Текущая страница: 60 (всего у книги 75 страниц) [доступный отрывок для чтения: 49 страниц]
Шрифт:
100% +
3 декабря – Василий СОЛОВЬЕВ-СЕДОЙ
Этот композитор сочинил много прекрасных песен, но среди них есть одна, которая сделала его имя бессмертным. После нее этому композитору можно было уже ничего не сочинять и почивать на лаврах всю жизнь. А ведь поначалу большинство коллег композитора эту песню не приняли, назвав ее неудачной. Но когда песня ушла в народ и ее запели чуть ли не в каждом доме, справедливость восторжествовала. Песня называлась «Подмосковные вечера».
Василий Соловьев-Седой родился 25 апреля 1907 года в Петербурге в крестьянской семье. Его родители были родом с Псковщины, а в Петербург переехали за лучшей долей. Отец будущего композитора устроился работать старшим дворником в доме № 139 по Старо-Невскому проспекту, мать – горничной у знаменитой эстрадной певицы Анастасии Вяльцевой. Семья Соловьевых была музыкальной: отец играл на нескольких музыкальных инструментах (гармошке, балалайке), мать любила петь и плясать. Так что свои первые музыкальные университеты маленький Вася проходил в кругу своих родных. Особенно он любил слушать граммофон, которым его маму наградила Вяльцева за хорошую службу. Среди пластинок, что были в доме у Соловьевых, преобладали записи самой Вяльцевой – на них она пела свои знаменитые песни: «Тебя не вырвут у меня», «Ах, да пускай свет осуждает», «Ай-да тройка», «Под чарующей лаской твоею» и др.
Из музыкальных инструментов Василий отдавал предпочтение балалайке, на которой он научился играть еще в раннем детстве (гармошку он полюбит уже будучи взрослым). Потом, когда ему исполнилось 9 лет, он увлекся гитарой, игру на ней он постигал на специальных курсах. Чуть позже в его жизнь войдет и фортепиано, которое он полюбит благодаря кино. В годы Гражданской войны Василий станет страстным киноманом и будет сутки напролет не вылезать из синематографа, где фильмы с участием Веры Холодной и Чарли Чаплина шли под музыку таперов, игравших на фортепиано. Под впечатлением этих просмотров Василий в 1919 году станет брать уроки игры на фортепиано у пианиста Бориса Камчатова. Благодаря этим урокам Соловьев стал зарабатывать свои первые музыкальные гонорары, участвуя в различных клубных вечерах (особым успехом пользовалась его импровизация на тему романса «Пара гнедых»), играя в кинотеатрах. В 1925 году Соловьев устроился пианистом-импровизатором на Ленинградское радио и в течение трех лет аккомпанировал на утренних сеансах гимнастики.
Стоит отметить, что старший брат Василия Сергей тоже подавал большие надежды как музыкант, и отец советовал ему идти по стопам младшего – поступать в музыкальную школу. Но Сергей не захотел этого, заявив: «Что я, подобно малышам, буду бегать с нотной папкой!» В итоге он устроился диспетчером в одно из учреждений. Там познакомился с компанией молодых бездельников, которые все вечера проводили в питии и веселии. Когда у Сергея кончились деньги, он совершил растрату. И угодил в тюрьму на три года. Многим тогда казалось, что его судьба сломана навсегда. Но он все-таки сумел встать на ноги: бросил пить, воевал на фронте. Волею судьбы, из жизни оба брата уйдут почти одновременно.
В 1929 году Соловьев поступил в Центральный музыкальный техникум, имея за плечами богатый практический опыт, но при крайней скудости теоретических знаний. Однако таких, как он, в те годы было очень много: молодых и дерзающих людей, которые мечтали построить новое общество. Но эта неуемная энергия часто выходила боком их обладателям: они слишком быстро хотели всего достичь и не хотели долго учиться. Вот и Соловьев, поступив в техникум, а потом и в консерваторию по классу композиции к Петру Рязанову, стал пренебрегать некоторыми дисциплинами и в итоге диплом получил позже всех – из-за незачета по иностранному языку. Впрочем, так было не только у Соловьева, но и у многих других известных музыкантов, учившихся вместе с ним: И. Дзержинского, В. Богданова-Березовского, Б. Битова и др.
Несмотря на то что тридцатые годы были временем стремительных композиторских взлетов, Соловьев шел к своему триумфу медленно. Его путь к славе являл собой неторопливый процесс накопления умений, скрытый за внешней беззаботностью. И в то время как имена некоторых из его коллег-сверстников – Дмитрия Шостаковича или Иосифа Дзержинского – уже вовсю гремели по всей стране, про Соловьева пока еще никто не знал.
Первая известность пришла к Соловьеву в 1936 году, когда на ленинградском конкурсе массовых песен премии получили сразу две его песни: «Парад» и «Песня о Ленинграде». А песня «Гибель Чапаева» была опубликована на страницах газет «Смена» и «Красный Балтийский флот», что было показателем большого ее успеха у слушателей. Однако до всенародного признания и славы было еще далеко. В те годы композитором, чьи песни распевала вся страна, считался Исаак Дунаевский. Будучи всего на шесть лет моложе Соловьева, он сумел так стремительно взлететь на самый верх эстрадного Олимпа, что казался для всех своих коллег настоящим мэтром. Не случайно именно Дунаевский и его постоянный соавтор поэт Лебедев-Кумач были первыми из музыкантов, кого удостоили высоких правительственных наград: орденов Трудового Красного Знамени.
В те годы Соловьев много работает, пытаясь достичь славы своих же коллег, с которыми он вместе учился в консерватории. Например, после успеха оперы Дзержинского «Тихий Дон» он пытается создать оперу «Дружба», причем в соавторы берет самого Михаила Булгакова. Однако дальше написания либретто дело у авторов не пошло, и опера о дружбе колхозников и пограничников на свет так и не появилась.
В самом конце 30-х Соловьев пишет балет «Тарас Бульба», который ставят сразу два театра: Большой в Москве и оперы и балета в Ленинграде. Но большого успеха эта постановка не имела. Как писалось про автора балета в одной из статей: «Композитор не лишен дарования, но не имеет данных музыкального драматурга для того, чтобы браться за монументальное сценическое полотно». Однако именно этот балет явил музыкальному миру новое имя композитора – Соловьев-Седой (это имя значилось на всех афишах к «Тарасу Бульбе»).
