Мистические творения Скрябина
14 апреля 1915 года в Москве скоропостижно скончался Александр Николаевич Скрябин. Композитору шел 44-й год, его музыка звучала по всему свету. Одним из первых на кончину Скрябина откликнулся Константин Бальмонт: Он чувствовал симфониями света, он слиться звал в один плавучий храм - прикосновенья, звуки, фимиам и шествия, где танцы как примета...
Близкий друг Скрябина, Бальмонт знал о замыслах музыканта-мистика, собиравшегося осуществить небывалый в истории искусства синтез. Составными частями скрябинской «Мистерии» должны были стать не только традиционные искусства (музыка, поэзия, живопись, архитектура, танец), но и еще не существующие, фантастические.
Биограф Скрябина Л.Л. Сабанеев воспроизвел в своей книге «Воспоминания о Скрябине» (Москва, 1925 г.) слова композитора о том, какой он представлял свою музыку.
Симфония света. «Я хочу, чтобы были симфонии огней... Вся зала будет в переменных светах. Вот тут они разгораются, это огненные языки, видите, как тут и в музыке огни... Свет должен наполнить весь воздух, пронизать его до атомов. Вся музыка и все вообще должно быть погружено в световые волны, купаться в них».
Симфония запахов. «Тут все есть, и симфония световая, и симфония ароматов, потому что это будут не только столбы светов, но и ароматов».
Симфония вкуса. «У меня в «Действии» будут также и вкусовые ощущения».
Симфония прикосновений. «К концу мистерии мы уже не будем людьми, а станем сами ласками».
Симфония взглядов. «Надо фиксировать не только линию жестов, но и взоров. Вот такие скользящие взоры, как их записать? Это совершенно особенное ощущение, если, например, взор следит за своим собственным жестом, как бы лаская его»
Симфония мыслеобразов. «Я хочу в «Мистерию» внести такие воображаемые звуки, которые не будут реально звучать, но которые надо себе представить».
Привлечение всех органов человеческого восприятия было, разумеется, не самоцелью, а лишь частью грандиозного скрябинского замысла по преображению Вселенной. По его мнению, наша цивилизация находится на гибельном пути технотронного самоуничтожения: человечество может погибнуть, так и не пробудив спящие в себе божественные энергии — психические силы.
Композитор принимает решение выстроить и реализовать альтернативный путь эволюции. По его замыслу, в далекой Индии, на берегу зачарованного озера, из драгоценных камней, фимиамов и красок заката должен быть построен храм для исполнения «Мистерии». Он, Скрябин, даст только первый импульс к включению фантастических причинно-следственных цепей. В небе над Гималаями зазвенят мистические колокола, и на их зов все населяющие Землю народы пойдут в Индию, что бы принять участие в исполнении величественной симфонии Преображения. На седьмой день грандиозного синтетического действа объединенная мощь ментального поля народов должна была пробить экран мировой Иллюзии. В художественном экстазе человечество вырвалось бы из тенёт материи.
Мысль о «Мистерии» пришла к Скрябину еще в 1903 году и окончательно выкристаллизовалась через два года, после знакомства с трудами Елены Блаватской. С этой поры все его творчество стало подготовкой всемирного праздника Воссоединения Духа и Материи. Поглощенный своим замыслом, композитор охотно рассказывал о нем друзьям, строил развернутые планы и писал большое количество эскизов будущего магического акта (в сущности, эскизами к нему являются все поздние скрябинские сочинения). Последним полномасштабным эскизом «Мистерии» должно было стать «Предварительное Действо», о котором композитор говорил:
«Это будет еще не «Мистерия», но уже в таком духе, и в ней и синтез искусств будет, и уже оно будет эзотерично.. Это все-таки художественное произведение, хотя в нем уже будет совсем иное, будет очень много настоящей магии... В нем будет мистика разбавлена некоторым символизмом, и это именно обусловит возможность многократного исполнения».
Скрябин начал работу над «Предварительным Действом» зимой 1913 года, за два года до кончины, но никто, кроме ближайших друзей, так и не услышал этого загадочного опуса. Музыка погибла вместе с ним — случай в музыкальном мире не единичный, но в судьбе Скрябина приобретающий символическое значение.
Казалось, что все обстоятельства жизни Скрябина мешали ему завершить магическую партитуру Именно и последние годы композитор лишается поддержки меценатов и вынужден часто и надолго уезжать на гастроли с сольными концертами. Но причиной гибели главного сочинения Скрябина стали не финансовые затруднения и не груз семейных проблем. Через три дня после похорон ученик композитора Марк Мейчик писал:
«Он не умер, его взяли от людей, когда он приступил к осуществлению своего замысла, не даром существует изречение, что на небесах следят за тем, чтобы деревья не врастали в небо. Через музыку Скрябин узрел много такого, что не дано знать человеку, и хотел к этому многому приобщить людей... Он дерзновенно хотел ввести людей в самое царство богов и потому должен был умереть!»
Действительно, многие события земной жизни композитора в контексте его замыслов приобретают трансцендентный оттенок, причем не в области легенд, а как реальные события.
Скрябин неоднократно проявлял способности к ясновидению в пространстве и времени: он мог найти человека в толпе, не зная его в лицо, рассказывал об истории давно погибших цивилизаций. Мог смотреть на солнце в зените не мигая, а потом легко читать мелкий шрифт. Он обладал способностью вводить своих слушателей в галлюцинаторное состояние, мог изменить структуру звука в пространстве, отчего многие писали о «фантастических, нерояльных» тембрах исполняемых им произведений. Контракт на аренду своей последней квартиры он заключил 14 апреля 1912 года сроком на три года — в точности по день своей смерти. Мистическое начало проявилось даже в датах жизни Скрябина. Он родился на Рождество (25 декабря 1871 года по старому стилю), а умер во второй день Пасхи.
