МЕСМЕР, Фридрих Антон . Знаменитый целитель, который вновь открыл и применил практически тот магнетический флюид в человеке, который называли животным магнетизмом, а с того времени - месмеризмом. Он родился в Швабене в 1734 г. и умер в 1815. Он был посвященным членом Братств "Fratres Lucis" и Лукшура (или Луксора), или египетского ответвления последнего. Именно совет "Луксора" избрал его - согласно указам "Великого Братства" - для действия в XVIII столетии в качестве их очередного первопроходца, посылаемого в последней четверти каждого столетия для просвещения небольшой части западных народов в оккультном знании. Именно Сен Жермен наблюдал за развитием событий в этом случае; а позднее Калиостро был послан для помощи, но после совершения ряда ошибок, более или менее роковых, он был отозван. Из этих трех людей, которые сперва считались шарлатанами, Месмер уже реабилитирован. Оправдание двух других последует в следующем столетии. Месмер основал в 1783 г. "Орден Всемирной Гармонии", в котором, как полагают, учили лишь животному магнетизму, но на самом деле в нем разъясняли учение Гиппократа , методы древних Асклепиев, Храмов Целения, и многие другие оккультные науки.
Источник: Блаватская Е.П. - Теософский словарь
А теперь обратим внимание на то, как повели себя врачи, когда Месмер привез во Францию свой «котел» вместе со своей системой, целиком обоснованной на философии и доктринах последователей Парацельса – как они обошлись с великим психологическим и физиологическим открытием. Это покажет, насколько невежество, поверхностность и предрассудки могут быть проявлены ученой корпорацией, когда дело касается предмета, который противоречит их долго лелеянным теориям. Это тем более значительно потому, что пренебрежение, высказанное комитетом Французской Академии в 1784 г., вероятно, явилось следствием нынешнего сдвига общественного мнения в сторону материализма и, несомненно, пробелов в атомистической философии, каковые, по признанию наиболее преданных этой философии учителей, существовали. Комитет 1784 года был составлен из таких выдающихся людей, как Борье, Саллин, д"Арсен и знаменитый Гильонэ, к которым впоследствии были добавлены Франклин, Леруа, Бейли, Де Борг и Лавуазье. Борье вскоре умер, и место его занял Маголт. Не может быть никакого сомнения по поводу двух обстоятельств, а именно: что комитет приступил к своей работе сильно предубежденным, и то – по недопускающему возражений приказу короля; и что их манера наблюдений над деликатными фактами месмеризма была неблагоразумна и недоброжелательна. Их отчет, составленный Бейли, был рассчитан на нанесение смертельного удара молодой науке. Он был нарочно разослан по всем школам и общественным ступеням и вызвал возмущение среди большей части аристократии и класса богатых коммерсантов, которые до этого покровительствовали Месмеру и являлись очевидцами его исцелений. Ант. Л. де Джуссэ – академик высочайшей степени, который до этого вместе с придворным врачом д"Эслон тщательно исследовал лечение Месмера, – опубликовал отчет-возражение, составленный с величайшей точностью и подробностями. В этом отчете, написанном в защиту лечения магнетизмом, он ссылался на тщательные исследования медицинского факультета по терапевтическому эффекту магнетического флюида и настаивал на немедленном опубликовании открытий и наблюдений факультета по этому вопросу. В ответ на его требование появилось великое множество мемуаров, полемических статей и догматических книг, раскрывающих новые факты. Вниманию публики был предложен обширный труд Тоурета под заглавием – «Recherches et Doutes sur le Magnetisme Animal», этот большой эрудиции труд стимулировал к исследованиям материалов прошлого, касающихся феноменов магнетизма у разных народов с древнейших времен.
Доктрина Месмера была просто новым изложением доктрин Парацельса, Ван Гельмонта, Сантанелли и шотландца Максвелла; и он даже был виноват в том, что копировал тексты из трудов Бертрана и провозглашал их, как свои собственные принципы [179 ]. В труде профессора Стюарта [180 ] автор рассматривает нашу вселенную, как состоящую из атомов с чем-то в роде посредника между ними в качестве машины, и законы энергии, как приводящие в действие эту машину. Профессор Юманс называет это «современной доктриной», но среди двадцати семи положений, изложенных Месмером в 1775 г., то есть на сотню лет раньше, в его «Письме иностранным врачам» мы находим следующее:
1. Существует взаимовлияние между небесными телами, землею и живыми существами. 2. Некий флюид, повсюду распространенный и наполняющий все настолько, что не допускает нигде вакуума; настолько тонкий, что его не с чем сравнивать – флюид, который по своей природе способен к восприятию, размножению и передаче впечатлений движения, – является проводником влияния.
Из этого вытекает, что эта теория, в конце концов, совсем не современная теория. Профессор Бальфур Стюарт говорит:
«Мы можем рассматривать вселенную, как огромную физическую машину».
И Месмер:
3. Это взаимодействие подчинено механическим законам, неизвестным до настоящего времени.
Профессор Мейер, снова подтверждая доктрину Гильберта, что Земля – великий магнит, говорит, что таинственные изменения в интенсивности ее силы, кажется, находится в зависимости от эманаций солнца, так как «меняется в соответствии с суточным и годовым вращением этого светила и пульсирует в полном согласии с огромными огненными волнами, которые проносятся по его поверхности». Он говорит о «постоянных колебаниях, о приливах и отливах направляющего влияния Земли». И Месмер:
4. «От этого воздействия происходят чередующиеся следствия, которые можно рассматривать, как прилив и отлив». 5. Благодаря именно этому действию (наиболее универсальному из тех, которые природа на нас распространяет) возникают связи взаимодействия между небесными телами, землею и составляющими ее частями.
И еще два положения, которые интересно прочесть нашим современным ученым:
6. Свойства материи и органических тел зависят от этого действия. 7. Животное тело испытывает на себе чередующееся воздействие этого агента; путем проникновения в субстанцию нервов он непосредственно действует на них.
Среди значительных трудов, которые появились между 1798 и 1824 годами, когда Французская Академия наук назначила вторую комиссию по исследованию месмеризма, – «Annales du Magnetisme Animal», написанные бароном д"Енин де Кавильером, генерал-лейтенантом, шевалье Сент-Луис, членом Академии наук и корреспондентом многих ученых обществ Европы, может принести большую пользу читателю. В 1820 году правительство Пруссии поручило Берлинской Академии объявить премию в триста дукатов золотом за лучшую диссертацию по месмеризму. Королевское научное общество Парижа под председательством его королевского высочества герцога Анжуйского предложило золотую медаль за то же самое. Маркиз де ля Плейс, пэр Франции, один из Сорока Академии наук и почетный член ученых обществ всех главных европейских государств, написал труд под заглавием «Essai Philosophique sur les Probabilites», в котором этот выдающийся ученый говорит:
«Изо всех инструментов, какие мы можем применить, чтобы познать незаметные силы природы, наиболее чувствительными являются нервы, особенно, когда исключительные влияния увеличивают их чувствительность... Необычные феномены, происходящие в результате чрезвычайной нервной чувствительности лиц, породили различные суждения по поводу существования новой силы, которую назвали животным магнетизмом... Мы настолько далеки от познания всех сил природы и их различных видов проявления, что едва ли будет по-философски отрицать эти феномены лишь потому, что они для нас необъяснимы при нашем нынешнем состоянии осведомленности. Наша обязанность – просто изучать их с тем большим вниманием, поскольку нам трудно их допустить».
В эксперименты Месмера были внесены большие улучшения маркизом Пюисегюром, который обходился без всяких аппаратов и совершал замечательные исцеления среди жильцов своего имения в Бьюсанси. После их опубликования много других образованных людей экспериментировали с таким же успехом, и в 1825 г. мистер Фойсак предложил Академии Медицины организовать новое исследование. Особый комитет в составе Аделона, Парисея, Марка, Бурдина старшего с Хассоном в качестве докладчика, объединились в рекомендации, чтобы предложение было принято. Они сделали мужественное признание, что «в науке никакое решение не является абсолютным и не подлежащим исправлению»; они дают нам возможность оценить выводы комиссии Франклина в 1784 г., говоря, что «эксперименты, на которых эти выводы были обоснованы, как оказалось, проводились без единовременного присутствия всех членов комиссии, а также с предвзятым мнением, что, в соответствии с принципами того факта, который они призваны были исследовать, должно было привести их к полной неудаче».
