéra national de Paris был создан балет “In the Middle Somewhat Elevated” с Сильви Гиллем и Лораном Хилэром (Laurent Hilaire) в качестве солистов.
В 1984 году, подписав контракт на 20 лет, он возглавил Франкфуртский балет, для которого создал такие постановки, как Artifact (1984), Impressing the Czar (1988), Limb’s Theorem (1990), The Loss of Small Detail (1991, в соавторстве с композитором Томом Виллемсом и дизайнером Исси Мияке), A L I E / N A(C)TION (1992), Eidos: Telos (1995), Endless House (1999), Kammer/Kammer (2000), Decreation (2003) и другие.
В то же время Форсайт ставил балеты для Нью-Йоркского Балета («Behind the China Dogs», 1988 и «Herman Schmerman» (Часть 1), 1992), Королевского Балета («Firstext», 1995), Нидерландского Театра Танца («Say Bye-Bye», 1980; «Mental Model», 1983, «Marion», «Marion (NDT III)», «Four Point Counter», 1995), Балета Джоффри («Square Deal», 1983), Национального Балета Канады («The second detail», 1981). Его постановки обрели высокую популярность и начали исполняняться труппами всего мира.
После закрытия Франкфуртского балета в 2004 году Форсайт основал новую, полностью независимую труппу Forsythe Company, существующую при поддержке земель Саксония и Гессе, городов Дрезден и Франкфурт, а также частных спонсоров. Помимо выступлений на основных площадках в Дрездене и Франкфурте, артисты ведут интенсивную гастрольную деятельность. Для новой труппы Форсайт поставил балеты Three Atmospheric Studies (2005), You made me a monster (2005), Human Writes (2005), Heterotopia (2006), The Defenders (2007), Yes we can’t (2008/2010), I don’t believe in outer space (2008), The Returns (2009) и Sider (2011). Хотя последние постановки Форсайта создаются исключительно для труппы Forsythe Company, его более ранние балеты занимают достойное место в репертуаре многих театров мира: Мариинского театра, Парижской оперы, Королевского театра Ковент-Гарден, Нью-Йорк Сити Балета, Балета Сан-Франциско и Национального балета Канады.
Форсайт и его труппа стали обладателями многих наград, среди которых Премия Бесси (Нью-Йорк, 1988, 1998, 2004 и 2007) и Премия Лоуренса Оливье (Лондон, 1992, 1999 и 2009 годы). В 1999 году французское правительство наградило Уильяма Форсайта титулом Кавалера ордена Искусств и литературы. Кроме того, он был удостоен Креста «За выдающиеся заслуги» от правительства Германии (1997), Премии Векснера (2002), «Золотого льва» на Венецианской биеннале (2010) и Премии Американского танцевального фестиваля Сэмюэла Скриппса «За достижения в области хореографии» (2012).
Уильям Форсайт создавал архитектурные объекты и инсталляции по заказам архитектора и художника Даниэля Либескинда, арт-групп ARTANGEL (Лондон) и Creative Time (Нью-Йорк), а также парижского муниципалитета. Его инсталляции и кинофильмы демонстрировались во многих музеях и на различных выставках, в том числе на Биеннале Уитни (Нью-Йорк), на Венецианской биеннале, в Лувре и в токийской галерее 21_21 Design Sight. Кроме того, показы его спектаклей, фильмов и инсталляций проходили в мюнхенской Пинакотеке современности, Центре искусств Векснера, (Колумбус, США), на Венецианской биеннале и в лондонской галерее Хейвард.
Совместно со специалистами в области СМИ и образования Форсайт разработал новые подходы к изучению, описанию и преподаванию искусства танца. Его компьютерная программа Improvisation Technologies: A Tool for the Analytical Dance Eye» («Технологии импровизации: инструмент аналитического взгляда на танец»), разработанная в 1994 году совместно с Центром искусств и медиатехнологий (город Калсруэ, Германия), используется в учебном процессе профессиональных танцевальных трупп, консерваторий, университетов, аспирантур и колледжей всего мира. В 2009 году в сотрудничестве с Университетом штата Огайо был запущен интернет-проект Synchronous Objects for One Flat Thing («Синхронные объекты для одной плоскости»), раскрывающий организационные принципы хореографии и возможности ее применения в рамках других дисциплин. Это пилотный проект научного портала Forsythe’s Motion Bank, цель которой – создание и изучение профильных онлайн-ресурсов с приглашенными хореографами.