«Музыка — путь откровения, — говорил Скрябин. — Вы не можете себе представить, какой это могущественный метод познания. Все, что я теперь думаю и говорю, — все это я знаю через свое творчество». В своих последних произведениях он превращает музыкальные структуры в магические символы. Свои фортепианные миниатюры он описывает как «живые организмы» (энергоинформационные структуры, наделенные «слепой жаждой жизни», то есть самостоятельным бытием) и видит в них «среду обитания» существ из параллельных миров. Композитор утверждал, что «музыка заколдовывает время, может его вовсе остановить».
Сабанеев, один из немногих, кому посчастливилось услышать «Предварительное Действо» от автора в фортепианном варианте, вспоминает:
«Это были таинственные, полные какой-то нездешней сладости и остроты, медлительные гармонии... Нежная, хрупкая звуковая ткань, в которой звучало какое-то острое, до боли знойное настроение... Казалось, что попал в какое-то зачарованное, священное царство, где звуки и света как-то слились в один хрупкий и фантастический аккорд. И во всем этом лежал колорит какой-то призрачности, нереальности, сонности — такое настроение, будто видишь звуковой сон».
Ни при жизни композитора, ни за столько лет, прошедших со дня его смерти, его музыкальный мир так и не воскрес в своем первозданном виде. До сих пор идеи Скрябина воспринимались поверхностно и сводились в основном к попыткам светомузыкальной постановки «Прометея» (единственной его партитуры, имеющей зафиксированную световую строку). К сожалению, авторские указания были минимальны, и почти все эксперименты ограничивались игрой цветных лучей на одном или нескольких экранах различной конфигурации. Между тем самому Скрябину нужны были «формы движущиеся, чтобы фимиамы образовывали эти формы и чтобы света их освещали». В партитуре «Прометея», хранящейся в Парижской национальной библиотеке, скрябинской рукой внесены описания визуальных образов «Поэмы огня»: «молнии», «звезды», «световая зыбь», «блестки и круги на воде», «светящиеся фигуры», «струи света», «каскады огней и искр», «острые формы» и т.п.
Сегодня очевидно, что композитор пытался воплотить в своем искусстве другие «способы измерения» реальности, доступные лишь немногим людям с паранормальными способностями. Скрябин считал, что эти таланты скрыты в каждом человеке и его музыка — ключ к их пробуждению. «Вообще, — говорил он, — мы не знаем многих своих скрытых возможностей. Это дремлющие силы, и их надо вызвать к жизни... А музыка, хранящая в себе неисчислимые возможности ритмики, она есть тем самым — самая сильная, самая действенная магия, только магия утонченная, изысканная, которая ведет не к таким грубым результатам, как сон или гипноз, а к конструированию определенных утонченных состояний психики, которые могут быть самыми разнообразными».
Автор «Поэмы огня» считал, что окружающую физическую реальность люди создают своими представлениями о ней. Очевидно, что, освободившись от груза разрушающих психику отрицательных эмоций, человек обретет силы увидеть новые миры, иные способы бытия в себе и окружающем мире.
В философских записях Скрябина можно найти предсказания многих научных открытий и технологий двадцатого века, причем информатика занимает здесь далеко не последнее место.
(1872-1915) русский композитор
Александр Николаевич Скрябин был не только гениальным композитором, но и глубоким мыслителем. Он до конца своих дней оставался верным высоким гуманистическим идеалам и достойно продолжил традиции русской музыкальной классики, обогатив ее новыми открытиями. В основе мировоззрения Скрябина лежала твердая, несокрушимая вера в то, что искусство способно преображать людей, и он работал ради этой идеи. Его произведения навсегда вошли в духовную культуру человечества.
Александр Скрябин был потомком старинного дворянского рода. Его отец решил продолжить семейные традиции и после окончания юридического факультета Московского университета поступил в весьма элитарное учебное заведение - Институт восточных языков, в чем ему помог князь А. М. Горчаков, лицейский товарищ Пушкина. Окончив институт, Александр Скрябин служил в Министерстве иностранных дел. В часы досуга увлекался музыкой и играл на фортепиано, но не поднимался выше уровня любителя. Еще в студенческие годы он женился на Любови Петровне Щетининой, дочери директора фарфорового завода, ученице прославленного пианиста Т. Лешетицкого, по классу которого она блестяще закончила Петербургскую консерваторию. Ее незаурядное дарование привлекло внимание Антона Рубинштейна и Чайковского , который, впрочем, в беседе с друзьями с грустью говорил о хрупкости сложения и болезненном виде любимицы Лешетицкого.
Вскоре после окончания консерватории и первых выступлений в Петербурге Любовь Петровна начала успешно концертировать и в других городах, уже под фамилией мужа. После рождения сына она по совету врачей поехала лечиться в Австрийский Тироль, где через несколько месяцев умерла от туберкулеза.
От отца будущий композитор унаследовал ненасытную жажду знаний, пытливый ум и сильную волю, но раньше всего в нем проявилась разносторонняя художественная одаренность. Мальчик рано научился читать и писать, а затем стал сочинять стихи и небольшие драматические произведения, с увлечением декламируя все роли и при этом искусно меняя тембр голоса и высоту. Шуринька, как его называли дома, много читал, а некоторые повести и рассказы, которые производили на него особенно сильное впечатление, превращал в театрализованные представления и сам делал для них декорации. Он, например, инсценировал и исполнил в домашнем кругу гоголевский «Нос». Не менее охотно Александр рисовал цветными карандашами, выпиливал разные предметы и даже однажды смастерил маленький рояль. Так что ребенок жил необычной для его возраста богатой духовной жизнью, в которой любознательность сочеталась со стремлением созидать. Врожденный артистизм Скрябина проявлялся во всем и до конца его дней. Даже его рукописи сложнейших партитур отличались изящным графическим оформлением, которое он делал сам.