То, что они говорят о магнетизме как о тайном средстве лечения, высказывалось уже много раз наиболее уважаемыми писателями по поводу современного спиритизма, а именно:
«Обязанностью Академии является изучать эти явления, подвергнуть их испытаниям и, наконец, отобрать применение их от людей, никакого отношения к науке не имеющих, которые злоупотребляют этими средствами и делают из них предмет наживы и спекуляции».
Этот доклад вызвал продолжительные споры, но в мае 1826 г. Академия назначила комиссию, куда вошли следующие знаменитые люди: Леру, Бардо де ля Моттэ, Дабли, Магенди, Гверсант, Хассон, Тилай, Марк, Итард, Факир и Гвен де Мюссе. Они немедленно приступили к работе и продолжали ее в течение пяти лет, сообщая Академии о результатах своих наблюдений через Хассона. Их доклад заключает в себе отчеты о феноменах, классифицированных по тридцати четырем параграфам, но так как этот труд не посвящен специально только магнетизму, нам приходится довольствоваться несколькими краткими выдержками из него. Они утверждают, что для того, чтобы произвести магнетические феномены, необязательно нужен контакт рук, потирания или пассы, так как в некоторых случаях достаточно было сосредоточенного взгляда, который действовал даже тогда, когда магнетизируемый об этом не знал. «Достоверные и терапевтические феномены» зависели только от магнетизма и не могли быть воспроизведены без него. Состояние сомнамбулизма «существует и вызывает появление новых способностей, которые получили названия ясновидения, интуиции и внутреннего предвидения». Сон (магнетический) вызывался при обстоятельствах, при которых магнетизируемый не мог видеть и не знал, какими средствами вызывается этот сон. А магнетизер, уже раз подчинивший волю магнетизируемого, «может совершенно погрузить его в сомнамбулизм, а также выводить его из этого состояния без его ведома, вне его поля зрения, на расстоянии и через закрытые двери». Внешние чувства спящего кажутся совершенно парализованными, приведен в действие дубликатный комплект. «Большую часть времени они остаются невосприимчивыми к внешним и к неожиданным звукам, производимыми около их ушей, например, к сильному удару по медному сосуду, к падению тяжелых вещей и т. п.... Можно заставить их вдыхать соляную кислоту или аммиак, отчего у них не возникает никаких неудобств, и даже не вызывает у них каких-либо подозрений». Комитет мог «щекотать их ноги, ноздри и уголки глаз птичьими перьями, щипать их кожу до образования ссадин, колоть гвоздями под ногтями, загоняя их на значительную глубину, не причинив им ни малейшей боли, и без всяких признаков, что они это почувствовали. Словом – мы видели одного человека, который оставался нечувствительным во время одной из самых болезненных хирургических операций, лицо которого, пульс и дыхание не проявляли при этом никаких ощущений».
Это все, что касается внешних чувств; теперь послушаем, что они скажут про внутренние чувства, которые по справедливости можно рассматривать, как доказательства разницы между человеком и бараньей протоплазмой. «Пока они находятся в состоянии сомнамбулизма», – говорит комитет, – «магнетизированные лица, над которыми мы вели наблюдение, сохраняли власть над своими способностями, присущими им в бодрствующем состоянии. Их память даже кажется более верной и распространившейся дальше... Мы видели двух сомнамбул, которые с закрытыми глазами различали поставленные перед ними предметы; не прикасаясь, они называли масть и содержание игральных карт; прочитывали слова, написанные голою рукою (без пера или другого инструмента), а также наудачу открытые строчки в книге. Это они проделывали даже тогда, когда их глазные веки были тщательно закрыты с помощью пальцев Мы имели встречи с двумя сомнамбулами, которые обладали способностью предвидения более или менее сложных процессов в организме. Одна из них предсказывала за несколько дней, даже месяцев заранее день, час и минуту, когда должен наступить эпилептический припадок и когда он должен кончиться; другая предсказывала время исцеления. Эти предсказания исполнились с замечательной точностью».
Комиссия высказалась, что «она собрала и сообщила факты, значительные в достаточной мере, чтобы побудить ее думать, что Академия должна поощрять исследования по магнетизму, как весьма любопытную отрасль психологии и истории естествознания». В заключение Комитет высказался, что «факты настолько необычны и удивительны, что им трудно вообразить, что Академия признает их реальность, но они торжественно заявляют, что в течение всего исследования они руководствовались возвышенными мотивами, «любовью к науке и чувством необходимости оправдать надежды, которые Академия возложила на их устремление и преданность».
В своей лечебнице, основанной в Вене, Месмер использовал кроме магнетизма еще и влияние электричества, металлов и различных пород деревьев. Основу своего учения он заимствовал у алхимиков. Он верил, что металлы, дерево и растения сходны по своему строению с человеческим организмом, родственны ему. Все вещи во Вселенной произошли из гомогенной первоначальной субстанции, распавшейся на бесчисленное множество разновидностей материи, и в ту же первоначальную субстанцию все они должны вернуться. Секрет лечения, утверждал он, заключается в знании соответствий между родственными атомами и характера взаимодействия между ними. Надо лишь найти тот металл, дерево, камень или растение, наиболее соответствующее организму больного, а затем через наружное или внутреннее применение этой субстанции придать больному дополнительную силу для противодействия болезни (которая, как правило, возникает вследствие попадания в организм какого-либо чужеродного внешнего элемента). Эта дополнительная сила помогает изгнать болезнь – и наступает выздоровление. Антону Месмеру удалось произвести множество подобных замечательных исцелений. Излечивались и сердечные заболевания. Одна знатная дама, признанная врачами безнадежной больной, выздоровела благодаря применению Месмером верно определенных симпатических пород дерева. Сам Месмер, страдавший от острых приступов ревматизма, полностью поправился благодаря особым образом подобранным магнитам.
В 1774 году он наконец обнаружил секрет направленной передачи жизненной энергии; открытие настолько его заинтересовало, что он отказался от всех своих прежних методов, целиком посвятив себя исследованию нового. С этого момента он месмеризировал только взглядом и при помощи рук, природные магниты уже не использовались. Загадочный эффект, производимый этими манипуляциями, он назвал животным магнетизмом.
Это открытие привлекло к Месмеру множество учеников и последователей. Эксперименты с этой новой силой производились чуть ли не во всех городах Европы. Признание ее как реально существующей было полным.
К 1780 году Месмер обосновался в Париже, и вскоре вся столица – от королевской семьи и до самого последнего буржуа – была у его ног. Духовенство переполошилось и закликушествовало: "Дьявол!" Дипломированные "эскулапы" явственно ощутили на собственных карманах поселившуюся там и с каждым днем все более растущую пустоту. А вся поголовно аристократия и королевский двор готовы были тронуться умом от восторга.
< ... >К моменту появления Месмера в Париже последний был расколот на две части: одна хранила верность церкви с ее отрицанием всех феноменов (за исключением собственных божественных чудес) и причислением их к искушениям Дьявола, и вторая – Академия, не верившая ни в Бога, ни в Дьявола, но убежденная исключительно в собственной непогрешимой премудрости.
Но были и такие, кого не удовлетворяла ни та ни другая сторона. И после того как Месмер заставил весь Париж собираться у себя в приемной в ожидании своей очереди занять место пациента у чудесного baquet, нашлись люди, которые решили, что пришло время "докопаться до истины". Они сложили свои доводы к ногам короля, и король приказал Академии исследовать этот феномен. И тогда, пробудившись от своей хронической дремоты, "Бессмертные" назначили специальную исследовательскую комиссию (в состав которой входил и Бенджамин Франклин), контроль за которой поручили нескольким самым старым, самым мудрым и самым лысым из числа своих "Infants". Это было в 1784 году. О том, что за доклад подготовила эта комиссия и каково было окончательное решение Академии, известно всем. Вся эта история выглядит сейчас как генеральная репетиция пьесы, один из актов которой был сыгран "Диалектическим обществом" Лондона и некоторыми величайшими английскими учеными примерно 80 лет спустя.