Со своей женой Татьяной Рябовой композитор познакомился в конце 30-х. Это случилось в Крыму, в Судаке, где оба они любили отдыхать. Их первая встреча произошла на пляже, куда Татьяна (она была пианисткой) пришла с певицей Риччи Чертковой, а Соловьев-Седой с друзьями – композиторами Иосифом Дзержинским и Николаем Ганом. С первой же встречи между молодыми людьми сложились дружеские отношения, и они весь отпуск провели вместе. А когда пришла пора расстаться (срок путевки Соловьева-Седого истек чуть раньше), случилось неожиданное: композитор решил остаться в Крыму на правах «дикаря», чтобы не разлучаться с Татьяной. Он устроился ведущим концертов, а жить стал в одном из двух домиков, предназначенных для проживания членов артистической бригады.
Вернувшись в родной Ленинград, молодые продолжили свои встречи. А спустя два года поженились.
Настоящая слава пришла к Соловьеву-Седому в лихую военную годину. Как и большинство его соотечественников, преисполненных лютой ненавистью к врагу, он был готов отдать все свои силы для наступления скорой победы и поэтому работал не покладая рук. Эта ненависть к врагу родила у композитора небывалое вдохновение, которое и стало причиной его последующего триумфа. Как писали позднее его биографы: «В суровое и мужественное время Соловьев-Седой избавился от колебаний, неторопливости. Отвага – знамение военной поры – сделала и его безоглядно смелым, и освобожденная фантазия направилась в русло, свойственное его индивидуальности, его взгляду».
Уже в конце лета 1941 года Соловьев-Седой написал свою первую песню, которая зазвучала на всех фронтах – «Играй, мой баян». А спустя полгода была написана еще одна песня, которая имела куда больший успех, – «Прощай, любимый город» («Вечер на рейде»). Эту песню композитор исполнил в марте 42-го в землянке под Ржевом для бойцов Калининского фронта, а спустя несколько дней, после трансляции по радио, ее распевала уже вся страна. Песню взяли в свой репертуар сразу несколько известных исполнителей: дуэт Владимир Бунчиков – Владимир Нечаев, Клавдия Шульженко.
Осенью 1942 года Соловьев-Седой вместе со своей семьей – женой, дочерью и родителями жены – покинул Ленинград и уехал в Оренбург. Там он вскоре познакомился с поэтом Алексеем Фатьяновым, с которым они явили на свет множество настоящих шедевров песенного творчества. Первыми такими песнями стали «Соловьи» и «На солнечной поляночке».
В апреле 1943 года Соловьева-Седого вызвали в Москву. Власти решили постепенно собрать в одном месте художественные кадры, разбросанные эвакуацией по разным уголкам страны. Соловьев-Седой поселился в гостинице «Москва» и практически сразу взялся за работу. В эти же самые дни Соловьева-Седого находит его первая официальная награда – Сталинская премия за лучшие произведения военных лет: «Играй, мой баян», «Вечер на рейде», «Песня мщения».
Еще до войны, в конце 30-х, Соловьев-Седой начинает сотрудничать с кинематографом, однако песни, написанные им к некоторым кинофильмам, большого успеха не имели. Совсем иначе ситуация складывается после войны. В самом начале 1946 года композитор пишет две песни к комедии «Небесный тихоход», которые мгновенно становятся всесоюзными шлягерами. Речь идет о песнях «Пора в путь-дорогу» и «Потому, что мы пилоты». Спустя год Соловьев-Седой пишет еще один шедевр – песню «На лодке», которая звучит в фильме «Первая перчатка».
Однако были у композитора и неудачи. Например, «Песня о краснодонцах», написанная под впечатлением романа А. Фадеева «Молодая гвардия», большого успеха у слушателей не имела. Ее даже критиковали за блеклость мелодии, отсутствие индивидуальных примет соловьевского «почерка». Критики отмечали, что странно знать, что эту песню написал композитор, который по славе сравнялся с самим Дунаевским.
Видимо, под впечатлением подобных публикаций Соловьев-Седой с этого момента все меньше внимания станет уделять гражданским песням, перейдя исключительно на лирику. В итоге им написаны такие песни, как: «Где же вы теперь, друзья-однополчане?», «Давно мы дома не были», «Едет парень на телеге», «Тропки-дорожки», «Страдания». В апреле 1947 года, в канун 40-летия Соловьева-Седого, его наградят второй Сталинской премией. А год спустя он сменит Дмитрия Шостаковича на посту председателя Ленинградской композиторской организации. Правда, новая должность не очень благотворно скажется на творческом потенциале композитора. В течение нескольких месяцев, пока он будет вникать в проблемы новой должности, он напишет несколько песен, которые даже сам Соловьев-Седой считал неудачными: «Простимся, ребята, с отцом-командиром», «Солнце встает», «Стой, кто идет?» Некоторые из коллег-недоброжелателей Соловьева-Седого даже потирали от удовольствия руки: мол, композитор вконец исписался. Как вдруг в конце 48-го страна получает новый шедевр творческого тандема Василий Соловьев-Седой – Алексей Фатьянов, песню «Где ж ты, мой сад?».
В 1950 году Соловьев-Седой становится кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР, что еще сильнее загружает его по общественной линии. И времени для творчества остается еще меньше. Поэтому новых песен в те годы у композитора выходит не очень много. И шедевров среди них тоже не густо. Один из них композитор пишет в 1954 году для фильма «Максим Перепелица»: это песня «Почта полевая» («В путь»). А два года спустя на свет появляется произведение, которое вновь заставляет говорить всю страну о гениальности его создателя. Хотя поначалу судьба этой песни складывалась весьма даже непросто.
В 1956 году в стране проводилась Спартакиада народов СССР, и во время ее проведения документалисты должны были снимать фильм под названием «В дни Спартакиады». Именно для этой ленты Соловьев-Седой и его новый соавтор поэт Михаил Матусовский и должны были написать песню. Композитор уехал на свою дачу в Комарово и достаточно быстро написал музыку. Потом появился текст.
Однако, когда фильм вышел на экраны страны, музыкальная общественность встретила «Подмосковные вечера» в штыки, назвав ее неудачной. Самое странное, что и сам композитор почему-то тоже пришел к такому же выводу. И когда летом 1957 года во время Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве эта песня должна была прозвучать на Международном конкурсе песни, Соловьев-Седой туда даже не пришел, полагая, что «Подмосковным вечерам» не светит ни одна из наград. И каково же было его удивление, когда ему внезапно сообщили, что песня была награждена Первой премией и Большой золотой медалью. С этого момента началось поистине триумфальное шествие этой песни не только у себя на родине, но и далеко за ее пределами. В исполнении Владимира Трошина «Подмосковные вечера» стали своеобразной визитной карточкой первого в мире государства рабочих и крестьян. В 1959 году Соловьеву-Седому присуждается Ленинская премия.