Уильям Форсайт регулярно проводит лекции и семинары в различных университетах и творческих организациях. В 2002 году он был избран руководителем танцевального направления в творческом проекте компании Rolex «Учитель и ученик». Уильям Форсайт является почетным членом Центра движения и танца Лабана (Лондон), почетным доктором Джульярдской школы (Нью-Йорк) и почетным внештатным профессором Корнелльского университета (США).
Уильям Форсайт является одним из признанных великих хореографов нашего времени, работающих в стиле модерн-танца. Балет «Из классической позиции» был задуман как телевизионная постановка, записанная и исполненная Уильямом Форсайтом с Даной Касперсен, которая уже на протяжении многих лет является не только партнером хореографа на сцене, но и в жизни.
Балет «Из классической позиции» дает возможность оценить работу Уильяма Форсайта как танцовщика. Приемы использованные в этой работе поражают своей сложностью и в тоже время простотой. Перед нами дуэт возвышенной страсти и любви без сентиментальности.
Хореография - это язык. Она похожа на алфавит и вам нет необходимости проговаривать по буквам слова, которые вы уже знаете… Значение языка определяется контекстом в котором он появляется. Самое важное - как вы говорите на этом языке, а не то, что вы говорите." Уильям Форсайт.
Уильям Форсайт родился в 1949 году в Нью-Йорке. Получил первоначальное образование в университете Флориды, изучая театр и историю искусств. На первый урок танца он пошел за компанию со своим соседом по комнате, не имея абсолютно никакого представления, каким будет урок. Его первая реакция была похожа на слова знаменитой песни: «Я могу сделать это». Через неделю он попробовал взять урок классического балета, после которого учитель Христ Лонг заметил: «Уильям - не танцор, Уильям по натуре - хореограф». Форсайт получил стипендию на обучение в Joffrey Ballet School в Нью-Йорке, где впервые увидел балеты Баланчина на сцене New York City State Theater. В 1973 году поступил в труппу Штутгартского балета сначала в качестве танцовщика, а в 1980 году начал работать как хореограф. Для этой труппы он создал свою первую миниатюру в неоклассическом духе - «Urlicht» - дуэт на музыку Густава Малера. В 1984 году Уильям Форсайт стал руководителем легендарного Ballet Frankfurt (Франкфуртского балета). Вместе с новой труппой он выпускает спектакли, которые совершенно не похожи на классический балет. Его постановки входят в репертуар крупнейших театров мира, включая New York City Ballet, Лондонский Королевский балет, Парижскую Оперу, Национальный балет Канады, Нидерландский Театр Танца. Используя кинетические теории Рудольфа Лабана и архитектора-деконструктивиста Даниэля Либескинда, Уильям Форсайт трансформирует эстетику классического танца, поражая балетный мир своим радикализмом. Его стиль формировался не без влияния так называемых пионеров американского постмодерн танца Мерса Каннингхэма и Триши Браун. В настоящее время хореограф организовал свою труппу под названием (William Forsythe dance company)"Компания Форсайта".