И хотя доктор Жюссье, академик высочайшего ранга, выступил с альтернативным докладом, а придворный врач Д"Эслон, лично наблюдавший многие наиболее поразительные феномены, настаивал на более скрупулезном изучении Медицинским факультетом терапевтических свойств магнитного потока, усилия их пропали зря. Академия отказалась поверить самым известным своим ученым. Даже сэр Б. Франклин, так хорошо разбиравшийся в космическом электричестве, отказался признать его источник, его исходную форму и наряду с Бальи, Лавуазье*, Мажанди и другими объявил месмеризм заблуждением. И даже повторное исследование этого феномена, проведенное на сей раз в 1825 году, привело к точно такому же результату. Новый отчет также носил разгромный характер (см. "Разоблаченная Изида", т. I, с. 204 и далее.).
Даже теперь, когда экспериментальным путем было доказано, что "месмеризм", или животный магнетизм (ныне известный как гипнотизм – поистине печальные останки Дыхания Кибелы\) – это реально существующий факт, большинство ученых продолжают отрицать его существование. И хотя в огромном море психомагнетических феноменов гипнотизм – мелкая рыбешка, и то он кажется невозможным, слишком невероятным и таинственным всем нашим дарвинистам и геккельянцам. Таким образом, требуется незаурядная сила духа, чтобы выдержать неодобрение коллег, недоверие публики и хихиканье дураков. "Тайна и шарлатанство идут рука об руку", – говорят они. "Самоуважение и профессиональная честь, – отмечает Мажанди в своей "Физиологии человека", – требуют, чтобы хорошо осведомленный врач всегда помнил, с какой легкостью таинственность обычно переходит в шарлатанство". Но, к сожалению, "хорошо осведомленный врач" при этом часто забывает о том, что физиология, не в пример другим наукам, являет собой одну сплошную, буквально от А до Я, глубокую и необъяснимую тайну, и потому, спрашивается, не следует ли ему отбросить целиком всю биологию и физиологию как проявления величайшего шарлатанства в современной науке. И все же, несмотря на это, хоть и незначительная, но благожелательно настроенная часть наших докторов продолжает проводить самое серьезное исследование гипнотизма. Но даже и они, будучи вынужденными признать реальность этого феномена, продолжают настаивать на том, что в основе его лежат чисто материальные, физические силы, и не более того, отвергая их полноправное наименование "животный магнетизм". Но как писал недавно в "Daily Graphic" преподобный д-р Хоуис (о нем будет сказано чуть ниже): "Феномены Шарко, следовательно, во многом идентичны месмерическим феноменам, так что гипнотизм следует считать скорее разновидностью месмеризма, чем каким-то особым явлением. Как бы то ни было, феномены Месмера, теперь в основном уже признанные, ранее тоже категорически отрицались". Отрицаются они и поныне.
Но, отмахиваясь от месмеризма, они при этом ратуют за гипнотизм несмотря на то, что уже совершенно точно установлено, что у этой науки есть и свои опасные стороны.
Многие авторы монографий по психотерапии у нас в стране считают, что первая попытка объяснить явления гипноза была предпринята венским врачом А. Месмером. Но позволю с этим не согласиться, так как в действительности Франц Антон Месмер не является автором этой концепции, тем более что термин “гипноз” появился гораздо позже.
Месмер родился в 1734 году в Вейлере, вблизи Констанца у Боденского озера. Жил он и работал в Вене. В 1773 году Месмер защищает научную работу, которая называется “Влияние звезд и планет как лечебных сил”. Месмер полагал, что существуют гравитационные волны, которые пронизывают атмосферу и воздействуют на все, что находится на земле. Эти волны исходят от планет в форме невидимого и неуловимого газа и заполняют Вселенную. Существуют волновые приливы и отливы. Этот газ имеет действие, сходное с магнитом.
Поэтому Месмер называет особую энергию “магнетическим флюидом”. По теории Месмера, сила магнетизма свойственна некоторым людям и, бывает, реализуется в такой огромной степени, что даже может передаваться на расстояния и оживлять, а также убивать живые существа.
Как врач Месмер занимался лечением в соответствии с принципами своей теории. Вот основные правила магнетического лечения, которое впоследствии стало называться месмеризмом:
1. Для успешного магнетического лечения необходимо, чтобы месмерист был физически здоров. В противном случае вместо пользы он может принести только вред больному, и, кроме того, опыт показывает, что на слабых месмеристов переходят симптомы тех болезней, которыми страдают их пациенты.
2. Месмерическая сила зависит от индивидуальных особенностей субъекта. Слабые индивиды, женщины, даже дети, в определенных случаях оказывают гораздо более лечебное воздействие, чем сильные мужчины. Можно принять за общее правило, что лица различного пола действуют друг на друга благодетельнее, нежели лица одного и того же пола.
3. Предобеденные часы удобны для лечения в тех случаях, когда требуется оживить организм, вечернее же время пригоднее там, где желательно вызвать успокоение и сон.
4. Для магнетизирования нужно избирать спокойное место и удалять из комнаты всех любопытных и праздных зевак, ибо посторонние лица всегда мешают, нарушая правильный ход развития кризисов. Кроме того, тут играют роль более тонкие антипатии, порождаемые натурой, сомнением или же моральным воздействием.
5. Одежда должна быть легкая. Следует избегать некоторых материй, особенно шелка. Не всегда нужно, хотя и не мешает, обнажать тело или же отдельные его части.
6. Магнетические сеансы, начиная с 10 минут, должны постепенно удлиняться до 20 минут, лишь в редких случаях их доводят до наивысшей нормы - получаса.
Таковы требования, выставляемые доктором Месмером. Месмеру не всегда удавалось излечить своих больных, но свои неудачи он объяснял тем, что у некоторых людей организм вырабатывает нейтрализующую силу, которая противодействует эффектам животного магнетизма. Если организм клиента не излучает нейтрализующей силы, то магнетический флюид, исходящий от сильного магнетизера или же из тех предметов, к которым он прикоснулся, может излечивать многие болезни.
Но основным достижением Месмера была не его теория, а разработанный им метод погружения в транс, который он увязал с сомнамбулизмом. Он видел, что терапевтическое воздействие наиболее качественно по отношению к пациентам, погруженным в состояние транса. Он писал следующее: “В этом состоянии сна или транса больные могут предвидеть будущее и воспроизводить самое отдаленное прошлое. Действие их органов чувств распространяется на любое расстояние и во всех направлениях, невзирая ни на какие препятствия. Дело представляется таким образом, как будто им доступна вся Вселенная. Однако эти свойства у отдельных индивидов выражены в различной степени. Наиболее распространенными феноменами являются их способности видения внутренности собственных тел и тел других людей, распознавание не только болезни, но и того, как она будет развиваться, а также средств, с помощью которых можно добиться излечения. Однако эти свойства в одном и том же человеке редко встречаются в сочетании”. (Цитирование по Л. Р. Вулберг.) Читатель идеи Месмера сегодня познает из различных газет, которые описывают феномены человеческой психики типа ясновидения, телекинеза, телепатии и др.
Врачебная среда к Месмеру относилась как к шарлатану от науки, и он был вынужден покинуть Вену. В 1778 году он прибыл в Париж и основал больницу, в которой различные болезни лечились с помощью “месмеризма”. Этот метод стал модной новинкой, и толпы людей заполняли апартаменты больницы (примерно, как и в наше время: сегодня люди стремятся попасть на прием к экстрасенсам).
Месмеризм привлек очень много шарлатанов, которые в качестве “магнетизеров” ярко, заразительно и экстравагантно рекламировали эффективность своего лечения. (Сегодня этот древний прием используют шарлатаны от экстрасенсорики , которые плодятся со скоростью плодовой мушки.) Многие из них утверждали, что обладают сверхъестественными силами, которые позволяют им выявить повреждения в глубине тела больного.
Увлечение “животным магнетизмом” с его обещанием быстрого выздоровления волной прокатилось по Франции. Ученые и медики выступили против обмана и шарлатанства псевдолекарей и склонили французское правительство начать в 1784 году расследование. Был создан комитет, состоящий из девяти ученых, среди которых был Бенджамин Франклин. Король Франции также поручил особой комиссии, состоящей из врачей, провести самостоятельное исследование данной проблемы.
Обе группы экспертов доказали, что животный магнетизм оказывает лечебное действие лишь тогда, когда больной уверен в том, что эта сила существует. Так, например, когда больному сообщали, что дерево намагнетизировано, а на самом деле оно не попадалось на глаза Месмеру или его ученикам, дело доходило до судорог у больного, если он касался этого дерева. Если месмерист “зарядил” дерево магнетизмом, а больной этого не знал, то оно не оказывало никакого влияния на больного.