В 60-е годы Соловьев-Седой много и активно работает. В те годы в моду вошла оперетта, поэтому композитор не мог пройти мимо этого жанра. И за десять лет сочинил семь оперетт. Однако большого успеха ни одна из них не имела. Неудачей закончилась в 1964 году и попытка создать музыку для балета «Фестиваль», после чего Соловьев-Седой балетов больше не писал.
После триумфального успеха «Подмосковных вечеров» Соловьев-Седой написал еще не один десяток песен, но ни одна из них не могла сравниться ни с «Вечерами», ни с другими песнями композитора, созданными ранее. Поэтому в те годы на советской эстраде моду диктовали уже другие композиторы, из плеяды молодых: Оскар Фельцман, Аркадий Островский, Александра Пахмутова, Ян Френкель, Андрей Эшпай, Арно Бабаджанян, Вениамин Баснер, Владимир Шаинский, Александр Зацепин, Микаэл Таривердиев, Марк Фрадкин.
Однако авторитет Соловьева-Седого в музыкальном мире по-прежнему непререкаем. Он занимает сразу несколько высоких должностей: является секретарем Союза композиторов СССР (с 1957 года), секретарем Союза композиторов РСФСР (с 1960 года). Много и часто выступает на различных форумах музыкальной общественности, где весьма критически отзывается о многих явлениях в мире музыки. Например, в 1968 году он критикует бардов, в частности Владимира Высоцкого: «Я не против гитары, не против самодеятельности, не против „менестрелей“ и „бардов“. Но я решительно против того, чтобы нашей молодежи навязывали косноязычность, блатной лексикон, хриплый шепоток, музыкальный примитив… Когда столичный молодой актер, удачно сыгравший роль в кино или театре, ездит по городам и весям со своим доморощенным репертуаром, распевая сомнительные песенки об антисказках и блатной дружбе, – это стихийное бедствие. Ему подражают, принимая за последний крик моды, и сила детонации становится разрушительной».
А вот другой отрывок из выступления Соловьева-Седого, который весьма актуален уже в наши дни: «За рубежом много пишут и говорят о „массовой культуре“, о том, что народу чужда и недоступна подлинная культура Рафаэля и Бетховена, Шекспира и Петрарки, что народу нужны битлы, комиксы, дайджесты, вестерны, то есть весь тот суррогат искусства, который легко усваивается, легко одурманивает и легко оболванивает. Варварские попытки пересказать „Гамлета“ на пяти страничках карманного формата или „Одиссею“ – на трех, давать рисунки с короткими, как пулеметная очередь, диалогами вместо романа, повести или рассказа, джазовые вопли вместо живописи – все это проявления знаменитой и зловещей „массовой культуры“… Я выступаю не против кого-либо лично. Я против пропаганды того, что отрицается всем строем нашей жизни».
В середине 70-х здоровье Соловьева-Седого значительно ухудшилось. У него обострилась болезнь сосудов, и он без конца лежал в больнице. В последний раз он угодил туда ранней осенью 1979 года. Причем одновременно со своим братом Сергеем, который подорвал свое здоровье в зрелые годы, когда злоупотреблял алкоголем. В последние годы он уже не пил, однако было уже поздно – пагубная привычка подточила его силы.
Братья лежали в разных больницах, и, чтобы не расстраивать их, им о болезни друг друга ничего не сообщали. Соловьев-Седой не мог ходить и единственное, что мог делать, – это перебирать пальцами по одеялу, как по клавиатуре. Видя это, родные даже пытались дать ему возможность хоть немного работать: изобрели подставки, пюпитры. Но сил у композитора уже не оставалось. И закончить свое последнее произведение – детскую оперу «Терем-Теремок» – ему уже было не суждено.
Соловьев-Седой скончался 2 декабря 1979 года , пережив своего старшего брата почти на месяц: Сергей умер в годовщину Октябрьской революции, 7 ноября.
5 декабря – Александр КАЙДАНОВСКИЙ
Этот актер снимался у самых известных режиссеров советского кино, был чрезвычайно знаменит, но всегда стоял особняком в шеренге звезд отечественного кинематографа. Играя в кино дерзких и независимых людей, он и в реальной жизни был таким же: часто, стремясь отстоять свою независимость, ссорился с коллегами и режиссерами, рвал связи с друзьями, уходил от любимых женщин. Много позже выяснится, что каждый из подобных его шагов оставлял глубокий рубец на сердце. В итоге на 49-м году жизни это сердце не выдержит третьего инфаркта.
Александр Кайдановский родился 23 июля 1946 года в Ростове-на-Дону в рабочей семье. Когда Александр был маленьким, его родители развелись, и мальчик жил сначала с матерью, а затем переехал жить в новую семью отца. Эта неустроенность, невозможность жить в нормальной и дружной семье сильно сказались на характере Александра: с одной стороны, он рано повзрослел, с другой – его стремление к независимости сделает его характер взрывным, импульсивным. Из-за этого в итоге так и не сложится его личная судьба.
В школе Кайдановский большими успехами не блистал и, когда окончил 8 классов, поступил в Днепропетровский сварочный техникум имени Б. Патона. Поступил больше от безысходности, чем по призванию: его мечтой было уехать куда-нибудь подальше от родителей, чтобы не сидеть у них на шее. Однако учеба в техникуме длилась недолго. Уже через год, в 1961 году, Кайдановский ушел из него и вернулся в родной Ростов. Там он вскоре поступил в училище искусств.
Еще будучи студентом второго курса, Кайдановский внезапно женился. Его женой стала его ровесница Ирина Быкова, которая занималась в драматическом кружке и тоже собиралась в будущем стать актрисой. Их знакомство произошло прямо на сцене. Александра пригласили в их драмкружок в качестве актера на главную роль в спектакль, где Ирина играла его возлюбленную. В итоге, как это часто бывает, их сценическая любовь переросла в настоящую. Их роман длился больше двух лет, однако делать предложение руки и сердца Александр не спешил. Он боялся повторить судьбу своих родителей, которые так и не смогли сохранить семью, хотя поначалу тоже сильно любили друг друга. Вместо этого Кайдановский однажды объявил Ирине, что собирается ехать в Москву, чтобы учиться на артиста уже там. «Ростов не тот город, где можно сделать карьеру», – объяснил он возлюбленной свое решение. Ирина готова была отправиться вместе с ним, но Александр ее отговорил, объяснив, что вызовет ее позже – когда сможет устроиться на новом месте. Так летом 1965 года он оказался в Москве, где с первого же захода поступил в Школу-студию МХАТ.