Воспитанием мальчика занималась сестра его отца Любовь Александровна. Она целиком посвятила себя заботам о ребенке и верила в его гениальность, что было не удивительно, поскольку уже в трехлетнем возрасте Шуринька обнаружил настоящую страсть к музыке. Мальчик наигрывал мелодии сначала одним пальчиком, затем несколькими. А некоторое время спустя, еще не зная нот, начал импровизировать, пользуясь уже двумя руками и создавая не только мелодии, но и гармонические сочетания. Постепенно эти импровизации становились все более сложными и продолжительными. Кроме того, мальчик обладал феноменальной музыкальной памятью: ему достаточно было один раз услышать какую-нибудь пьесу - и он безошибочно играл ее наизусть.
В десятилетнем возрасте Александр Скрябин начал заниматься на фортепиано с преподавателем консерватории и тогда же выдержал конкурсный экзамен во Второй московский кадетский корпус, уверенно заняв первое место среди поступавших. Однако жил он не в интернате этого закрытого учебного заведения, как было принято, а в просторной квартире своего дяди Владимира, находившейся в помещении корпуса, где тот служил воспитателем.
Музыкальное дарование Скрябина не раз привлекало к себе внимание окружающих. Однажды в Москву приехал его отец, который уже много лет находился на дипломатической службе в Турции. К тому времени он женился вторично на Ольге Фернандец. Молодая женщина как-то сыграла в присутствии Саши гавот Баха и «Песню гондольера» Мендельсона . Мальчик тут же сел за инструмент и повторил обе пьесы, запомнив их на слух. Отец Скрябина рассказал об этом брату Владимиру, и Саше предложили сыграть эти пьесы на открытом концерте в зале корпуса, где периодически устраивались музыкально-литературные вечера.
В творческом развитии Александра Скрябина как пианиста очень большую роль сыграл Н. С. Зверев, который отличался совершенно необычайным педагогическим талантом. Он сам был превосходным музыкантом, а как педагог придавал большое значение не только профессиональной подготовке своих учеников, но и их общему образованию и воспитанию. В пансионе Зверева жили и учились многие музыканты, которые впоследствии стали знаменитыми, в том числе Сергей Рахманинов , К. Игумнов и другие. Скрябин приезжал к Звереву на занятия три раза в неделю. Он играл разученные пьесы, слушал игру других учеников, получал новые задания. Звереву Скрябина рекомендовал С. И. Танеев, который в те годы уже был известным композитором и пользовался непререкаемым авторитетом. Сам он вел с «кадетиком» занятия по теории композиции. Танеев не только оценил способности мальчика, но и искренне полюбил его.
В начале 1888 года Александр поступил в Московскую консерваторию, оставаясь учеником Танеева. В классе фортепиано он занимался у профессора В. И. Сафонова. Занятия с ним обогатили арсенал исполнительских средств выразительности, которые Скрябин гениально развил в своем творчестве.
В 1892 году он окончил консерваторию по классу фортепиано с золотой медалью. Ему предлагали продолжить образование по композиторскому отделению, но он отказался. К тому времени Александр Скрябин уже был автором многочисленных произведений. Постепенно он стал отдавать предпочтение симфонической и фортепианной музыке.
Но в тот же период молодого композитора постигло тяжелое испытание: у него обострилось болезненное состояние «переигранной» правой руки. Мало того, некоторые врачи считали это заболевание неизлечимым, и тем не менее Скрябин делал все, чтобы восстановить потерянную чувствительность. В июне 1893 года он выезжает в Самару, проходит курс кумысолечения, затем едет в Крым в надежде укрепить силы морскими купаниями и с радостью убеждается, что все эти меры приносят ему пользу.
В 1894 году в жизни Александра Николаевича Скрябина произошло важное событие: его творчеством заинтересовался один из крупнейших русских лесопромышленников М. П. Беляев. Он направлял большие средства на организацию издательств и устройство концертов, составляя программы из произведений русских композиторов. Беляев отправил Скрябина лечиться в Германию. Это была первая зарубежная поездка композитора.
Александр Скрябин посетил многие города Германии, побывал в Швейцарии, Италии. Когда он вернулся в Москву, то получил от Беляева в подарок прекрасный беккеровский рояль. Через некоторое время меценат организовал и вторую поездку Скрябина за границу, что помогло композитору отвлечься уже от других, не связанных с болезнью, переживаний.
В конце 1891 года Александр Скрябин полюбил Наталию Секерину, дочь богатого помещика. Девушке было пятнадцать лет, когда она познакомилась с композитором, и в течение долгого времени их отношения в основном развивались в письмах, которые они писали друг другу. Через некоторое время семья Секериных окончательно решила, что Скрябин является «неподходящей партией» для их красивой, талантливой Наташи. Она не стала идти против родных, но до некоторого времени Скрябин ничего не знал о своем «приговоре». Истинная причина отказа состояла в том, что он был болезненным юношей, его будущность тоже представлялась неясной, тем более что он никогда не скрывал от любимой девушки, что у него повреждена рука. Конечно, Александр Скрябин очень тяжело переживал этот разрыв.