" Уильям Форсайт в Мариинском" "Forsyte at the Mariinsky" (Steptext, The Vertiginous Thrill of Exactitude)
Описание:
«Форсайт в Мариинском» звучит примерно как «Басаев в Кремле». Всю жизнь Уильям Форсайт, самый европейский из американских хореографов, сражается с той самой классической балетной традицией, олицетворением которой является Мариинский театр. Тем не менее, в Мариинке этого авангардиста-экстремиста привечают. Самые прославленные звезды театра терпеливо выламывали суставы и старались вписаться в сумасшедший по сложности темпоритм его хореографического рисунка. «Это техника и координация XXI века, - рассказывала Диана Вишнева. - Как будто через тебя пропустили ток.» Еще Вишнева узнала, как научиться удлинять руки в два раза – это такая специфическая форсайтовская техника. А потом она смиренно перенесла гнев великого авангардиста: Форсайт отстранил ее от премьеры за то, что она якобы репетировала «вполноги». Но никакие скандалы и замены не испортили этот, самый неклассический спектакль в репертуаре Маринки. Новое тело, новые измерения, новое ощущение времени и пространства, - вот что дарят зрителю три сумасшедших, раскованных, полных дикой грации и безумного драйва балета Уильяма Форсайта.
Современный балет развивает традиции, заложенные выдающимися новаторами второй половины ХХ в., которыми в первую очередь были Джордж Баланчин, Морис Бежар, Борис Эйфман, Леонид Якобсон и др. Уильям Форсайт в этом ряду занимает особое место. Он родился в 1949 в Нью-Йорке. Учился хореографии во Флориде и в 1973 начал свою работу в Штутгартском балете. Сначала как танцовщик, а позднее как хореограф Его первой композицией стал дуэт "Urlicht" на музыку Густава Малера. Первые постановки Форсайта были созданы для балета Штутгарта. Позднее он продолжил работу с коллективами балета Базеля, Мюнхена, Берлина. Нидерландов. В 1984 он становится директором балетной труппы во Франкфурте. Вместе с тем продолжает ставить свои композиции со многими самыми известными труппами мира - в Нью-Йорке, Ковент Гардане, Париже, Канаде. Наконец, последней труппой с которой хореограф осуществил свои последние композиций, была труппа Мариинского театра в СПб, всемирно знаменитый Kirov Ballet.
Сегодня Уильяма Форсайта называют "ангелом-разрушителем классического танца". Так ли это? А может быть его композиции это как раз то, что достойно называться "неоклассикой"? На эту мысль наводят прошедшие гастроли труппы Мариинского театра в Лондоне, где Kirov Ballet предстал в двух ипостасях. В первой, как хранители классического наследия Мариуса Петипа -"Лебединого" и "Баядерки". Однако, главным событием лондонского сезона стали не эти шедевры, а программа хореографических композиций Форсайта, Счастливчики, что пришли в театр, лицезрели сочетание великолепной классической школы с полным пониманием новых тенденций. Kirov привнес в них классическую манеру исполнения, и последняя идеально вписалась в концепцию Форсайта. "Балетная труппа, которую знают и почитают как истинного хранителя традиций XIX в., вдруг превратилась в труппу танцовщиков XXI столетия с сексуальной и темпераментной манерой исполнения" (Таймс).А "Гардиан" писала: - “Вы ни за что бы не поверили, что это труппа Kirov. Но все же это она”.
Спектакль на темы Форсайта состоял из 4-х его композиций: Steptext (1984) на музыку Баха; In the middle, somewhat elevated (1987), на музыку Тома Вильема; Approximate Sonata (1996), на музыкаТома Вильема; The Vertiginous Thrill of Exactitude (1996) на музыку Франца Шуберта. Русский перевод композиций делать не берусь. Затруднения не столько лингвистического порядка, сколько связаны с хореографическим замыслом каждой композиции. Например, две первые обыгрывают тему вертикального шага и равновесия, являющихся центральными в балетной тхнике Форсайта. Причём в первой композиции происходит повторяющееся затемнение сцены, что прерывает обзор балерины, поддерживаемой тремя партнёрами. В сочетании с перерывами в музыке Баха это создает большое впечатление. Во второй, рудименты виртуозности, составляющие основу "классики", изменены за счёт существенно вертикальных линиий и переходов от традиционных фигур балета к чужеродным, что привносит много новых впечатлений от движений начального происхождения.
Уильям Форсайт родился и вырос в Нью-Йорке. Он учился во Флориде у педагогов Нолана Дингмана и Кристы Лонг, выступал с Джоффри балетом и Штутгартским балетом, где в 1976 году стал постоянным хореографом. За последующие семь лет Форсайт поставил множество балетов и для Штутгартской труппы, и для балетных компаний Мюнхена, Гааги, Лондона, Базеля, Берлина, Франкфурта, Парижа, Нью-Йорка и Сан-Франциско.