В Школе-студии Кайдановский проучился недолго – всего несколько месяцев. Потом поссорился с кем-то из руководителей и перевелся в Щукинское училище. Жил в общежитии, где его соседями по комнате оказались будущие звезды советского кинематографа Леонид Филатов, Борис Галкин и Владимир Качан. Филатов позднее так отзывался о Кайдановском: «Мы с ним дружили. Хотя это была трудная дружба, и человек он был трудный, но я восхищался им, глядел снизу вверх. Кайдановский был человек невероятный – он мог виртуозно материться, болтать на бандитском жаргоне, а мог всю ночь говорить с тобой о литературе, о вещах, которых здесь не знал ни один специалист…»
В отличие от большинства своих рафинированных сверстников, учившихся с ним в одном училище, Кайдановский слыл человеком дерзким и бесстрашным. Все знали, что он никого не боялся: ни преподавателей, ни уличных хулиганов и при возможности вполне мог за себя постоять. И однажды его друзья собственными глазами смогли убедиться в смелости Кайдановского.
Дело было на четвертом курсе. Кайдановский в компании своих соседей по комнате – Филатова, Галкина и Качана – возвращался ночью в общежитие. Путь их пролегал через знаменитую Марьину Рощу, которая в те годы слыла одним из самых криминальных мест столицы. Неподалеку от Рижского вокзала к ним внезапно пристали шестеро парней. В принципе, четверо приятелей вполне могли бы отбиться от хулиганов, но у тех в руках были ножи, что кардинально меняло ситуацию. В итоге единственным способом спастись могло быть только бегство. Однако Кайдановский поступил иначе. Он подошел к тому парню, который первым вынул нож, и голой рукой взялся за лезвие. На землю брызнула кровь, а Кайдановский даже глазом не моргнул и продолжал сжимать клинок все сильнее и сильнее. И что-то такое страшное было в его лице, что парни спасовали и предпочли ретироваться.
В училище Кайдановский считался одним из самых талантливых студентов и гораздо раньше многих своих однокурсников стал приглашаться в кино. Свою первую роль он сыграл в фильме «Таинственная стена». И хотя роль была крохотная – он играл молодого научного сотрудника, – однако начало было положено. Вскоре его пригласил в свою экранизацию «Анны Карениной» патриарх советской кинематографии Александр Зархи. Кайдановскому досталась роль Жюля Ландо. Затем молодой актер снялся еще в одной экранизации: в «Первой любви» И. Тургенева.
Поэтому, когда в 1969 году Кайдановский закончил училище, он уже был известен в театральных кругах как подающий большие надежды актер. В итоге его взяли в труппу прославленного Вахтанговского театра. Причем взяли не просто как рядового статиста, а в качестве претендента на роль князя Мышкина в спектакле «Идиот». Однако сыграть эту роль Кайдановскому так и не довелось. Как оказалось, первый исполнитель роли, знаменитый актер Николай Гриценко, никому не собирался ее уступать и, едва узнав о том, что какой-то вчерашний студент претендует на нее, сделал все от него зависящее, чтобы этого не произошло. Говорят, даже больной Гриценко вставал с постели и шел в театр – лишь бы не отдавать роль другому. В результате молодому актеру пришлось играть роли из разряда «кушать подано».
Между тем не стояла на месте личная жизнь актера. Получив небольшую комнату в полуподвальном помещении на Арбате, Кайдановский вызвал к себе Ирину. Она тогда была уже беременна от него, поэтому молодые скрепили свои отношения официально. 26 августа 1970 года у них родилась дочь Даша. После рождения ребенка молодым казалось, что власти пойдут им навстречу и дадут им жилье получше, но этого не случилось. Поэтому еще в течение нескольких лет им пришлось жить в этой полуподвальной комнате, кишащей крысами. По словам очевидцев, жилье выглядело ужасно. Оно было ниже уровня земли, с крохотной кухней с косым потолком, потолок образовывала лестница, а в той части, где лестница втыкалась в пол, было что-то вроде чулана. Как ни странно, но Кайдановский даже находил повод шутить. Когда к нему заходили в гости друзья, он водил их по своим «хоромам» и очень смешно, в духе Достоевского, описывал жилище.
Став актером престижного театра, Кайдановский вел богемный образ жизни. Он приглашал в свой дом коллег-актеров (благо его комнатка находилась рядом с Театром Вахтангова), сам сутками пропадал в разных компаниях. Иногда даже не ночевал дома, что не могло понравиться его молодой жене. Заработок у Кайдановского в ту пору был небольшой, а разовые приглашения на съемки в разных картинах были случайными. Поэтому семья откровенно бедствовала. Но Кайдановский мало обращал на это внимания, продолжая жить так, как ему нравится. А на все замечания своей жены реагировал нервно.
Взрывной и импульсивный характер Кайдановского однажды едва не отправил его за решетку. Это случилось в 1970 году, незадолго до рождения у него дочери. Тогда на Центральном телевидении была показана премьера телеспектакля «Драма на охоте» по А. Чехову, где Кайдановский играл графа Карнеева. Вскоре после показа группа артистов, занятых в телеспектакле, – Владимир Самойлов, Юрий Яковлев и Александр Кайдановский – решили это дело «обмыть». С этой целью они отправились в весьма популярный среди москвичей ресторан у Речного вокзала. Вечеринка была в самом разгаре, когда Кайдановскому понадобилось отойти. В коридоре к нему внезапно привязался пожилой дружинник, который стал утверждать, что Кайдановский некоторое время назад… украл у него белила. В результате завязалась драка, из которой победителем вышел более молодой Кайдановский. Но эта победа оказалась «пирровой». Дружинник подал на него в суд.
Процесс над Кайдановским состоялся спустя месяц. Поскольку руководство Театра имени Вахтангова не захотело защищать молодого актера, эту миссию взял на себя корифей театра Михаил Ульянов. Именно он выступил на суде в качестве общественного защитника Кайдановского. Не будь этого, актера наверняка упекли бы за решетку года на два за хулиганство, поскольку в то время хулиганов особенно не жалели. А так, после страстного выступления Ульянова, судьи сочли за благо простить подсудимого и дали ему условный срок. Однако вскоре после этого Кайдановский вынужден был покинуть Театр Вахтангова.