В конце 1895 года он отправился в свою первую концертную поездку по Европе. Успех музыканта был таким потрясающим, что превзошел самые смелые ожидания. Личная жизнь его тоже наладилась. Скрябин снова полюбил, и на этот раз ему ответили взаимностью. Молодые люди поженились. Его жена, Вера Исакович, в 1897 году закончила с золотой медалью Московскую консерваторию. В январе 1898 года в Париже состоялся авторский концерт Скрябина, на котором композитор играл вместе с ней.
Последние пятнадцать лет жизни, Александр Николаевич Скрябин развивал в своих произведениях идеи, заложенные им еще в Первой симфонии, которую профессор консерватории Сафонов назвал «новой Библией». Скрябин создал новый тип симфонизма. Его слова: «Иду сказать людям, что они сильны и могучи» - не были просто эффектной декларацией. Он писал поистине героическую музыку.
Семья композитора постепенно увеличивалась. Вслед за дочерью Риммой, родившейся в 1898 году, появилась на свет Елена, за ней Мария, а летом 1902 года - сын Лев. Чтобы содержать семью, Александр Скрябин много работал в консерватории, что отнимало время от творчества.
Во время работы над «Поэмой экстаза» Скрябин увлекся одной из своих учениц Татьяной Шлецер, ради которой даже оставил семью. От этого гражданского брака у него тоже были дети.
Материальные затруднения заставили его вернуться к исполнительской деятельности. Он дал концерты в Женеве, Брюсселе, Льеже и Амстердаме. Судя по отзывам прессы, концерты проходили с большим успехом. В конце 1906 года Скрябин отправился на гастроли в США. Он играл в самом большом зале Нью-Йорка Карнеги-холле, а также в Цинциннати, Детройте, Чикаго. Однако концерты пришлось срочно прервать, так как «незаконный» брак композитора грозил вызвать скандал в прессе.
Последние годы жизни музыканта были весьма плодотворными. Он создал «Поэму огня» - «Прометей», пять сонат, несколько поэм, этюдов, прелюдий и других произведений для фортепиано.
15 апреля 1915 года Александр Николаевич Скрябин дал последний концерт в Петербурге. Он почувствовал себя нехорошо и заметил, что у него на верхней губе, на том же месте, что и во время поездки в Англию, началось воспаление. Понадобилась срочная медицинская помощь, но врачи оказались бессильны, болезнь стремительно развивалась. Началось общее заражение крови, от которого 27 апреля Скрябин скончался. Похороны состоялись на следующий день на кладбище Новодевичьего монастыря. Через некоторое время на могиле был поставлен большой дубовый крест, который вскоре заменили хрустальным, но его впоследствии похитили. В настоящее время на могиле Александра Скрябина стоит памятник из камня.
“Хотел бы я родиться мыслью, облететь весь мир и наполнить собою всю Вселенную. Хотел бы я родиться чудной мечтой молодой жизни, движением святого вдохновения, порывом страстного чувства…”
Александр Скрябин вошел в русскую музыку в конце 1890-х годов и сразу заявил о себе как исключительная, ярко одаренная личность. Смелый новатор, «гениальный искатель новых путей», по словам Н. Мясковского,
«при помощи совершенно нового, небывалого языка он открывает пред нами такие необычайные… эмоциональные перспективы, такие высоты духовного просветления, что вырастает в наших глазах до явления всемирной значительности».
Александр Скрябин родился 6 января 1872 года в семье московской интеллигенции. Родителям не довелось сыграть заметной роли в жизни и воспитании их сына: мать через три месяца после рождения Сашеньки умерла от туберкулеза, а отец - адвокат - вскоре уехал в Константинополь. Забота о маленьком Сашеньке целиком легла на бабушек и тетю, Любовь Александровну Скрябину, ставшей для него и первой учительницей музыки.
Музыкальный слух и память Саши поражали окружающих. С ранних лет он по слуху легко воспроизводил услышанную один раз мелодию, подбирал ее на рояле или на других инструментах. Еще не зная нот, уже в три года он проводил за роялем многие часы, до того, что протирал педалями подошвы на обуви. «Так и горят, так и горят подошвы», - сокрушалась тетушка. К роялю мальчик относился как к живому существу – прежде, чем пойти спать, маленький Саша целовал инструмент. Антон Григорьевич Рубинштейн, некогда обучавший мать Скрябина, кстати, блестящую пианистку, был поражен его музыкальными способностями.
По семейной традиции, 10-летнего дворянина Скрябина отдали во 2-й Московский кадетский корпус в Лефортово. Примерно через год там состоялось первое концертное выступление Саши, на это же время пришлись и его первые композиторские опыты. Выбор жанра – фортепианные миниатюры – выдавало глубокое увлечение творчеством Шопена (ноты Шопена юный кадет клал себе под подушку).
Продолжая учебу в корпусе, Скрябин стал заниматься частным образом у видного московского педагога Николая Сергеевича Зверева и по теории музыки у Сергея Ивановича Танеева. В январе 1888 года, в возрасте 16 лет, Скрябин поступил в Московскую консерваторию. Здесь его педагогом стал Василий Сафонов, директор консерватории, пианист и дирижер.
Василий Ильич вспоминал, что у Скрябина было
“особое разнообразие тембра и звука, особая, необычайно тонкая педализация; он обладал редким, исключительным даром – рояль у него “дышал”…
“Не смотрите на его руки, смотрите на его ноги!”
– говорил Сафонов. Очень скоро Скрябин и его однокурсник Сережа Рахманинов заняли положение консерваторских «звезд», подававших наибольшие надежды.
Сочинял Скрябин в эти годы много. В собственноручно составленном им списке своих сочинений за 1885-1889 годы названо более 50 различных пьес.