Члены комиссии пришли к выводу, что “…нет доказательств существования какого-либо животного флюида, а такие наблюдаемые в общественных больницах резко выраженные эффекты, как конвульсии, надлежит приписать действию взбудораженного воображения и механизма подражания, которые вопреки нашей собственной воле заставляют нас повторять то, что нас ошеломляет… Наблюдение таких кризисов опасно и вследствие склонности к подражанию, которое, представляется, навязано нам естеством, как закон…”
(Бенджамин Франклин написал более лаконично: “Существует так много болезней, которые вылечиваются сами по себе, такова предрасположенность человека обманывать самого себя”). Месмер оспаривал эти выводы и продолжал настаивать на том, что животный магнетизм представляет собой физический факт и что воображение имеет очень немного общего или вовсе не имеет общего с его лечением.
Французская революция заставила Месмера эмигрировать в Швейцарию. Продолжая успешно практиковать, Месмер дожил до глубокой старости и умер в 1815 году.
Идеи Месмера продолжали жить и находить своих последователей. Поклонник Месмера, маркиз де Пюисегюр (1751-1828), открывает один из аспектов поведения индивида, находящегося в трансе. Используя магнетическое лечение применительно к крестьянам в своем родовом имении Бюзанси, маркиз установил, что добиться погружения в состояние транса можно и без считавшегося обязательным “кризиса” - резких, нередко конвульсивных судорог, ранее считавшихся важным элементом лечения магнетизмом. Пюисегюр увидел, что может добиваться физических и эмоциональных изменений с помощью внушения, а это магнетизеры в своих сеансах не делали. Кроме того, индивид, находящийся в состоянии транса, может что-то говорить, а после выхода из транса не помнит ничего из того, что происходило. Данное состояние Пюисегюр назвал “искусственным сомнамбулизмом”, о котором сегодня мы знаем, что он является глубокой стадией гипноза. Маркиз установил, что человека, который не желает подвергаться магнетическому воздействию, не удается подвергнуть действию магнетизма, равно как и склонить его к тому, что противоречит его убеждениям.
Последователь маркиза, португальский священник Жозе Кустодио де Фариа, обратил внимание на то, что все вышеприведенные феномены говорят о психической чувствительности испытуемого, а не о воздействии какой-то магнетической силы. Фариа сделал несколько открытий в области методов погружения в транс. Во-первых, термин “животный магнетизм” он определял, как “концентрация”. Он описывал, каким образом с помощью концентрации, т.е. транса, можно устранить боль (”месмерическое обезболивание”) для проведения хирургических операций. Работы священника оказали большое влияние на многих магнетизеров. Среди специалистов, ставших последователями Фариа, заслуживает упоминания врач Александр Бертран (1795-1831). Он опубликовал книгу под названием “Животный магнетизм во Франции”, в которой сделал вывод, что основной силой магнетизма является внушение. В то время данное утверждение не было замечено, и лишь много лет спустя прозорливость Бертрана была по заслугам оценена.
Развитие естественных наук привело к почти полному забвению магнетизма. Но в начале века опять разгорелся яростный спор, посвященный проблеме месмеризма, а также вопросу, действительно ли Месмер под личиной животного магнетизма открыл какой-то новый ВИТАЛЬНЫЙ флюид.
Статьи и книги, содержащие высказывания “за” и “против”, заполнили книжный рынок. В 1841 году в Лондоне выступает известный магнетизер из Парижа Лафонтен. Его выступления проходили и в Манчестере, в котором жил и практиковал хирург Джеме Брэд. Брэд заинтересовался техникой магнетизма, и, проводя у себя в клинике успешные эксперименты, сделал вывод, что данный феномен вызывается не какой-то особой силой или магнетическим флюидом, а действием сил, которые имеет сам индивид, находясь в состоянии транса. Он показал, что они представляют собой не что иное, как внешние проявления особого нервного сна, который возникает у магнетизируемого вследствие утомления взора, длительного и пристального, сосредоточенного на блестящем предмете. Он назвал это состояние “гипноз”, что на греческом языке означает сон. И этим термином Брэд стал определять физические состояния человека, который погружался в транс от манипуляций гипнотизера. Брэд опубликовал несколько работ. Самой известной из них является монография “Нейрогипнологии”, вышедшая в свет в 1843 году, в которой все аффекты гипнотических воздействий он приписывает утомлению нервной системы. Во второй своей книге “Магия, чернокнижие, животный магнетизм, гипнотизм и электробиология”, изданной в 1852 году, он детально описал безболезненные хирургические состояния. В начале своих экспериментов по гипнотизму Брэд давал феномену магнетизма физиологическое объяснение, но позже он убедился в том, что ответственность за гипнотические эффекты несут не физиологические, а скорее психологические силы. В опубликованной в 1855 году статье “Соображения о природе и лечении некоторых форм параличей” он обобщает свой личный опыт успешного снятия функциональных параличей с помощью гипноза.
Брэд пришел к совершенно правильному заключению, что мысли и чувства постоянно влияют на тело. Существует немало заболеваний (к их числу относятся и функциональные параличи), причиной которых могут быть испуг, долгие тягостные переживания, внезапное нервное потрясение, горечь разлуки и т.п. В лечении таких заболеваний, не поддающихся иногда никаким лекарственным средствам, большой и очень быстрый целебный эффект оказывает гипнотический сон. Брэд обнаружил, что погруженный в это состояние человек становится повышенно восприимчивым к воздействию слова гипнотизера, и тогда это слово оказывается способным лечить!
Взять хотя бы такой случай. Женщина после сильного испуга ослепла вначале на один глаз, а вскоре зрение исчезло и во втором. Загипнотизировав ее, Брэд уверил ее, что болезнь излечима, но выздоровление не так скоро, как этого хотелось бы, но, к своему удивлению, он обнаружил, что улучшение наступило уже после первого сеанса. Тогда во время каждого последующего сеанса он стал внушать больной, что скоро настанет день, когда она полностью выздоровеет.
Успех превзошел все ожидания. Больная, ослепшая на оба глаза, выздоровела от одних только слов врача. Вот оно, могучее влияние психики на тело.
В этот период в Индии жил и работал шведский хирург Джеймс Эсдейл (1808-1859), который с большим успехом использовал обезболивание, достигавшееся гипнотизированием. Он провел более тысячи малых и триста больших хирургических операций под гипнозом. Но в 1848 году было изобретено химическое обезболивание, причем применение хлороформа оказалось более надежным методом, чем гипноз.
Хотя в конце XIX в. интерес к гипнозу во Франции ослаб, новая его волна появилась в связи с работой врача из города Нанси Августа Амвросия Льебо (1823-1904). Льебо, как и Брэд, считал, что внушение играет основную роль в процессе гипнотизации. Стараясь достигнуть наилучших результатов, он усовершенствовал способ гипнотизации и убедился в большой действенности этого вида лечения. Его авторитет среди больных таким излечением, которые, будь они совершены в обстановке храма, были бы восприняты, как свидетельство милости Божьей. По мнению Льебо, с помощью гипноза можно добиться излечения в случае рака, а также при анемии, малярии, туберкулезе, невротических и др. болезнях. Льебо устанавливает, что внушаемость, или, что то же самое, податливость к внушению, присуща всем людям без исключения. Одним в большей степени, другим - в меньшей, но гипноз усиливает, обостряет это свойство.
Мысли, высказанные гипнотизером при внушении, а также собственные мысли, чувства, желания гипнотизируемого оказывают на человека, находящегося в подобном сне (гипнотическом состоянии), особенно глубокое влияние, изменяя его чувствительность, деятельность внутренних органов, самочувствие, поведение.
Работа Льебо осталась бы незамеченной, если бы не врач, профессор медицинского факультета в Нанси Ипполит Бернгейм (1840-1919). Бернгейма возмутило то, что в 1882 году Льебо заявил, что добился излечения больного, страдавшего ишиасом, который до того в течение шести лет был пациентом профессора Бернгейма, и тот ничем ему помочь не смог. Заявление Льебо возмутило до такой степени Бернгейма, что он решил посетить его клинику с тем, чтобы заявить ему, что он шарлатан. Но, прибыв к Льебо с полным недоверием, Бернгейм не только согласился с правомерностью этого метода лечения, но и увлекся гипнозом. Профессор Бернгейм стал одним из самых яростных сторонников и пропагандистов этого метода и опубликовал монографию, в которой провозглашал целесообразность лечения гипнозом. Вместе с большой группой ученых он приступил к широкому исследованию гипноза и связанных с ним явлений. Бернгейм убедился в том, что при определенных условиях, а именно, когда оказывают сильное воздействие на воображение или чувства человека, его восприимчивость к внушению и наяву оказывается ничуть не меньше, чем в гипнозе.