В начале 70-х распался первый брак Кайдановского. Чашу терпения Ирины переполнила измена мужа, который увлекся популярной актрисой Валентиной Малявиной, игравшей в том же Вахтанговском. Со стороны этот роман был больше похож на извержение вулкана – столько страстей и нервов было в нем сосредоточено. Дело дошло до того, что однажды влюбленные решили добровольно уйти из жизни – перерезали себе вены. Их удалось спасти, хотя еще чуть-чуть – и советское кино навсегда бы лишилось двух своих талантливых актеров, а первые сплетники столицы получили бы прекрасную возможность поточить свои языки на этой трагедии. После этого случая Кайдановский заметно охладел к Малявиной, и их роман благополучно завершился. Когда это произошло, Кайдановский был уже известен всей стране, сыграв одну из лучших своих ролей в кино – ротмистра Лемке в истерне Никиты Михалкова «Свой среди чужих, чужой среди своих».
На эту роль Кайдановский попал не случайно. Михалков обратил на него внимание еще в середине 60-х, когда они вместе учились в «Щуке». И когда в 73-м Михалкову разрешили снять первый полнометражный фильм, он решил взять в него всех своих друзей и знакомых, в число которых входил и Кайдановский. Он тогда был в прекрасной форме – служил в кавалерийском полку при «Мосфильме», поэтому роль отчаянного белогвардейского ротмистра, который гоняется за большевистским золотом, далась ему без особого труда. И когда в ноябре 1974 года фильм вышел на широкий экран, сразу несколько участников этой картины стали знаменитыми: Юрий Богатырев, Константин Райкин и Александр Кайдановский.
К середине 70-х Кайдановский стал уже одним из самых востребованных актеров советского кинематографа. Правда, роли ему предлагали играть однообразные: либо аристократов, либо белогвардейских офицеров, а то и преступников, как это было в сериале «Следствие ведут знатоки» (дело № 6 «Шантаж»). Но каждой новой роли актер был рад, поскольку она не только множила его славу, но и приносила существенный материальный доход. А деньги Кайдановскому были нужны. Только не на разного рода элементы красивой жизни – дачи, машины и т. д., – а на книги. В ту пору у Кайдановского была прекрасная библиотека, и книги он привозил отовсюду, куда его забрасывала кинематографическая судьба.
Летом 1974 года Кайдановский отправился на Урал, где должны были проходить съемки боевика «Пропавшая экспедиция». Его партнершей на съемочной площадке была юная студентка «Щуки» Евгения Симонова, которая влюбилась в Кайдановского чуть ли не с первого взгляда. Вернувшись в Москву, они поженились. А 5 ноября 1976 года у них родилась дочь Зоя. Но это радостное событие не спасло их брак от скорого распада. Виноват в этом был сам Кайдановский, который в очередной раз доказал, что к семейной жизни был абсолютно неприспособлен.
Вполне вероятно, Кайдановский так и снимался бы в ролях аристократов и белогвардейских офицеров, если бы в конце 70-х на его творческом пути не повстречался режиссер Андрей Тарковский. Считающийся в советском кино одним из самых сложных и серьезных режиссеров, он сумел разглядеть в Кайдановском то, что не смогли сделать все остальные его коллеги – трагедию неординарной личности, мечущейся в поисках собственного «я». Итогом этого содружества стал фильм «Сталкер», где Кайдановский сыграл главную роль. После этого фильма миру был явлен уже другой актер Александр Кайдановский – сложный и уже не могущий сниматься в рядовых фильмах даже у хороших режиссеров.
В начале 80-х Кайдановский поступил на Высшие режиссерские курсы к Андрею Тарковскому. Однако их союз продолжался недолго: в 84-м знаменитый режиссер навсегда покинул родину. Когда он прислал Кайдановскому в Москву приглашение сняться в «Ностальгии», актера к нему не выпустили: то ли из-за «аморалки» (он по пьяной лавочке вновь с кем-то подрался в ресторане), то ли по идеологическим соображениям (в актерской среде польский еврей Кайдановский считался диссидентом). В итоге эту роль сыграл более благонадежный Олег Янковский.
Закончив режиссерские курсы, Кайдановский снял фильм «Простая смерть» по Льву Толстому. Фильм получился не только тяжелым по своему сюжету, но и сложным по восприятию. Поэтому его причислили к разряду элитарного кино. На фестивале в испанском городе Малаге в 1988 году он был удостоен одного из призов. После этого Кайдановский снял еще два фильма: «Гость» (1987) и «Жена керосинщика» (1988), которые, как и его дебютная картина, широким зрителем были встречены прохладно. Кассу в те годы делали другие фильмы: «Интердевочка», «Маленькая Вера» и другие блокбастеры перестроечных лет.
Зато как актер Кайдановский позволял себе сниматься в фильмах разных жанров: в костюмной исторической картине «Новые приключения янки при дворе короля Артура», детективе «Десять негритят». С начала 90-х, когда российское кино перешло на самоокупаемость и Кайдановскому нужны были средства на новые постановки, он стал принимать приглашения от зарубежных режиссеров. И в первой половине 90-х снялся в нескольких таких фильмах: «Ноябрь» (Польша – Франция), «Дыхание дьявола» (Испания), «Волшебный стрелок» (Венгрия), «Исповедь незнакомцу» (Франция).
РИА Новости2 декабря 1979 года в Ленинграде умер композитор Василий Соловьев-Седой . Ему было 72 года. Его настоящая фамилия – Соловьев. Историю своего псевдонима он рассказывал так: «Как-то в начале тридцатых, когда учился в консерватории, профессор Петр Борисович Рязанов, прослушав мою симфоническую картину «Партизанщина», молвил: «Молодец, Соловьев!» А потом улыбнулся: «Соловьев… Не придумать более неблагозвучной фамилии для композитора. Сколько уже Соловьевых музыкой балуются… Создашь что-нибудь стоящее – им припишут, плохое – при тебе останется. Придется подыскивать псевдоним».
Над псевдонимом долго думать не пришлось. В детстве у него летом быстро выгорали волосы, и отец в шутку называл его «седеньким» - отсюда и Седой. Кстати, композитор любил подписываться нотными знаками «Фа-Си-Ля-Си-ДО» («Василий Седой»).