Из-за творческого конфликта с учителем гармонии, Антоном Степановичем Аренским, Скрябин остался без композиторского диплома, закончив Московскую консерваторию в мае 1892 года с малой золотой медалью по классу фортепиано у Василия Ильича Сафонова.
В феврале 1894 года он впервые выступил в Петербурге как пианист-исполнитель собственных произведений. Этот концерт, состоявшийся, в основном, благодаря хлопотам Василия Сафонова, стал для Скрябина судьбоносным. Здесь он познакомился с известным музыкальным деятелем Митрофаном Беляевым, это знакомство сыграло важную роль в начальном периоде творческого пути композитора.
Митрофан Петрович взял на себя задачу “показать Скрябина людям” – он издавал его сочинения, оказывал финансовую поддержку на протяжение многих лет и летом 1895 года организовал большое концертное турне по Европе. Через Беляева завязались отношения Скрябина с Римским-Корсаковым, Глазуновым, Лядовым и другими петербургскими композиторами.
Первая поездка за границу – Берлин, Дрезден, Люцерн, Генуя, затем Париж. Первые отзывы французских критиков о русском композиторе – положительные и даже восторженные.
“Он – весь порыв и священное пламя”,
“Он раскрывает в своей игре неуловимое и своеобразное очарование славян – первых пианистов в мире”,
– пишут французские газеты. Отмечались его индивидуальность, исключительная тонкость, особое, «чисто славянское» очарование.
В последующие годы Скрябин бывал в Париже неоднократно. В начале 1898 года состоялся большой концерт из произведений Скрябина, в некотором отношении не совсем обычный: композитор выступил вместе со своей женой-пианисткой Верой Ивановной Скрябиной (урожденной Исакович), на которой женился незадолго до этого. Из пяти отделений сам Скрябин играл в трех, в двух остальных - Вера Ивановна. Концерт прошел с огромным успехом.
Осенью 1898 года, в возрасте 26-ти лет, Александр Скрябин принял предложение Московской консерватории и стал одним из ее профессоров, взяв на себя руководство классом фортепиано.
Конец 1890-х годов новые творческие задачи заставляют композитора обратиться к оркестру – летом 1899 года Скрябин приступил к сочинению Первой симфонии. В конце века Скрябин стал членом Московского философского общества. Общение вместе с изучением специальной философской литературы определило общее направление его воззрений.
Кончался XIX век, и вместе с ним – старый уклад жизни. Многие, как и гений той эпохи Александр Блок, предчувствовали “неслыханные перемены, невиданные мятежи” – социальные бури и исторические потрясения, которые принесет с собой век ХХ.
Наступивший серебряный век вызвал лихорадочный поиск новых путей и форм в искусстве: акмеизм и футуризм – в литературе; кубизм, абстракционизм и примитивизм – в живописи. Одни ударялись в учения, привнесенные в Россию с Востока, другие – в мистику, третьи – в символизм, четвертые – в революционный романтизм… Кажется, никогда еще при одном поколении не рождалось столь много самых различных направлений в искусстве. Скрябин же оставался верен самому себе:
“Искусство должно быть праздничным, должно поднимать, должно чаровать…”
Он постигает миросозерцание символистов, все более утверждаясь в мысли о магической силе музыки, призванной спасти мир, а также увлекается философией Елены Блаватской. Эти настроения привели его к замыслу «Мистерии», ставшей для него отныне главным делом жизни.
«Мистерия» представлялась Скрябину как грандиозное произведение, в котором объединятся все виды искусств - музыка, поэзия, танец, архитектура. Впрочем, это должно было быть, по его идее, не чисто художественное произведение, а совсем особое коллективное «великое соборное действо», в котором примет участие – не более, не менее – все человечество.
За семь дней, срок, за который Бог создал земной мир, в результате этого действа люди должны будут перевоплотиться в некую новую радостную сущность, приобщенную к вечной красоте. В этом процессе не будет разделения на исполнителей и слушателей-зрителей.
Скрябин мечтал о новом синтетическом жанре, где “сольются не только звуки и цвета, но ароматы, пластика танца, стихи, лучи заката и мерцание звезд”. Замысел поражал своей грандиозностью даже самого автора. Боясь подступиться к нему, он продолжал творить «обычные» музыкальные произведения.
В конце 1901 года Александр Скрябин заканчивает Вторую симфонию. Его музыка оказалась столь новой и непривычной, столь дерзкой, что исполнение симфонии в Москве 21 марта 1903 года превратилось в форменный скандал. Мнения публики разделились: одна половина зала свистела, шикала и топала, а другая, встав возле эстрады, бурно аплодировала. “Какофония” – таким язвительным словом назвал симфонию мэтр и учитель Антон Аренский. И другие музыканты находили в симфонии «необычайно дикие гармонии».
“Ну уж и симфония… это черт знает что такое! Скрябин смело может подать руку Рихарду Штраусу. Господи, да куда же девалась музыка?..”,
– иронически писал Анатолий Лядов в письме Беляеву. Но изучив музыку симфонии ближе, он сумел оценить ее.
Однако, Скрябин ничуть не был смущен. Он уже ощущал себя мессией, провозвестником новой религии. Такой религией для него было искусство. Он верил в его преобразующую силу, он верил в творческую личность, способную создать новый, прекрасный мир:
“Иду сказать им, чтобы они… ничего не ожидали от жизни, кроме того, что сами по себе могут создать… Иду сказать им, что горевать не о чем, что утраты нет. Чтобы они не боялись отчаяния, которое одно может породить настоящее торжество. Силен и могуч тот, кто испытал отчаяние и победил его”.