Бернгейм - первый ученый, который указал на существование психологического феномена - внушение в бодрствующем состоянии через механизм самовнушения. Этот факт, который установил Бернгейм, показывает, что не всегда дело в гипнотическом сне. Когда распалено воображение, когда подавлены все чувства и желания, кроме единственного, волнующего все существо, - избавиться от недуга, исцелиться, стать снова здоровым и сильным, тогда лишь одно слово человека, на которого возлагается исполнение этой надежды, одно лишь прикосновение к нему или к святыне, от которой ждут спасения, может силой самовнушения привести к эффекту - снять болезненный симптом, облегчить самочувствие.
Особого внимания заслуживает знаменитый невролог своего времени Жан Марти Шарко (1825-1893), деятельность которого была связана с прославленной парижской больницей Ля Сальпетрнер. Шарко, увлеченный методом гипноза, провел эксперименты с больными с признаками истерии, сформулировав на основании полученных результатов совершенно неправильный вывод о том, что происходило. Шарко читал свои знаменитые лекции, которые слушали не только студенты, но и врачи, съезжавшиеся из многих стран Европы. При входе больной в лекционный зал раздавался резкий удар гонга или пронзительный звук громадного камертона или внезапно вспыхивал ослепительный свет. И больная застывала, словно каменное изваяние. Шарко выделил три характерные стадии гипноза, из которых наибольший интерес представляет самая глубокая - сомнамбулическая.
Больную, находящуюся в этой стадии, можно одним только внушением того, что она находится, например, в зоологическом саду, заставить пережить полную гамму впечатлений от такой прогулки. Шарко решил, что повышенная внушаемость вообще составляет главную черту больных истерией, поэтому явления гипноза относятся к патологическому состоянию.
Другое неверное физиологическое объяснение гипноза было дано профессором Вороцлавского университета Р. Хайденхайном. Он полагал, что фиксация глаз на точке во время гипнотизации парализует на определенное время деятельность высших нервных центров и приводит к тому, что данный индивид становится жертвой автоматических действий.
Как Шарко, так и Хайденхайн в свое время оказывали столь значительное влияние на представителей своей среды, что их выводы не подлежали обсуждению. С их “легкой руки” гипноз долгое время относили к патологическому явлению.
Единственный, кто отважился поставить под сомнение выводы Шарко, был Бернгейм и его сотрудники из Нанси. Бернгейм подчеркивал, что гипнотического состояния можно добиться у любого психически здорового человека при помощи внушения. Гипнотическое состояние - нормальное здоровое явление человеческой психики. Яростный спор между представителями школ, базировавшихся в Ля Сальпетрнере и в Нанси, закончился победой Бернгейма.
Огромное количество популярных психологических тестов на любой вкус. Для мужчин, для женщин, эзотерические, профессиональные... И все это онлайн, бесплатно и без регистрации!
Бесплатное онлайн внушение содержит позитивные установки, способствующие улучшению самочувствия, увеличению работоспособности и поднятию настроения. Попробуйте, это не только очень интересно, но и полезно!
О Франце Месмере, жившем в XVIII веке, можно рассказывать бесконечно: врач по образованию, но мистик и парапсихолог по призванию основал необычный по тем временам госпиталь и лечил людей невидимой энергией. У целителя были успехи, но враги отправили чудака в вынужденную эмиграцию - в Париж. Но и на чужбине у мистика все пошло наперекосяк...
Немецкий врач Франц Месмер, прославившийся открытием "животного магнетизма", раньше Зигмунда Фрейда открыл " замещающие истерические припадки", "практику катарсиса" и раньше Карла Густава Юнга - "коллективное бессознательное". Выдающийся философ Артур Шопенгауэр превозносил месмеризм. Правда, современники относились к Францу Месмеру неоднозначно: одни считали его шарлатаном, другие - оккультистом и мистиком. Хотя многое из сделанного Месмером свидетельствует о том, что этот исследователь был пионером парапсихологии. Потомки в лице наблюдательного и психологичного писателя Стефана Цвейга оправдали Месмера.
Франц (в некоторых источниках - Фридрих) Антон Месмер родился 23 мая 1734 года в живописной маленькой деревушке на берегу Боденского озера, в нынешней немецкой земле Баден-Вюртемберг. Франц был третьим из девяти детей Антона Месмера, лесничего архиепископа Констанцы (Констанца - это город епископства, где в 1415 году был сожжен чешский мыслитель Ян Гус). На улице Хёриштрассе в Ицнанг-на-Хёри (Iznang auf der Höri) до наших времен сохранился фахверковый дом, в котором вырос Франц.
О детстве Месмера известно больше, чем о детстве многих других мистиков, живших до и после Франца. Однако для деятеля XVIII столетия - информация очень скудная. Но оно и понятно: Месмер - сын лесничего, а не отпрыск благородных кровей, поэтому биографию дитяти никто на бумаге не расписывал.
Известно, что с 1742 по 1746 гг. Франц изучал музыку и латинский язык в монастыре Грюненберг (Grünenberg), находившемся между родной деревушкой Ицнанг и Гайенхофеном (Gaienhofen). Следующие четыре года (до 1750 г.) он посещал иезуитский колледж в Констанце, на месте которого сегодня возвышается городской театр. Затем изучал философию в университете Диллингена (Dillingen). В 1754 г. взялся за изучение теологии в университете Ингольштадта. По этим документальным фактам оценить тогдашнее душевное состояние Месмера невозможно: все выглядит будничным и обычным.
Франц Месмер, который навсегда останется в истории человечества, возможно, так и не появился бы на ее страницах, если бы в 1768 году он не сочетался браком с богатой вдовой и тогдашней владелицей замка Ротмюле (это в Швехат-Раннерсдорфе, близ Вены) Марией Анной фон Пош, урожденной Ойленшенк (Maria Anna von Posch, Eulenschenk). Было и еще одно везение: в 1759 году Месмеру, изучавшему медицину в Вене, посчастливилось попасть в ученики к придворному врачу австрийской императрицы Марии Терезии (Maria Theresia).
В свой богато убранный дом на берегу Дуная Месмер приглашает давать концерты Гайдна, Глюка, Моцарта, а в дальнейшем Бетховена. Конечно, там бывали и менее именитые, но популярные в то время композиторы и исполнители. В стенах этого дома можно было услышать, пишет Стефан Цвейг, "новейшие квартеты, арии и сонаты Гайдна, Моцарта и Глюка, близких друзей дома, а также и последние новинки Пиччкви и Ригини". Сам Франц Месмер играет "как на клавире, так и на виолончели, первый вводит стеклянную гармонику, для которой потом Моцарт сочиняет специальный квинтет". Дом Месмера и его супруги слывет самым изысканным приютом для муз и для науки; к Францу Месмеру прекрасно относятся коллеги -венские врачи и медики.
Ах да, мы забыли сказать, 27 мая 1766 года доктор теологии и философии Франц Антон Месмер торжественным образом удостоился степени доктора медицины. Выгодно женившись, Месмеру вполне хватало средств, чтобы не зарабатывать на жизнь медицинской практикой, а завести в столице салон. Детей у супругов не было (его жена так и скончается в 1790 году бездетной). Однако состояние вдовы оказалось тем рычагом, о котором грезил Архимед, чтобы передвинуть землю. Правда, в этом случае "рычаг" направил Месмера к известности.
Свою диссертацию, в которой утверждалось, что планеты влияют на человеческий организм, Мессмер защищал у светила тогдашней медицинской науки - профессора и придворного медика Герарда ван Свитена (Gerard van Swieten). Много лет спустя Ван Свитен станет прототипом Ван Хельсинга в знаменитом романе "Дракула" Брема Стокера. Отметим, что Ван Свитен действительно (по поручению австрийской императрицы) занимался изучением вампиров в Моравии и, сражаясь с суевериями, давал происшествиям, приписываемым вурдалакам, естественнонаучные объяснения.