Благодаря Василию Соловьеву-Седому обрели музыку более 400 песен, некоторые из них стали настоящими шлягерами и поются до сих пор.
«Вечерняя Москва» предлагает вашему вниманию 10 самых известных песен на музыку Соловьева-Седого.
1. «Играй, мой баян» (1941)
На стихи Людмилы Давидович. Поэтесса принесла композитору текст «Застава дорогая» 23 июня, на второй день войны. Соловьев-Седой тут же сочинил мелодию в вальсовом ритме, изменил название и помчался в Александринку, к своему другу детства Александру Борисову. Нашли баяниста, отрепетировали – и уже 24 июня ленинградцы услышали из всех репродукторов: «Играй, мой баян, и скажи всем врагам, что жарко им будет в бою…» Название песни стало также названием популярной телепередачи (с 16 января 1974 года).
2. «Вечер на рейде» (1941)
На стихи Анатолия Чуркина. Соловьев-Седой вспоминал, что в августе 1941 года работал с группой композиторов и музыкантов на погрузке в ленинградском порту. Был тихий вечер, на корабле неподалеку пели моряки. И композитору пришло в голову написать песню об этом тихом чудесном вечере, неожиданно выпавшем на долю людей, которым завтра, может быть, предстоит идти в опасный поход. Возвратившись из порта, он придумал начало припева: «Прощай, любимый город!», и, отталкиваясь от него, стал писать музыку. Через два дня передал ноты поэту. Когда Василий Павлович спел песню в первый раз, друзья ее забраковали: мол, слишком она спокойная и тихая, не подходящая для грозной военной поры. А вот фронтовики быстро оценили ее по достоинству.
3. «На солнечной поляночке» (1942)
На стихи Алексея Фатьянова. Стихи были написаны еще в 1941 году, их обругали за легкомысленный тон («про то, как ночи жаркие/ с подружкой проводил,/ какие полушалки ей/ красивые дарил»). Однако музыка Соловьева-Седого подарила им вторую жизнь.
4. «Соловьи» (1942)
На стихи Алексея Фатьянова. Журналист Василий Песков однажды спросил у Георгия Жукова, какие песни военных лет он больше всего любит. Великий полководец назвал три: «Эх, дороги», «Священная война» и «Соловьи».
5. «Наш город» (1945)
На стихи Алексея Фатьянова. Мелодия припева служила позывными Ленинградского радио
6. «Перелетные птицы» (1945)
На стихи Алексея Фатьянова. Песня из кинофильма «Небесный тихоход».
7. «Давно мы дома не были» (1945)
На стихи Алексея Фатьянова. Песня была написана в мае 1945 года под Кенигсбергом. Первоначально в ней говорилось: «Зачем им зорьки ранние,/ Коль парни на войне/ В Германии, в Германии,/ В проклятой стороне», но после войны стали петь «в далекой стороне».
8. «Где же вы теперь, друзья-однополчане» (1946)
На стихи Алексея Фатьянова. После запрета второй серии фильма «Большая жизнь», где использовались песни на стихи Фатьянова, его творчество замалчивалось. Песня Соловьева-Седого вернула его стихи на радио. Первый вариант музыки был написан в миноре. Певец Ефрем Флакс, прослушав песню, предложил композитору к окончанию музыкальной фразы перейти в параллельный мажор. Василий Павлович послушал старого друга и впоследствии шутливо называл Ефрема своим соавтором. Флакс стал первым исполнителем «Друзей-однополчан».
9. «Подмосковные вечера» (1955)
На стихи Михаила Матусовского. Песня из кинофильма «В дни спартакиады» (1955). Особую популярность получила в дни VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов (июль 1957 года). Ее часто исполняли на советских выставках по всему миру. Интересно, что мелодию песни оценили даже больше, чем слова. Рассказывают, что один английский руководитель джазового коллектива, услышав на отдыхе в Италии мелодию «Подмосковных вечером», записал ее на коробке сигарет и на следующий же день, прервав свой отдых, вылетел домой. И песня вскоре зазвучал в его джазовых концертах.
10. «Если бы парни всей Земли» (1957)
На стихи Евгения Долматовского. Идея была навеяна французским фильмом «Если парни всего мира» (1955, режиссер Кристиан-Жак) по одноименному роману Жака Реми. Как вспоминал Евгений Долматовский, певцу Марку Бернесу «пришла идея – вдогонку уже ушедшему фильму «запустить» песню».
Один из крупнейших композиторов в области массовой советской песни Василий Павлович Соловьев-Седой родился в 1907 году в Петербурге, в семье дворника. С детства он играл по слуху сначала на гармонии, а потом на рояле. В 1929 году его приняли в Ленинградской музыкальный техникум. два года спустя Соловьев-Седой уже учился в Ленинградской консерватории, которую окончил в 1936 году по классу профессора П. Рязанова. К 30-м годам относится ряд произведений Соловьева-Седого: балет "Тарас Бульба", симфоническая поэма "Партизанщина", пьесы для фортепиано, музыка к ряду кинофильмов и постановок, а также свыше шестидесяти романсов и песен. Уже и тогда песня была ведущим жанром в творчестве композитора "Лучшие из песен 30-х годов" - "Гибель Чапаева" на слова З. Александровой и "Таежная" на слова В. Гусева.
В годы Отечественной войны талант композитора раскрылся особенно ярко. Соловьев-Седой сразу выдвинулся в число наиболее популярных композиторов: его лирические и шуточные песни звучали на фронте и в тылу, часто передавались по радио. В послевоенные годы творчество Соловьева-Седого достигает новой ступени развития. Композитор пишет музыку к кинофильмам, создает ряд замечательных песен. Среди них мужественная солдатская "В путь" (слова М. Дудина), популярная лирическая "Подмосковные вечера" (слова Матусовского), боевая песня о мире "Если бы парни всей земли" (слова Л. Ошанина), задорный "Марш нахимовцев" (слова Н. Глейзарова).
"Играй мой баян", "Вечер на рейде", песни-воспоминания о любимой, о друзьях, о родине "Когда песню поешь", "Соловьи", "Давно мы дома не были", шуточно-лирические песни "Как за Камой за рекой", "На солнечном поляночке". За создание этих песен, получивших широкое распространение в народе, Соловьев-Седой был удостоен в 1959 году почетного звания лауреата Ленинской премии. В последние годы жизни композитором написаны балеты "Тарас Бульба" и "В порт вошла "Россия"", оперетты "Верный друг", "Самое заветное" и "Олимпийские звезды". Умер Соловьев-Седой в 1979 году.