В 1984 году, подписав контракт на 20 лет, он возглавил Франкфуртский балет, для которого создал такие постановки, как Artifact (1984), Impressing the Czar (1988), Limb’s Theorem (1990), The Loss of Small Detail (1991, в соавторстве с композитором Томом Виллемсом и дизайнером Исси Мияке), A L I E / N A(C)TION (1992), Eidos:Telos (1995), Endless House (1999), Kammer/Kammer (2000), Decreation (2003) и другие. После закрытия Франкфуртского балета в 2004 году Форсайт основал новую, полностью независимую труппу Forsythe Company, существующую при поддержке земель Саксония и Гессе, городов Дрезден и Франкфурт, а также частных спонсоров. Помимо выступлений на основных площадках в Дрездене и Франкфурте, артисты ведут интенсивную гастрольную деятельность. Для новой труппы Форсайт поставил балеты Three Atmospheric Studies (2005), You made me a monster (2005), Human Writes (2005), Heterotopia (2006), The Defenders (2007), Yes we can’t (2008/2010), I don’t believe in outer space (2008), The Returns (2009) и Sider (2011).
Форсайт и его труппа стали обладателями многих наград, среди которых Премия Бесси (Нью-Йорк, 1988, 1998, 2004 и 2007) и Премия Лоуренса Оливье (Лондон, 1992, 1999 и 2009 годы). В 1999 году французское правительство наградило Уильяма Форсайта титулом Кавалера ордена Искусств и литературы. Кроме того, он был удостоен Креста "За выдающиеся заслуги" от правительства Германии (1997), Премии Векснера (2002), "Золотого льва" на Венецианской биеннале (2010) и Премии Американского танцевального фестиваля Сэмюэла Скриппса "За достижения в области хореографии" (2012).
Уильям Форсайт создавал архитектурные объекты и инсталляции по заказам архитектора и художника Даниэля Либескинда, арт-групп ARTANGEL (Лондон) и Creative Time (Нью-Йорк), а также парижского муниципалитета. Его инсталляции и кинофильмы демонстрировались во многих музеях и на различных выставках, в том числе на Биеннале Уитни (Нью-Йорк), на Венецианской биеннале, в Лувре и в токийской галерее 21_21 Design Sight. Кроме того, показы его спектаклей, фильмов и инсталляций проходили в мюнхенской Пинакотеке современности, Центре искусств Векснера, (Колумбус, США), на Венецианской биеннале и в лондонской галерее Хейвард.
Совместно со специалистами в области СМИ и образования Форсайт разработал новые подходы к изучению, описанию и преподаванию искусства танца. Его компьютерная программа Improvisation Technologies: A Tool for the Analytical Dance Eye" ("Технологии импровизации: инструмент аналитического взгляда на танец"), разработанная в 1994 году совместно с Центром искусств и медиатехнологий (город Карлсруэ, Германия), используется в учебном процессе профессиональных танцевальных трупп, консерваторий, университетов, аспирантур и колледжей всего мира. В 2009 году в сотрудничестве с Университетом штата Огайо был запущен интернет-проект Synchronous Objects for One Flat Thing ("Синхронные объекты для одной плоскости"), раскрывающий организационные принципы хореографии и возможности ее применения в рамках других дисциплин. Это пилотный проект научного портала Forsythe"s Motion Bank, цель которой – создание и изучение профильных онлайн-ресурсов с приглашенными хореографами.
Уильям Форсайт регулярно проводит лекции и семинары в различных университетах и творческих организациях. В 2002 году он был избран руководителем танцевального направления в творческом проекте компании Rolex "Учитель и ученик". Уильям Форсайт является почетным членом Центра движения и танца Лабана (Лондон), почетным доктором Джульярдской школы (Нью-Йорк) и почетным внештатным профессором Корнелльского университета (США) (2009 – 2015).