Франц Месмер, вдохновленный учением католического священника Иоганна Йозефа Гасснера (Johann Joseph Gaßner, 1727-1779) о влиянии небесных тел на организм, отмечал в своей диссертации: люди регулярно испытывают "напряжения" и "ослабления" и этот круговорот объясняет менструальный цикл и некоторые хронические заболевания. Солнце и Луна, по его мнению, оказывают действие на все части животного тела, особенно на нервную систему. А животный магнетизм (Animalischen Magnetismus - так назывался опубликованный им в 1775 г. научный труд для специалистов) - это сила, при помощи которой планеты действуют на тело.
У Месмера, естественно, были предшественники. Другой гениальный мистик немецкой страны Парацельс некогда писал: "Магнит долго был у всех на глазах, и никто не подумал о том, нельзя ли сделать из него дальнейшего употребления и не обладает ли он и другой силой, кроме притяжения железа. Вшивые доктора часто тычут мне в нос, что я не следую за древними; а в чем мне им следовать? Все, что они наговорили о магните, - ничто. Положите на весы то, что я о нем сказал, и судите. Если бы я слепо следовал за другими и сам не ставил опытов, то я знал бы только то, что знает каждый мужик, - что он притягивает железо. Но человек мудрый сам должен испытывать, и вот я открыл, что магнит, кроме явной, каждому в глаза бросающейся силы - притягивать железо, - обладает и другой, скрытой силою".
После того как в 1774 г. Франц успешно вылечил пациентку, которая страдала от бреда, обмороков и приступов тошноты, он в своем преждевременном воодушевлении уверовал, что обнаружил панацею от всех болезней, философский камень. Хотя он и не уверял в этом всех и каждого.
Медицинский факультет Вены весьма критически отнесся к тезисам Месмера. Отношение не изменилось даже когда Месмер основал госпиталь, где стал лечить пациентов по своему методу и, надо сказать, мог похвастаться определенными успехами. В очерке, посвященном Месмеру, австрийский писатель Цвейг писал: "Наложение магнита при параличе и слабости зрения академического советника Остервальда имело такой шумный успех, что академический советник печатает в Аугсбурге в 1776 году сообщение о своем исцелении при посредстве Месмера: "Все, что он совершил здесь при различных болезнях, дает основание предполагать, что он подсмотрел у природы один из ее самых таинственных движущих моментов. Клинически точно описывает выздоровевший то отчаянное положение, в котором нашел его Месмер, и как магнетическое лечение разом избавило его волшебным образом от застарелого страдания, не поддававшегося доселе никакой врачебной помощи".
Но враги мистика дождались своего часа. Воспользовавшись тем, что Месмербезуспешно пытался вылечить известную австрийскую пианистку, певицу и композитора Марию Терезию Парадис (Maria Theresia Paradis, 1759-1824), которая ослепла еще в трехлетнем возрасте, его критики на этом основании признали метод лечения Месмера недейственным. И, кстати сказать, у пианистки наблюдалось улучшение зрения после врачебных манипуляций Месмера (Цвейг приводит письмо отца девушки, которое свидетельствует о некотором прогрессе в этой области), но противники медика-новатора называли эти успехи "воображением".
"Противники Месмера избирают обходный путь, чтобы лишить его драгоценного объекта опытов: они внушают старикам Парадиз устрашающую мысль, что если дочь их действительно прозреет, то сразу же пропадет монаршья милость - пенсия в двести дукатов и что покончено со своеобразной сенсацией от выступлений слепой концертантки. Этот довод - угроза финансовая - сразу же действует на семью. Отец, дотоле вполне доверявший Месмеру, насильно врывается в дом, требует свою дочь немедленно обратно и грозит обнаженной саблей. Но, удивительное дело, сопротивление встречает он не со стороны врача. Сама девица Парадиз, привязавшаяся к своему целителю не то в качестве медиума, не то по эротическим побуждениям, заявляет определенно, что не намерена возвращаться к родителям, а остается у Месмера. Это приводит в раздражение ее мать, она с невероятной яростью набрасывается на непокорную девушку, предпочитающую чужого человека своим родителям, наносит ей, беззащитной, побои и ведет себя по отношению к ней так ужасно, что та падает, охваченная судорогами. Но несмотря на все приказания, угрозы и побои, не удается заставить стойкую девицу Парадиз покинуть своего покровителя (а может быть, своего возлюбленного). Она остается в магнетической клинике. Месмер одержал победу, правда пиррову победу", - заключает Стефан Цвейг.
И вот в 1777 г. австрийская государыня созвала экспертную комиссию, признавшую месмеризм обманом и надувательством. Франц был вынужден (не совсем ясно, из-за предписания правительства или козней коллег по цеху) уехать в Париж. В научных кругах столицы Месмера встретили прохладно, но публика аристократических салонов - восторженно. В числе интересующихся Месмером и его методом оказалась французская королева Мария Антуанетта.
"В течение нескольких месяцев 1784 г. у него перебывало более 8000 человек. Французское правительство предложило Месмеру 30 000 франков за его секрет, но он потребовал 500 000 (в других источниках называется более реальная сумма - 340 тысяч ливров - ред.). Эту сумму почти целиком собрали его ученики, и тогда он открыл им подробности своего учения", - сообщает о парижском периоде жизни Месмера энциклопедический словарь Ф. А.Брокгауза и И. А.Ефрона.
В итоге министр Морепа, по приказанию свыше, предложил Месмеру пожизненное содержание в 20 тысяч ливров и сверх того 10 тысяч ливров на квартирные расходы, правда, с выплатою лишь в том случае, если три подготовленных самим Месмером ученика признают пользу магнитотерапии. Гордый ученый отказался от предложения, потому что не захотел вновь оказаться под лупой ничего не понимающих медиков. Переговоры закончились тем, что Месмер покинул Париж и уехал в германские владения, в Спа.
23 мая 1734 года родился Франц Антон МЕСМЕР - австрийский врач. Полагая, что планеты оказывают воздействие на людей посредством магнитных сил, выдвинул представление о "животном магнетизме" как особой естественной силе, "заряжаясь" которой от планет и излучая ее на других людей, человек способен воздействовать на течение их физиологических процессов и изменение поведения. Разработанное на этой основе учение, получившее название "месмеризм", способствовало формированию научных представлений о гипнозе.
Месмер родился в маленьком австрийском городке Ицнанге. Он долго не мог найти себя. Мечтал стать великим музыкантом. Потом – философом. Потом – адвокатом. Он умер великим врачом, признанным друзьями и противниками. Но главное его открытие так и не было понято современниками.
После окончания медицинской школы при Венском университете Месмер женился на богатой вдове. Удовлетворенные теперь материальные потребности вызвали к жизни расцвет потребностей духовных – Месмер посвятил себя искусствам, в особенности музыке. Его друзья – Гайдн, Глюк, Моцарт – всячески помогали ему. Однако Месмер не стал великим музыкантом. Ему пришлось вернуться в конце концов к карьере врачебной. Той единственной, в которой он стал Францем Месмером, основателем многочисленных школ «месмеризма», «гипнотизма» и пр.
28 июля 1774 года – день, оставшийся в жизнеописаниях Месмера. В этот день он вернулся к врачебной практике и сразу же наткнулся на непонятный для него случай. Его пациентка фрейлейн Эстерлайн, страдавшая от головных болей, судорог, частичного паралича, бредовых состояний, непрерывных рвот, не получала облегчения ни от одного из предписывавшихся ей Месмером лекарств. И врач решился на эксперимент, основанный лишь на преклонении Месмера перед теориями Теофрастуса Бомбастуса Гухенгеймского, называемого чаще Парацельсом.
Утверждали, что Парацельс обладал секретом вечной молодости и нашел философский камень, превращавший обычные металлы в золото. Эти слухи, впрочем, несколько противоречат фактам из биографии Парацельса, говорящим о том, что однажды он бежал через окно от разгневанной квартирной хозяйки, которой задолжал за проживание. Да и умер он, не дожив до пятидесяти лет. Но Парацельс был поистине великим врачом, смело использовавшим и столь же смело опровергавшим опыт древнейшей медицины. Среди идей Парацельса Месмера особенно привлекала одна – всемерно использовать при лечении болезней магниты.
Как только у Эстерлайн начался очередной приступ, Месмер наложил ей на грудь несколько сильных магнитов. Последствия были ужасными – фрейлейн забилась в бешеных судорогах. Через несколько мгновений, однако, приступ окончился, хотя обычно он продолжался часами.