В.П. Соловьев-Седой "Подмосковные вечера"
Во время войны на фронте возникла острая потребность в лирической задушевной песне. Бойцы, сражавшиеся за честь и свободу своей родины не могли не думать о родном доме, где они оставили родителей, детей, любимую… Именно в жанре лирической песни необычайно ярко проявился большой талант Соловьева-Седого.
В. Соловьев-Седой - композитор яркого лирического дарования. Его песня "Подмосковные вечера", написанная им в содружестве с поэтом М. Матусовским, до сих пор остается наиболее популярной из всех лирических песен послевоенного времени. Судьба ее во многом сходна судьбой лучших песен Дунаевского 30-х годов. Она была написана в 1956 году и прозвучала впервые в кинофильме "В дни спартакиады". Однако сразу же песня "отделилась" от экрана. Текст М. Матусовского не принадлежит к числу достижений даже в строго очерченных рамках "песенной поэзии". И не прикоснись к ним рука выдающегося мастера музыканта, этот текст покинул бы в море тогдашний версификаторский продукции.
Как и многие лирические песни Соловьего - Седого, "Подмосковные вечера" хочется не петь, а напевать вполголоса. "Герой" песни откровенно рассказывает о своем чувстве к любимой и к милому сердцу родному подмосковному пейзажу. И все это очень просто, из глубины души.
Мелодия это кажется весьма не замысловатой: зачин в миноре, переход в параллельной мажор, а трезвучно-аккордовую интонационную основу можно найти во множестве песен тех лет многограни.
Начало мелодии, ее первые четыре такта объединяют обыгрывание минорного трезвучия и чисто русский кварто-квинтовой триход концовки. Далее следует ее своеобразный вариант в параллельном мажоре с достижением более высокого тона. А последующая "надрывная" интонация, возвращающая в основную тональность о старинном романсе, но лишь на короткое мгновенье. Подчеркивая своей экспрессией мелодическую вершину, она не получает далее продолжения - мелодия возвращается к широкому состоянию и замыкается уже ранее прозвучавший трихордной концовкой.
В песне достигнуто единство музыки и текста. Она исполняется мечтательно, не спеша. Постепенно развертываясь, мелодия достигает кульминации, приходящейся на слова "Если б знали вы, как мне дороги подмосковные вечера".
Композитор очень тонко подчеркивает эти важные для песни слова. Выразительные паузы делят фразу на три части, что придает ей задумчивый характер: "Если б знали вы … как мне дороги…. подмосковные вечера".
Яркое восходящее движение мелодического минора в начале, оригинальная синкопа в середине и плавное закругление мелодии в конце фразы так же передают содержание поэтических слов песни.
Его жизнь достойна сценария голливудского фильма: сын дворника и горничной стал одним из самых любимых композиторов всего Советского Союза. Почти с колыбели он слушал пение великой Анастасии Вяльцевой, у которой работала горничной его мать.
На войне Соловьев-Седой получил звание Маршал песни. Так на фронте его назвал сам Георгий Жуков.
Песни Василия Павловича Соловьева-Седого выдержали самую серьезную проверку - временем. Без него невозможно представить себе Россию ХХ века…
Марлен Дитрих, услышав один раз песню "Соловьи" , сказала: "Этой песни мне не хватало на войне". А популярный чешский певец Карел Готт поведал о том, как песни Соловьва-Седого вошли в его репертуар. Даже во время событий 1968 года он исполнял в Праге легендарных "Соловьев".
В начале войны многие политработники упрекали композитора за излишнюю лиричность военных песен. Но Соловьев-Седой не отступил: "Грусть и печаль могут быть не менее мобилизующими". Слова легендарного "Вечера на рейде" моряки даже выстукивали азбукой Морзе.
В фильме впервые будет открыта страница в жизни композитора, связанная с 1948 годом, когда после постановления ЦК о "Борьбе с формализмом в музыке" именно Соловьев-Седой сменил на посту опального Дмитрия Шостаковича и спас многих музыкантов от репрессий.
Практически весь ленинградский Союз композиторов был обязан жилплощадью Соловьеву-Седому, он в буквальном смысле открывал дверь ногой в Ленгорисполком.
Зрители также узнают удивительную историю песни, которую весь мир считает музыкальной визитной карточкой России. Музсовет киностудии "Центрнаучфильм" прислал композитору письмо: "Вы, автор таких выдающихся песен, на этот раз написали вяловатую, невыразительную песенку, и мы не уверены, будем ли включать ее в фильм". Этой песней оказались "Подмосковные вечера" …
При видимом благополучии в жизни Василия Павловича было много драматических страниц. Мало кому известно, что в последние годы жизни музыканта его песни в буквальном смысле были арестованы в Радиокомитете и не звучали в эфире. Несомненно, эта ситуация повлияла на здоровье и приблизила смерть гения…
Впервые с телеэкрана о прославленном деде расскажет Василий Соловьев-Седой-младший.
Своими воспоминаниями о композиторе также поделятся Тихон Хренников, Сергей Михалков , Александр Колкер, Мария Пахоменко, Эдуард Хиль, Эдита Пьеха
За свою жизнь Василий Павлович написал свыше 400 песен. В историю он вошел как один из самых успешных русских композиторов XX века. Первое знакомство с музыкой у него состоялось в детстве, когда отец, главный дворник Невского проспекта, подарил ему балалайку. Ребенок с большим энтузиазмом принялся осваивать новую «игрушку» и, преуспев в этом, организовал с соседскими мальчишками, у которых была гитара и мандалина, настоящее трио.
Сосед-виолончелист, проживавший вместе с семьей Соловьевых в доме на Невском 139, с симпатией относился к юному музыканту. Он иногда брал его с собой в Мариинский театр, где мальчик впервые услышал произведения Мусоргского и Россини.
Василия, из-за светлых волос получившего в детстве прозвище «Седой», в будущем ждала работа тапера в клубах, аккомпаниатора в студии художественной гимнастики и пианиста-импровизатора на Ленинградском радио, позже война и всесоюзная слава.
сайт вспоминает знаменитые произведения великого композитора.
«На солнечной поляночке» («Тальяночка»)
Прочитав эти строки, написанные поэтом Алексеем Фатьяновым, Василий Соловьев пришел в восторг. Позже он вспоминал, что «ощутил пьянящий аромат свежего сена, цветущей сирени, полевых цветов».