Менее чем через год после окончания Второй симфонии, в 1903 году Скрябин приступил к сочинению Третьей. Симфония, названная “Божественной поэмой” описывает эволюцию человеческого духа. Она написана для огромного состава оркестра и состоит из трех частей: “Борьба”, “Наслаждение” и “Божественная игра”. Композитор впервые воплощает в звуках этой симфонии полную картину своего “магического универсума”.
В течение нескольких летних месяцев того же 1903 года, Александр Скрябин создает более 35 фортепианных произведений, в том числе и свою знаменитую Четвертую сонату для фортепиано, в которой передано состояние неудержимого полета к манящей звезде, изливающей потоки света – столь велик был переживавшийся им в это время творческий подъем.
В феврале 1904 года Скрябин оставил педагогическую работу и почти на пять лет уехал за границу. Следующие годы он провел в Швейцарии, Италии, Франции, Бельгии, побывал также с гастролями в Америке.
В ноябре 1904 года Скрябин завершает свою Третью симфонию. Параллельно он читает много книг по философии и психологии, его мировоззрение склоняется к солипсизму – теории, когда весь мир видится произведением собственного сознания.
“Я – хотение стать истиной, отождествиться с ней. Вокруг этой центральной фигуры построено все остальное…”
К этому времени относится важное событие в его личной жизни: он разошелся со своей женой Верой Ивановной. Окончательное решение уйти от Веры Ивановны было принято Скрябиным в январе 1905 года, к тому времени у них было уже четверо детей.
Второй женой Скрябина стала Татьяна Федоровна Шлецер, племянница профессора московской консерватории. Татьяна Федоровна имела музыкальное образование, занималась одно время даже композицией (ее знакомство со Скрябиным и завязалось на почве занятий с ним по теории музыки).
Летом 1095 года Скрябин вместе с Татьяной Федоровной переехали в итальянский город Больяско. В это же время умирают два близких человека Александра Николаевича – старшая дочь Римма и друг Митрофан Петрович Беляев. Несмотря на тяжелое моральное состояние, отсутствие средств к существованию и долги, Скрябин пишет свою “Поэму экстаза”, гимн всепобеждающей воле человека:
“И огласилась вселенная
Радостным криком:
Я есмь!”
Его вера в безграничные возможности человека-творца достигла крайних форм.
Скрябин много сочиняет, его издают, исполняют, но все же он живет на грани нужды. Желание поправить свои материальные дела снова и снова гонит его по городам – он гастролирует в США, Париже и Брюсселе.
В 1909 году Скрябин возвращается в Россию, где к нему, наконец, приходит настоящая слава. Его произведения исполняются на ведущих сценах обеих столиц. Композитор едет в концертное турне по волжским городам, одновременно он продолжает свои музыкальные поиски, все дальше уходя от принятых традиций.
В 1911 году Скрябин завершает одно из самых гениальных сочинений, бросившее вызов всей музыкальной истории – симфоническую поэму “Прометей”. Ее премьера 15 марта 1911 года стала самым крупным событием как в жизни композитора, так и в музыкальной жизни Москвы и Санкт-Петербурга.
Дирижировал знаменитый Сергей Кусевицкий, за фортепиано был сам автор. Для исполнения своей музыкальной феерии композитору понадобилось расширить состав оркестра, включить в состав партитуры фортепиано, хор и нотную строку, обозначавшую цветовое сопровождение, для чего он придумал специальную клавиатуру… Понадобилось девять репетиций вместо обычных трех. Знаменитый “прометеев аккорд”, по словам современников, “прозвучал, как настоящий голос хаоса, как какой-то из недр родившийся единый звук”.
«Прометей» породил, по выражению современников, «ожесточенные споры, экстатический восторг одних, глумление других, большей же частью - непонимание, недоумение». В итоге, однако, успех был огромный: композитора забросали цветами, в течение получаса публика не расходилась, вызывая автора и дирижера. Через неделю “Прометей” был повторен в Санкт-Петербурге, а затем зазвучал в Берлине, Амстердаме, Лондоне, Нью-Йорке.
Светомузыка – так было названо изобретение Скрябина – заворожила многих, конструировались новые свето-проекционные аппараты, обещая новые горизонты синтетическому звуко-цветовому искусству. Но многие отнеслись скептически к новациям Скрябина, тот же Рахманинов, который однажды, разбирая за роялем в присутствии Скрябина “Прометея”, спросил не без иронии “какой же тут цвет”. Скрябин обиделся…
Последние два года жизни мысли Скрябина занимало произведение «Предварительное действие». Оно должно было, исходя из названия, явиться чем-то вроде «генеральной репетиции» «Мистерии», ее, так сказать, «облегченным» вариантом. Летом 1914 года вспыхнула Первая мировая война – в этом историческом событии Скрябин увидел прежде всего начало процессов, которые должны были приблизить «Мистерию».
“Но как ужасно велика работа, как ужасно она велика!”
– с беспокойством восклицал он. Возможно, он стоял на пороге, перешагнуть который еще никому не удавалось…
Первые месяцы 1915 года Скрябин много концертировал. В феврале состоялись два его выступления в Петрограде, имевшие очень большой успех. В связи с этим был назначен дополнительно третий концерт, на 15 апреля. Этому концерту суждено было оказаться последним.
Вернувшись в Москву, Скрябин через несколько дней почувствовал себя нездоровым. У него появился карбункул на губе. Нарыв оказался злокачественным, вызвав общее заражение крови. Поднялась температура. Ранним утром 27 апреля Александра Николаевича не стало…
“Как объяснить, что смерть настигла композитора именно в тот момент, когда он был готов занести на нотную бумагу партитуру “Предварительного действия”?