Во время следующего приступа Месмер уже смело использует магниты. Через несколько сеансов пациентка выздоровела, и Месмер имел возможность показать свой способ лечения известному ученому, члену Королевского общества в Лондоне Яну Ингенхаузу. Член академии был весьма доволен увиденным, что, впрочем, не помешало ему опубликовать о методе Месмера ругательную статью.
Лучшие дня
Месмер, однако, вовсе не был обескуражен таким приемом у академических ученых. Он открыл клинику, куда со всех сторон стекались истеричные женщины, жаждущие лечения. Месмер даже придумал стройную, на его взгляд, теорию «животного магнетизма», которая легко и просто объясняла причины заболеваний и рекомендовала способы их лечения. По этой теории вся Вселенная и все живые организмы пропитаны «магнетическим флюидом», правильный ток которого в теле человека и определяет его отменное здоровье. Любое нарушение сказывается в том, что течение магнитных линий искажается, в нем проявляются не предусмотренные идеальной схемой омуты и водовороты. Для исправления положения, подгонки его к идеальной смехе и следует применять магниты, которые способны направить магнитный флюид по нужному руслу.
Теория получила некоторое признание, и у Месмера появились приверженцы и последователи. Так, эдинбургский врач Джеймс Грахам открыл в 1780 году в Лондоне оздоровительное заведение под пышным названием «Замок здоровья», провести ночь в котором стоило 100 фунтов стерлингов – бешеные по тем временам деньги.
Эта «входная плата» позволяла пациенту проспать ночь в «Звездной постели» – диковинном ложе, поддерживаемом с помощью сорока намагниченных колонн и увенчанном фигурами Амура и Психеи, под звуки ненавязчивой музыки, в ритме которой кружились неподалеку танцовщицы.
Венский кабинет Месмера не мог идти ни в какое сравнение с «Замком здоровья». Впрочем, и с кабинетом, и с клиникой Месмеру вскоре пришлось распрощаться. Все началось с того, что в число пациенток Месмера попала восемнадцатилетняя фаворитка императрицы Марии Терезы, названная в честь нее Мария Тереза Парадис, слепая с четырех лет. Лечение «магнетизмом» принесло плоды. Слепая прозрела. Однако комиссия медицинского факультета Венского университета нашла, что она не излечена, а возвращение зрения ей лишь внушено. Фактом остается то, что девушка опять ослепла. Разразившийся при императорском дворе скандал вынудил Месмера собрать, как некогда поступил Парацельс, пожитки и покинуть родину и свой кабинет на Загородной улице, 261.
Некоторое время он скитался по Швейцарии, по Баварии и через год с лишним обосновался на Вандомской площади в Париже, еще не украшенной тогда знаменитой колонной. В своей клинике Месмер оборудовал удивительное устройство «бакэ» – чан из дубовых досок, в котором размещены бутылки с «намагниченной водой». Из бутылей, в свою очередь, радиально расходились от чана железные прутья, призванные донести «магнитный флюид» до пациента. Курс лечения проводился при приглушенном свете и мягкой музыке. Сам Месмер одевался в фиолетовую тогу и, плавно взмахивая жезлом, скользил вдоль круга своих пациентов, пристально вглядываясь в их глаза. Обычно после таких сеансов пациенты утверждали, что им стало лучше.
Мода на Месмера с невероятной скоростью захлестывала Париж. В числе его пациентов было много влиятельных людей, известных писателей и аристократов. Золото текло к Месмеру рекой. Основными же его пациентками были восхищавшиеся его мужественной внешностью и манерами дамы из высшего света, страдавшие истерией.
Однако полное благополучие невозможно – и неприятности не заставили себя ждать. Группа членов Парижской медицинской академии прошла один из курсов лечения Месмера и заявила, что никто из них не почувствовал ничего, кроме нервного опустошения и болей в области желудка. Кроме того, все они публично осудили Месмера и даже изгнали (или чуть не изгнали) из своей среды профессора, вздумавшего защищать Месмера.
Тогда Месмер решил придать своим работам солидность научных исследований. Для этого он поселился на Монмартре (тогда это был бедный район) и стал лечить пациентов, принадлежащих по большей части к бедным слоям Парижа. Но в смысле техники он пошел гораздо дальше – он «намагничивал» теперь уже целые деревья, парки и леса. Он опять приобрел авторитет, но не там, где ему хотелось бы, хотя в числе активных поклонников Месмера оказались сам король Людовик XVI и королева Мария-Антуанетта. Вскоре, правда, они начали охладевать к Месмеру и поручили Академии наук и медицинскому факультету проверить действенность его лечебных методов.
В комиссию по проверке вошли весьма известные лица: в первую очередь Бенджамен Франклин (не удивляйтесь, этот знаменитый ученый был в то время американским послом в Европе); Антуан Лавуазье – человек, открывший кислород; Жан Байи, астроном, а также некий доктор Ж. Гильотен, изобретатель приспособления, позже названного его именем. По иронии судьбы нескольким членам этой комиссии, в частности Лавуазье и Байи, была уготована судьба на себе проверить действенность гильотины. То же, впрочем, относится и к ее изобретателю, доктору Гильотену – редкий случай, когда автору дается с такой исчерпывающей полнотой испытать свое изобретение! Впрочем, и организаторам комиссии – Людовику XVI и Марии-Антуанетте тоже пришлось впоследствии, во время революции, познакомиться с этим устройством.
Но мы отвлеклись, и поэтому сразу же перейдем к решению, вынесенному комиссией:
«Все определяется самим человеком, магнетизирующим пациентов. Если к каждому следующему появлению магнетизера они лежали полностью истощенными, то взгляд или голос магнетизера вскоре выводят их из этого состояния. Здесь, несомненно, действует некая сила, сила, управляющая действиями человека и подчиняющая их себе. Это – сила самого магнетизера».
Этот правильный вывод, однако, был побочным и упомянут вскользь. Главная же задача комиссии – опровергнуть существование «животного магнетизма». Вывод был категоричным: никакого животного магнетизма не существует. Человеческому организму магнетизм не свойствен. Все достигнутые Месмером эффекты определяются силой внушения, причем последствия их, по мнению комиссии, ужасны – больных впоследствии ждет суровая участь. Их ждут конвульсии, уродливое потомство. Академия запретила своим членам практиковать месмеризм.
Решение комиссии крайне интересно и с точки зрения иллюстрации неумолимых законов диалектики. Было ли это решение правильным? Для своего времени – да. То было время быстрого развития науки. Вера в возможность полного и окончательного познания всех явлений владела членами комиссии. И они не хотели признавать ничего такого, что нельзя было бы измерить, пощупать, объяснить, доказать с помощью известных им опытов. Поэтому лишь некоторые выводы комиссии, имевшие для нее частный характер, остались правильными и по сей день:
Магнит действует прежде всего на нервную систему, а не на ткани и внешние органы;
Магнит хорошо помогает при таких нервных заболеваниях, которые характеризуются усиленной работой нервной системы, например, при судорогах, конвульсиях, головных болях и пр.
Последующие исследования подтвердили правильность выводов, основанных на многих экспериментах. Однако некоторые выводы комиссии страдают категоричностью. Нужно было, наверное, оставить лазейку: «При теперешнем состоянии знаний, измерительной техники... » Что же касается месмеризма, или, как потом его стали называть, гипнотизма, то здесь комиссия не оказалась на высоте, и прежде всего потому, что в то время психология как наука была в состоянии младенческом, не допускавшем и мысли о том, что с помощью столь простых средств можно делать столь сложные вещи. Комиссия Парижской академии отвергла «животный магнетизм», как отвергла в свое время пароход Фултона, громоотвод Франклина да и многое другое.
Месмер бежит от неудачи в Австрию, на родину, стремясь забыться, собрать силы для нового наступления. Возвратиться в Париж ему не пришлось – наступил «девяносто третий», когда многие высокопоставленные аристократы и любимцы королевской семьи, хотя бы временные, испытали на себе усовершенствование доктора Гильотена. Путь в столицу для бывшего кумира парижских аристократов был закрыт, хотя Месмер и симпатизировал французской революции. Вскоре, впрочем, именно за эти симпатии Месмера высылают из Австрии, и он обосновывается в небольшом городке недалеко от Цюриха. Там он жил настолько незаметно, что многочисленные его последователи в течение двадцати лет считали, что их кумир давно мертв. Деревенский доктор Месмер последние годы своей жизни отдал музыке. Умер он в 1815 году 81 года от роду.