«Фатьянов стихами вел разговор с глазу на глаз, один на один со своим сверстником, солдатом... Стихи пели, в них уже была мелодия», - вспоминал он.
Однако советская цензура не оценила лиризм Фатьянова, сочтя стихи слишком легкомысленными. Позже, в 1943 году, он написал к стихам музыку, но результатом остался не доволен. Лиричный вальс не сочетался с жизнерадостным настроением строк. В итоге он создал новую мелодию, которая и сделала песню знаменитой.
«О чем ты тоскуешь, товарищ моряк?»
О чём ты тоскуешь, товарищ моряк?
Гармонь твоя стонет и плачет,
И ленты повисли, как траурный стяг.
Скажи нам, что всё это значит?
Не ты ли, моряк, в рукопашном бою
С врагами сражался геройски?
Так что же встревожило душу твою,
Скажи нам, товарищ, по-свойски…
Друзья, своё горе я вам расскажу,
От вас я таиться не стану.
Незримую рану я в сердце ношу,
Кровавую, жгучую рану.
Первая встреча Соловьева-Седого и Василия Лебедева-Кумача состоялась в Кронштадте зимой 1939 года. Молодой политработник попросил композитора написать песню о моряках. Когда музыкант стал, разминая пальцы, набрасывать мелодию на пианино, Лебедев-Кумач принялся импровизировать. Но песня получилась неудачной и ее не стали издавать.
Летом 1941 года произошла их следующая встреча, ознаменовавшаяся творческим триумфом. Василий Павлович принес в Главное политическое управление Военно-Морского Флота мелодию песни для моряков. Его встретил тот же политрук Лебедев-Кумач.
«Я умолчал, что принёс готовую музыку. Василий Иванович прочитал мне стихи, которые начинались словами «О чём ты тоскуешь, товарищ моряк?». Я был ошеломлён, как точно эти слова совпадали с музыкальной темой, как укладывались в мою музыку! Я попросил Василия Ивановича повторить стихи и, сев за рояль, сделал вид, будто сочиняя, импровизируя... Эффект был потрясающий», - вспоминал композитор.
«Соловьи»
Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат,
Пусть солдаты немного поспят,
Немного пусть поспят.
Пришла и к нам на фронт весна,
Солдатам стало не до сна —
Не потому, что пушки бьют,
А потому, что вновь поют,
Забыв, что здесь идут бои,
Поют шальные соловьи…
В канун 25-летия Победы над фашистской Германией журналист спросил Маршала Советского Союза Георгия Константиновича Жукова, какая у него любимая песня. На это прославленный полководец ответил: «Мои вкусы, я думаю, не расходятся со вкусом многих людей:«Вставай, страна огромная!», «Дороги», «Соловьи»… Это бессмертные песни! Потому что в них отразилась большая душа народа!»
Песня, ставшая одной из лучших в годы Великой Отечественной Войны, родилась у композитора Василия Соловьева-Седого в творческом тандеме с Алексеем Фатьяновым. Получив краткосрочный отпуск и медаль «За Отвагу» после освобождения Венгрии от фашистов поэт вручил Василию слова двух песен «Соловьи» и «Ничего не говорила». Музыку к ним он написал в один день.
Позже, вспоминая о сотрудничестве с Фатьяновым, композитор говорил, что они очень хорошо понимали друг друга:
«Бывало так, что я ему какие-нибудь стихи подсочиню, отдельные слова в его духе, так сказать. Бывало так, что он настолько «вселялся» в музыку, что и сам сочинял.
Ты, Вася, знаешь, — говорил он мне, — А не лучше ли будет, если ты так вот сделаешь. Эта интонация более тебе принадлежащая, чем та, которая у тебя в этой песне.
И он напевал, «присочинял» то, что ему казалось органичным, естественным для этой песни. Большинство песен, которые я с ним написал, имеют какой-то особый отпечаток. Уж очень близко соприкасались наши творческие интересы…»
«В путь»
Путь далек у нас с тобою,
Веселей, солдат, гляди!
Вьется, вьется знамя полковое,
Командиры — впереди.
Солдаты, в путь, в путь, в путь…
А для тебя, родная,
Есть почта полевая.
Прощай, труба зовет.
Солдаты, в поход!
Эта песня обычно сопровождала парадное прохождение войск по Красной площади в Москве в праздничные дни. Она была включена в репертуар Краснознаменного ансамбля песни и пляски Советской Армии, стала самой популярной строевой среди солдат.
Страна услышала ее впервые в 1955 году, когда на киноэкраны вышла картина «Максим Перепелица». Ее авторами стали Василий Соловьев-Седой и поэт Михаил Дудин.
Вспоминая работу над произведением, композитор писал, что это был непростой процесс:
«В припеве я изменил традиционную квадратность походного марша и выбрал необычное ритмическое построение, короткое, повторяющееся слово: «В путь, в путь, в путь!» Это восклицание вызвало музыкальный образ, который видоизменяется в припеве. Бедному Дудину пришлось подстраиваться под заново написанную музыку и сочинять строки разной длины с переменным размером. Так иногда делаются песни, претерпевая много изменений, правок. А когда песня сделана, кажется, что иначе и быть не могло».
Позже за эту песню Соловьев-Седой был удостоен Ленинской премии.
«Подмосковные вечера»
Не слышны в саду даже шорохи,
Все здесь замерло до утра.
Если б знали вы, как мнедороги
Подмосковные вечера.
Речка движется и не движется,
Вся из лунного серебра.
Песня слышится и не слышится
В эти тихие вечера…
Одной из самых широко известных песен послевоенного времени стала композиция, прозвучавшая в картине «В дни спартакиады». Чтобы разнообразить фильм было решено добавить в него песню, создание которой доверили Соловьев-Седому и поэту Михаилу Матусовскому.
Первоначально планировалось, что ее исполнит Марк Бернес, но тот остался не в восторге от произведения. «Ну, и что это за песня, которая слышится и не слышится? А что это за речка — то движется, то не движется?», - раскритиковал он слова песни.
В итоге «Подмосковные вечера» исполнил Владимир Трошин, актёр Московского художественного театра.
Известность к произведению пришла уже после премьеры фильма, когда песню прокрутили на радио. После этого слушатели стали засыпать радакцию просьбами поставить композицию еще раз.
В 1957 году Соловьев-Седой получил за «Подмосковные вечера» Первую премию и Большую Золотую медаль Московского фестиваля молодёжи и студентов.