Он не умер, его взяли от людей, когда он приступил к осуществлению своего замысла… Через музыку Скрябин узрел много такого, что не дано знать человеку… и потому он должен был умереть..”
Писал ученик Скрябина Марк Мейчик через три дня после похорон.
“Не верилось, когда пришла весть о кончине Скрябина, такой нелепой, такой недопустимой. Прометеев огонь снова угас. Сколько раз что-то злое, роковое пресекало уже развернувшиеся крылья.
Но “Экстаз” Скрябина сохранится среди победных достижений.”
– Николай Рерих.
“Скрябин в исступленно-творческом порыве искал не нового искусства, не новой Культуры, а новой земли и нового неба. У него было чувство конца всего старого мира, и он хотел сотворить новый Космос.
Музыкальная гениальность Скрябина так велика, что в музыке ему удалось адекватно выразить свое новое, катастрофическое мироощущение, извлечь из темной глубины бытия звуки, которые старая музыка отметала. Но он не довольствовался музыкой и хотел выйти за ее пределы…”
– Николай Бердяев.
“Он был не от мира сего, и как человек, и как музыкант. Только моментами прозревал он свою трагедию оторванности и, когда прозревал, не хотел в нее верить”,
– Леонид Сабанеев.
“Есть гении, которые гениальны не только в своих художественных достижениях, но гениальны в каждом шаге своем, в улыбке, в походке, во всей своей личной запечатленности. Смотришь на такого – это – дух, это – существо особого лика, особого измерения…”
– Константин Бальмонт.
Композитор, пианист, педагог.
Родился в дворянской семье. Отец — Николай Александрович Скрябин — служил дипломатом в Турции. Мать — Любовь Петровна (урожденная Щетинина) — была незаурядной пианисткой, окончила Петербургскую консерваторию у Т. Лешетицкого (ее дарование высоко ценили А.Г.Рубинштейн, А.П. Бородин, П.И.Чайковский).
В 5-летнем возрасте Скрябин легко воспроизводил на фортепиано услышанную музыку, импровизировал, в 8 лет пытался сочинить оперу «Лиза», подражая классическим образцам. Заметив незаурядное музыкальное дарование юного музыканта, с ним начал заниматься С. И. Танеев (по существу, заложил основы композиторской техники Скрябина). Позднее направил Скрябина к Г. Э. Конюсу для дополнительных занятий по гармонии, который заметил: «Все потребное для музыканта … жило в Скрябине самородочной жизнью, заготовлено было самой природой. Мне оставалось, по большей части, прикреплять теоретические этикетки (названия, термины и т. д.) к тому, что врожденно оказалось им уже усвоенным» (Энгель Ю. А. Н. Скрябин. Биографический очерк. С. 21-22). В 11 лет по семейной традиции поступил во Второй московский кадетский корпус, где в первый же год обучения выступал в концерте как пианист. После домашних занятий под руководством сестры отца Любови Александровны, с 1885 г. начал занятия по фортепиано у Н. С. Зверева. В 1888 г., за год до окончания кадетского корпуса, поступил в Московскую консерваторию по 2 специальностям: «фортепиано» и «свободное сочинение». В 1892 окончил консерваторию с малой золотой медалью по классу В. И. Сафонова, получив на выпускном экзамене оценку «пять с плюсом» (имя Скрябина занесено на мраморную доску выдающихся выпускников Московской консерватории). Занимался также у Танеева (контрапункт строгого стиля) и А. С. Аренского (фуга, свободное сочинение). Отношения с Аренским, однако, не сложились (поставил ученику за переэкзаменовку дисциплин «канон и фуга» отметку «три»). Не укладывался также в консерваторскую программу подготовки композиторов, что еще более раздражало Аренского: «Не умея считаться с индивидуальностью ученика, он не разгадал в Скрябине зреющего великого художника» (Оссовский А. В. Воспоминания. Исследования. С. 327). В итоге Скрябин не получил разрешения сдать экзамен для получения диплома композитора, хотя к моменту поступления в Московской консерватории был автором свыше 70 сочинений, в том числе мазурок ор. 3, прелюдий ор. 11.
После окончания Московской консерватории из-за обострения болезни правой руки, переигранной еще в процессе обучения, пережил тяжелый период в своей жизни, из которого ему помог выйти известный петербургский меценат М. П. Беляев (до конца своих дней был издателем и пропагандистом музыки композитора), отправив Скрябина в турне по Европе. Во 2-м турне, организацией которого занимался также Сафонов, Скрябин выступил с серией концертов, завоевав признание как превосходный композитор и пианист. Играл практически только собственные сочинения, покоряя слушателей романтической утонченностью и одухотворенностью пианистического стиля.
В 1898 г. Сафонов, обойдя ряд формальностей и недовольство некоторых педагогов, пригласил Скрябина преподавать специальное фортепиано в Московской консерватории. По отзывам, был незаурядным педагогом: «Скрябин пригласил меня к себе в класс выслушать его учениц, - писал профессор Венской консерватории П. Кон, — и я с большим удовольствием пробыл 4 часа, убедясь в том, что он солидный педагог и ведет свое дело с большим знанием и любовью. Я почти уверен, что он лучший профессор Московской консерватории» (Цит. по: Скрябин А.Н. Письма. М., 1965. С. 217). Скрябин был одним из первых, кто нарушил традицию обучения молодых пианистов преимущественно на инструктивно-педагогическом материале. В зависимости от технических возможностей, подбирал высокохудожественный репертуар для учеников. По воспоминаниям М. С. Неменовой-Лунц, при этом ставил перед ними «такие жесткие, неумолимые технические требования, что иногда они казались положительно невыполнимыми. В центре его внимания был “звук”, которым сам он владел как маг и волшебник» (Неменова-Лунц М. С. Скрябин — педагог // Советская музыка. 1948. № 5. С. 59). Изобретал специальные технические упражнения, но заботился также о творческом развитии ученика. В классе часто велись беседы, прежде всего о «звании Артиста», которое Скрябин считал очень высоким и ответственным (Там же). За недолгое время работы (до 1904 г.) подготовил таких прекрасных пианистов, как Неменова-Лунц, Е. Бекман-Щербина и др.