» - месмеризма.
Энциклопедичный YouTube
-
1 / 5
Деятельность Месмера обеспокоила медицинский факультет Сорбонны , который объявил ему войну в сатирических журналах и памфлетах. В 1784 году идеи Месмера стали предметом рассмотрения двух научных комиссий, в которые входили такие светила науки, как Антуан Лавуазье и Бенджамин Франклин . Учёные мужи пришли к заключению, что единственной причиной месмерических феноменов является чрезмерно возбуждённое воображение пациента.
Чтобы заглушить голоса скептиков и «научной инквизиции», Месмер организовал Общество вселенской гармонии (Société de l’Harmonie Universelle ), которое накануне революции насчитывало 430 членов. Отделения общества действовали в Страсбурге, Лионе, Бордо, Монпелье, Байонне, Нанте, Гренобле, Дижоне, Марселе, Кастре, Дуэ и Ниме. Штаб-квартирой общества служил роскошный особняк Куаньи в центре Парижа. В качестве казначея общества Месмер обзавёлся состоянием в 344 тыс. ливров и стал самым богатым учёным Европы.
Взгляды
В 1776 году Месмер пришел к заключению, что магнитотерапия благоприятно действует на пациента, но не благодаря самому магниту, а в результате действия таинственной силы - флюида , исходящей от магнетизера. Эта сила, названная им «животным магнетизмом», якобы может накапливаться, усиливаться за счет зеркал или звука и передаваться другим с целью устранения болезней.
По мнению Месмера, неравномерное распределение флюида в организме вызывает болезни, а добиваясь гармонического перераспределения флюида, можно излечить болезнь. Месмер писал: «Животный магнетизм (флюид) передается прежде всего посредством чувства. Только чувство позволяет постигнуть эту теорию». Он утверждал, что флюиды врача передаются больному за счёт магнетических пассов и прикосновений, прямо или опосредованно.
Под влиянием этих идей Месмер разработал психотерапевтический прием лечения, который был назван им «бакэ » (от фр. baque - чан). Суть его в том, что несколько пациентов располагается вокруг деревянного чана с водой, в крышку которого через специальные отверстия вставлены намагниченные железные стержни. В условиях группового сеанса пациенты прикасались к ним и друг к другу, создавая цепь, по которой «циркулировал» флюид. Магнетизер при этом должен был коснуться чана, передавая через него целительную энергию всем пациентам одновременно.
Месмер полагал, что в состоянии магнетического сна или транса некоторые люди могут предвидеть будущее и прозревать далекое прошлое, способны видеть внутренние органы - как свои, так и других людей, распознавать болезни, определять средства лечения и т. п. При этом механизм лечения имел, по его мнению, сугубо физиологическое, а не психологическое содержание.
Влияние
Несмотря на критику теоретических положений метода Месмера, интерес к нему сохранялся до начала XX века, привлекая внимание ученых и врачей (И. Бернгейм, А. Льебо, Ж. Шарко и др.). Феномен месмеризма способствовал формированию научных представлений о гипнозе и практических методов гипнотерапии. Оказал существенное влияние на философию романтизма .
Месмер ввёл в научный оборот термин «раппорт », означающий физический контакт, благодаря которому происходила передача «флюида». Впоследствии «раппорт» в гипнотерапии стал означать словесный контакт гипнотизера с пациентом, находящимся в гипнотическом состоянии .
Сочинения
Неполный список трудов Ф. А. Месмера
- Antonii Mesmer Dissertatio physico-medica de planetarum influxu , Dissertation, Wien 1766 (SLUB)
- Schreiben über die Magnetkur , ohne Ort 1766
- Sendschreiben über die Magnetkur an einen auswärtigen Arzt , Wien 5. Januar 1775 (Sendschreiben an Johann Christoph Unzer in Altona)
- Zweites Schreiben an das Publikum , Wien 1775
- Drittes Schreiben an die Frankfurter , 1775
- Mémoire sur la découverte du magnetisme animal , Didot, Genf und Paris 1779 (Digitalisat der Erstausgabe , E-Text der Ausgabe Paris 1826)
- Lettre à Monsieur Mesmer et autres pièces concernant la maladie de la Dlle . Berlancourt de Beauvais, Beauvais 1781
- Précis Historique Des Faits Relatifs Au Magnétisme-Animal Jusques En Avril 1781 , London 1781 (Digitalisat)
- Abhandlung über die Entdeckung des thierischen Magnetismus , Carlsruhe 1781 (Nachdruck: Tübingen 1985, ISBN 3-88769-507-0 ; E-Text) - Übersetzung der «Mémoire sur la découverte»
- Lettre de M. Mesmer à M. le comte de C… d.d. Paris, 31. août 1784 , 1784
- Lettre d’un médecin de Paris à un médecin de province , ohne Ort 1784
- Lettres de M. Mesmer à M. Vicq.-d’Azyr et à Messieurs les auteurs du Journal de Paris , Brüssel 1784
- Lettres de M. Mesmer à Messieurs les auteurs du Journal de Paris et à M. Franklin , ohne Ort 1784
- Théorie du monde et des êtres organisés suivant les principes de M…. , Paris 1784 (Digitalisat)
- Aphorismes , hrsg. v. Louis Caullet de Veaumorel, Paris 1785 (Digitalisat)
- Correspondence de M. M sur les nouvelles découvertes du baquet octrogone, de l’homme-baquet et du baquet moral, pouvant servir de suite aux aphorismes , hrsg. v. Alphonse Touissant Joseph André Marie Marseille de Fortia de Piles, François Jourgniac de Saint-Méard und Pierre Marie Louis de Boisgelin de Kerdu, Libourne, Paris 1785 (Digitalisat) - alle Namen von Autor und Herausgebern erscheinen in dem Buch nur abgekürzt
- Lettre de l’auteur de la découverte du magnétisme animal à l’auteur des Réflexions préliminaires , ohne Ort 1785 (Digitalisat)
- Lehrsäzze des Herrn Mesmer’s. So wie er sie in den geheimen Versammlungen der Harmonia mit getheilt hat, und worinnen man seine Grundsäzze, seine Theorie, und die Mittel findet selbst zu magnetisiren . Hrsg. v. Louis Caullet de Veaumorel. Verlag der akademischen Buchhandlung, Straßburg 1785
- Supplément aux Observations de M. Bergasse, ou Règlemens des sociétés de l’harmonie universelle , ohne Ort 1785 (Digitalisat)
- Neue Beiträge zur praktischen Anwendung des Thierischen Magnetismus. In verschiedenen Abhandlungen…; Ein Nachtrag zu den Lehrsätzen des Hrn Mesmers …; Aus Hrn. Caullet de Veaumorel dritter Ausgabe mit möglichster Treue übersetzt , Straßburg 1786
- Introduction au magnétisme animal par M. P. Laurent, suivie des prinxcipaux aphorismes du docteur Mesmer , Lange-Lévy, um 1788 (Digitalisat)
- Lettres de F. A. Mesmer sur l’origine de la petite vérole et le moyen de la faire cesser , Paris 1799
- Mémoire de F. A. Mesmer … sur ses découvertes , Paris 1799 (Digitalisat)
- Ueber meine Entdeckungen: Aus dem Französischen übersetzt (In Paris herausgenommen im 8n Jahre d. Republik) , Stahl, Jena 1800
- Allgemeine Erläuterungen über den Magnetismus und den Somnambulismus. Als vorläufige Einleitung in das Natursystem , Buchhandlung des Hallischen Waisenhauses, Halle 1812
- Ueber den Ursprung und die wahre Natur der Pokken, so wie über die Möglichkeit der gänzlichen Ausrottung durch die einzig richtige naturgemässe Verfahrungsart bei der Geburt , Buchhandlung des Waisenhauses, Halle und Berlin 1812
- Mesmerismus oder System der Wechselwirkungen, Theorie und Anwendung des thierischen Magnetismus als die allgemeine Heilkunde zur Erhaltung des Menschen. Mit dem Bildniß des Verfassers und 6 Kupfertafeln , hrsg. von Karl Christian Wolfart, Berlin, Nikolai 1814 (Nachdruck: E. J. Bonset, Amsterdam 1966;