Педагогическую деятельность Скрябин совмещал с интенсивным композиторским творчеством. Увлекался сочинениями поэтов-символистов. Посещал философские кружки (особое влияние на Скрябина оказала философия В. С. Соловьёва, был также другом философа С. Н. Трубецкого) и литературные диспуты, что привело к рождению собственной философско-художественной концепции «духа творящего» (Третья симфония «Божественная поэма», 1903-04; «Поэма экстаза», 1905-07; «Прометей», 1911), фортепианные произведения. Позднее, познакомившись с книгой «Тайная доктрина» Е. П. Блаватской, увлекся восточными религиозными учениями и пришел к идее синтеза музыки и других видов искусства, возрождающего жанр древней мистерии.
В 1904-09 жил за границей. Давал концерты в Америке с оркестром под управлением А. Никиша, познакомился с С. А. Кусевицким. В 1909 г. с триумфальным успехом выступил в Москве. В 1910 окончательно вернулся на родину. Последние годы жизни посвятил в основном фортепианным сочинениям. Тогда же сформировал новую систему музыкального мышления, получившую развитие в искусстве ХХ веке (усложнение гармонической вертикали, снимающее необходимость разрешения диссонанса, появление диссонантной тоники, расширение тональности, охватывающей все 12 ступеней, образование новых ладовых структур, возникновение «гармониемелодии» — так называемый прометеев аккорд, в котором гармонический комплекс становится свернутым в вертикаль звукорядом). В 1910 г. молодой С. С. Прокофьев посвятил Скрябину симфоническую поэму «Сны».
Смерть Скрябина произошла из-за внезапно возникшего заражения крови и вызвала большое потрясение в российском обществе.
Его первая жена — В. И. Скрябина (урожденная Исакович). Его вторая жена - Татьяна Федоровна Скрябина (урожденная Шлёцер), племянница П. Ю. Шлёцера; их сын - Юлиан Скрябин (1908-1919), учился в Киевской консерватории по классу композиции Р. М. Глиэра, несмотря на юный возраст, был многообещающим композитором; трагически погиб (утонул).
Александр Николаевич Скрябин - русский композитор, уникальный человек, чье творчество имело большой успех. Скрябиным восторгались в , он действительно был хорошим композитором.
Александр Николаевич родился в декабре 1871 года, в Москве. Отец его был юристом, позже работал русским консулом в Турции.
Дед был военным. Мать композитора была незаурядной пианисткой, но через год после рождения сына умерла. Отец, служивший дипломатом в далекой от Москвы Турции, редко виделся с Сашей.
Воспитанием мльчика занималась в основном его бабушка по отцовской линии Елизавета Ивановна. Бабушка, как и все нормальные бабушки, души не чаяла в маленьком Саше. Очень она уж любила своего внука.
Своим уходом, Елизавета Ивановна сумела оградить Скрябина от невзгод, которые могли бы повлиять на Александра в худшую сторону.
С ранних лет Александр проявил расположение к музыке. Любимым музыкальным инструментом маленького мальчика был рояль. Говорят, что интересоваться роялем, Саша стал в четыре года.
В пять он уже играл на нем, даже пытался, что- то сочинять, «фантазировал музыку». Еще одним увлечением детства Александра Скрябина был театр.
У него был складной детский театр, играя в который он любил проводить свободное время. В этом театре, он ставил различны сценки.
В 11-летнем возрасте был отдан на обучение в Кадетский корпус. Военное образование приучило Александра Николаевича к дисциплине и порядку.
Обучаясь, он не забывал и про свои музыкальные увлечения. Окончив «кадетку», поступил в Консерваторию. Закончил её, в 1892 году, а спустя шесть лет, преподавал в консерватории, в звании профессора, "игру на фортепьяно".
Ранние произведения Скрябина отличались некой утонченностью, гармоничностью и мелодичность. Хотя многие специалисты отмечают, что эти же самые первые его произведения, были отмечены подражанием Шопену. Влияния Шопена на свое творчество Александру Николаевичу удалось преодолеть с помощью творчества Вагнера и Листа. Через некоторое время, он создаст свой неповторимый и ни с чем не сравнимый, музыкальный стиль.
С началом двадцатого столетия, Скрябин задумывает новые сочинения. Создает «Первую симфонию», затем и вторую. Через некоторое время он покидает Московскую Консерваторию, ибо не может совмещать преподование со своей творческой деятельностью.
В 1904 году, на деньги меценатов, отправляется зарубеж, в Швейцарию. Здесь Александр Николаевич создает «Божественную поэму» (Третья симфония), и «Поэму Экстаза». Это был новый этап в творчестве . Он теперь окончательно избавился от влияний музыкальных гениев, и проявил свою настоящую индивидуальность.
В 1910 году Скрябин пишет - «Поэму огня». Это был совершенно новый опыт, не только новых звучаний, но и использование цветомузыки. Музыка его воспринимается весьма контрастно. Творчество русского композитора, это любовь, которая находила отражение в его музыке.
В личности Скрябина переплеталось множество дум и переживаний, так свойственных русскому человеку. 14 апреля 1915 года Великого русского композитора Александра Скрябина не стало.